Вначале это злило нас троих, но потом градус алкоголя опустил на ноль градус раздражения. В ответ на вопрос, как я умудрилась связаться с «этим двухметровым недоразумением», Саша рассказал о нашей с ним первой встрече – моем эпическом падении с лестницы после случайного столкновения с однокурсником. А на вопрос о знакомстве с Варей та в красках с эмоциями принялась описывать первую встречу с ней.

Совершенно разные и внешне, и по манерам, вначале мы не понравились друг другу. За час под дверью кафедры детской психологии, дожидаясь одного и того же преподавателя, мы бросали друг на друга редкие косые взгляды, играли в молчанку, и лишь, когда нужный нам доцент явил свой лик, впервые открыли рот.

Открыли, чтобы глянуть одна на другую, и шокированно закрыть его. А причиной тому стало неожиданное приветствие нашего драгоценного всезнающего куратора: «О, сиротки мои! Уже скооперировались?»

Как оказалось позже, куратор знал наизусть не только наши личные дела, но догадывался и о проблемах в Вариной семье. Для него она при живых, обеспеченных, не отказавшихся от своего чада родителях была сиротой. Такой же, как и я.

После этой небрежно брошенной фразы мое мнение о длинноногой ярко накрашенной блондинке поменялось, как и ее мнение обо мне. С кафедры мы выходили уже без настороженности, а, встретившись случайно в кафе возле учебного корпуса, не сговариваясь, сели за один столик.

Обычное случайное знакомство. Без героических подвигов, как с Сашей, но не менее важное для меня. Сейчас, когда вторая приемная семья переехала далеко за город, у меня не осталось людей ближе, чем эти двое.

В мыслях о том, как мне повезло с друзьями, под их разговоры и шутки я не заметила, как зашло солнце, а на часах мелькнула цифра «двадцать три ноль-ноль». Отработавший долгую смену у Громовых, Саша уже клевал носом в тарелку, а ночная пташка Варька поглядывала на часы, скорее всего, думая о свидании с каким-нибудь счастливчиком.

Задерживать обоих я не стала. Грустно скосив взгляд на диван в гостиной, Саша совершил над собой усилие и поднялся. Одобрительно подмигнув, вспорхнула со своего стула и Варя.

Начавшийся тихим и уютным, мой день рождения таким же спокойным и душевным закончился. Уже на улице, проводив друзей, я ощутила непонятный укол разочарования. Он был словно короткий сбой в программе – не понять, что значил и почему случился. Однако очень быстро все прошло. На поверхности осталась лишь приятная усталость, потому этой странности я не придала никакого значения. А зря.

Самый большой плюс готовой еды из доставки – отсутствие грязной посуды. Все, что мне предстояло сделать после ухода друзей – сполоснуть бокалы и вилки. Ушло на это от силы пара минут. Другой работы не было, только умыться самой и приготовиться ко сну.

Не успела я лишь на несколько секунд. Стоило войти в ванную, раздался звонок в дверь.

«Только бы не Саша», – крамольная мысль пришла в голову первой. Скрестив пальцы на удачу, я отправилась открывать, и, о чудо, за порогом действительно оказался не он. Улыбаясь на все тридцать два, меня поджидал сюрприз. Женского пола.

– Майечка, привет!

Не спрашивая разрешения, моя бывшая нанимательница, а по совместительству «не-сестра» вошла в коридор. Короткое вечернее платье, укладка, высокие каблуки – Юля будто только-только сошла с подиума. Дико было видеть ее, да еще такую наряженную, в своей квартире. Зачем ей?

– Прости, что так поздно, но я не могла тебя не поздравить, – ответ на незаданный вопрос появился тут же.

Даже не оглянувшись по сторонам, Юля вывела из-за спины руку с бумажным пакетом. От надписи «Chanel» по центру мне стало не по себе.

