– Ты лучшая. И у тебя все получится. Обязательно. В случае чего, у тебя есть я, – сильные теплые пальцы зарылись у меня в волосах, и узкие, вечно пересохшие Сашины губы растянулись в улыбку.

Как я ни мечтала, на уборку ушел не день, а три. Пустовавшая почти год после добровольного выселения последней дедовой жены квартира насквозь пропиталась грязью. Пыль лежала везде, и сколько бы я не терла дубовый паркет, он все равно казался запорошенным серым налетом.

С работой дела обстояли не лучше. Возможно, оставь дед мне квартиру в каком-нибудь рабочем районе, я давно бы нашла место. Кем именно работать, мне, нищей студентке факультета педагогики и психологии, разницы не было. До получения диплома ни одна школа или частный учебный центр не нанял бы меня, а государственного пособия хватало разве что не умереть от голода.

За четыре года в общежитии меня уже тошнило от овсянки и макарон быстрого приготовления, хотя бы в последний год хотелось почувствовать себя человеком. Не слишком амбициозная, я была согласна на все. Хоть работу продавщицей, хоть секретаршей, хоть официанткой в баре. Опыт работы последней имелся, но рядом с домом работу, которую можно было бы совмещать с учебой, оказалось найти нереально.

Спустя неделю поисков идея сдать квартиру в аренду, снять себе что-то скромнее в другом районе и жить на разницу уже не казалась безумной. Даже то, каких жертв стоило мне это наследство, отошло на второй план, но решение, как всегда, нашел Саша.

В один из вечеров после работы он заглянул ко мне и, уминая за обе щеки макароны по-флотски, предложил вакансию.

– Я ж тут недалеко сам устроился, – он вилкой показал в сторону соседнего, огороженного от города высокой стеной поселка. – Охранником-водителем в одну семью.

– И тем, и другим? Как ты только все успеваешь?

– Да там такая охранная система, что и делать ничего не нужно. Кот бездомный незамеченным не пробежит, – Саша отмахнулся. – И рулить много не приходится. Босс предпочитает ездить сам, а его сестрица далеко от дома не катается.

– Тогда и точно повезло, – вспомнила я прошлую Сашину работу в охране ночного клуба с постоянной нервотрепкой и дурацким графиком.

– Да, и у них как раз вчера освободилось место горничной! – Саша взял в свои ладони мою руку. – Работы на пару часов в день, а платить готовы щедро.

Представив себя в киношном облике горничной, в маленьком черном платье с передником, я весело рассмеялась.

– Сомневаюсь, что я подойду твоим богатеям. Они, скорее всего, хотят себе какую-нибудь опытную тетю, умеющую и убирать, и готовить на ораву, и приносить тапочки.

– Не, мои как раз другие, – поспешил переубедить Саша. – У них все просто. Он спортсмен, вечно на соревнованиях. Она тусовщица. Гостей у них не бывает, так что выпендриваться не перед кем.

– И все равно… – с трудом верилось, что мне может так повезти.

– Майка, ты хотя бы попробуй, – Саша достал из кармана листок бумаги с номером телефона и именем «Юля». Явно заготовка для меня. – Позвони завтра. Не понравится, держать насильно никто не будет. А понравится, будешь как сыр в масле – и дом рядом, и пропуск на территорию поселка, и график мечты.

Мысленно пообещав себе, что завтра попробую сунуться по вакансии еще в один магазинчик неподалеку и лишь после него позвоню, я взяла бумажку и кивнула.

– Если этому месту суждено стать моим, оно им станет, – с важным видом пошла ставить чайник.

– Блин, иногда я жалею, что не такой начитанный, как ты, – Саша почесал затылок. – Помню, что это как-то называлось. Ботулизм, коммунизм, буддизм…

Я все же прыснула со смеху.

– Фатализм, – завершила Сашины мучения.

– Да, точно! – раздался щелчок пальцами. – Он самый. Как про тебя.

– Возможно, и так, – я подернула плечами и снова вернулась к столу. – Уж какая есть. Ты прости.

Дальше беседа пошла по уже привычному сценарию. Я снова не предложила остаться у меня. Саша традиционно попытался превратить прощальный поцелуй во что-то большее. Мое тело не откликнулось, как не откликалось никому и никогда, и мы за руки, как дети, двинулись к выходу.

Опять ни упреков, ни намеков. До звона натянутые нервы и мысли… О пыли, последней тысяче в кошельке, работе и звонке некой Юлии.

Несмотря на все плюсы, что-то во мне противилось такому трудоустройству. Мысли соскакивали, интерес сменялся волнением, и лишь несколько дней спустя я поняла, что это был не фатализм, а инстинкт самосохранения. Единственная программа матушки-природы, которая у детдомовских не сбоила никогда.

Майя.

Новый день не принес никаких новостей. В модный магазин одежды, что находился в километре от дома, меня не взяли. Как я ни старалась выглядеть хорошо, как ни рядилась в купленные в секонд-хенде модные джинсы и белую рубашку, одного взгляда хватило, чтобы владелица сказала «нет».

После этого можно было потянуть со звонком Юлии еще немного, пожить на овсяной каше и пустом чае, но пока и эту вакансию не заняли, я решила не откладывать неизбежное.

Юлия ответила после третьего гудка. Оказалось, Саша уже замолвил за меня слово, так что рассказывать, кто я и зачем звоню, не пришлось. Вместо этого мне сообщили адрес, время и вполне добродушно сказали: «Жду».

На этот раз наряжаться я не стала. Внутренний голос все еще пытался отговорить меня от этого собеседования, пугал тем, что мою «сестру» в первой приемной семье тоже звали Юлей, и рисовал в голове километры грязного пола с дюжиной немытых унитазов. Но я все же пошла.

Набрала номер Саши, убедилась, что фамилия Юлии не Громова, а Шейман, и пожелала себе удачи.

На КПП в поселок меня пропустили, стоило представиться и сказать, к кому иду. Найти нужный дом тоже не составило труда.

Огромное двухэтажное здание из стекла и бетона резко выделялось среди остальных, отделанных то деревянными панелями, то камнем домов поселка. Он даже внешне казался неуютным, словно какой-то долгострой, который решили сдать заказчику, так и не завершив.

Стоило мне оказаться внутри, ощущение черновой отделки лишь усилилось. Голые стены, выкрашенные в серый, будто бетон, цвет. Огромные, не закрытые ничем окна. Минимум мебели и лестница с тяжелыми металлическими перилами.

Из жильцов или питомцев за пару минут ожидания мне встретился лишь суетливый робот-уборщик, мой будущий потенциальный коллега. Юлия явила лик, когда я уже решила, что собеседования не будет, и ждать дальше нет никакого смысла.

– Здравствуйте, – миниатюрная женщина в тонком шелковом халате и с лоснящейся черной маской на лице бесшумным привидением спустилась с лестницы. – Вы Айя? Саша говорил о вас. Рада, что пришли.

В грудном, похожем на прокуренный голосе мне послышались знакомые нотки, но я тут же отогнала от себя глупые мысли. Юля, родная дочь моей первой приемной матери, ни за что на свете не вышла бы к незнакомому человеку в таком виде. Красавица, отличница, она пела в школьном хоре, а своим воспитанием могла показывать пример монаршим отпрыскам.

– Вообще-то, меня зовут Ма… – придя в себя, я поспешила поправить свою собеседницу.

– Думаю, работа Вас устроит, – договорить мне не дали. – Дом большой, но раз в неделю клининговая служба делает генеральную уборку, так что на горничной только поддержание всего этого кошмара, – Юлия указательным пальцем сделала круг в воздухе, – в сносном состоянии.

Осознание хозяйкой кошмарности своего элитного дома заставило меня улыбнуться.

– Надеюсь, Саша сказал Вам, что у меня нет опыта, и работать я могу лишь пару часов в день? – пришел мой черед для откровенности.

– По мне – хоть пятнадцать минут! Лишь бы все было сделано, – Юлия равнодушно отмахнулась. – А что касается опыта – мы всегда можем разойтись, если что-то не устроит.

Сказано это было настолько легко, словно Юлия всерьез считала, что не уволит меня никогда и ни за какую оплошность.