– Мне так перед тобой стыдно, – пользуясь моим ступором, Юля сгребла меня в объятия и принялась причитать. – Я тебя не узнала! Клянусь. Дура слепая и глухая. Мне Саша сказал, что его знакомой Айе нужна работа, ну я сразу и согласилась. Даже не расспросив!

– Мне… Не нужно… – я попыталась вырваться. Подругами мы не были никогда, и как сейчас реагировать, не было ни малейшего понятия.

– Майечка, прости пожалуйста! – Юля хоть больше и не висела на мне, но сдавать позиции, похоже, не собиралась. – Так некрасиво вышло. Спроси я хотя бы твою фамилию у Саши, такого бы не произошло, но нам так срочно нужна была горничная… Блин, правду мама говорила. Идиотка я.

На последнем слове гостья всхлипнула, и мой боевой запал сошел на нет. Сразу вспомнились обидные фразы, которыми награждала что ее, что меня приемная мать. Для той, казалось, не было разницы между родной и неродной дочерью. Обе идиотки. Обе дуры. Обе будущие шалавы. Ни за что.

– Ты тоже сильно изменилась, – я задвинула в самый дальний закоулок памяти болезненные воспоминания и вернулась в настоящее. – И фамилию сменила.

– Тебя забрали, а я через пару лет сама сбежала, – Юля грустно улыбнулась.

– Замуж?

– Да. Мать рвала и метала, но я была так счастлива.

– Понятно, – у меня внутри все сжалось, когда представила, какой скандал случился в славном семействе. Послушная дочь, умница, отличница… и замуж.

– Уверена, ты меня понимаешь, как никто на свете, – вместо объятий Юля протянула ко мне руку.

– Я…

– Простишь?

Простая просьба. Не сговариваясь, инстинкты и воспитание потянули меня в две совершенно разные стороны. Первые – подальше от Юли, второе – в ее объятия.

– Я сама тебя не узнала, так что будем считать, что обе хороши, – обуздав сиюминутное раздвоение, я пожала протянутую ладонь, а другой приглашающе взмахнула в сторону гостиной. – Если хочешь, можешь пройти.

Юля с любопытством заглянула за угол, но тут же сделала два шага назад.

– У тебя день рождения, и ты торчишь дома одна? – зеленые глаза озорно блеснули.

– Гости были, но уже ушли.

– Но ведь еще всего… – моя собеседница быстро глянула на часы, – одиннадцать с копейками. Детское время!

Вроде бы ничего особенного она не сказала, но я ощутила себя древней старухой.

– Ничего не говори! – Юля взмахом руки отсекла все ответы. – Поехали со мной.

Не ожидавшая ничего подобного, я замерла на вдохе.

– Не уверена, что…

– Пожалуйста, не отказывайся. Я так рада, что мы снова встретились, – Юля сложила руки в молитвенном жесте. – Давай начнем все с чистого листа. Ярко, весело, чтобы прошлое навсегда забылось.

Это была нечестная игра. Полностью обезоруженная, я снова посмотрела на красиво одетую Юлю и вместо ответа обняла себя руками.

– Все! Решено! Сегодня твой день, и нужно зажечь, – меня схватили за локоть и настойчиво потянули к двери.

– Но у меня ничего…

– Сделаем из тебя красотку по дороге, – Юля словно читала мысли.

– Но я…

– Обещаю, все понравится. А если нет, я верну тебя обратно, и ты больше никогда не вспомнишь обо мне.

Бывают в жизни моменты, когда течение вдруг меняется, и подстроиться под новое либо начать плыть против банально не хватает времени. Дезориентированный, ты отдаешься новому потоку и уже после запоздало просишь Всевышнего помочь выкарабкаться.

Так сегодня случилось со мной. Я нырнула в поток под названием «Юлия Шейман», а когда на первом же «повороте реки» – на водительском сиденье поджидавшей ее машины – увидела Максима, лишь побольше набрала в легкие воздуха.

Максим.

Из всех известных мне женщин самой сложной и противоречивой была моя собственная сестра. Внешне и по поведению ангел, порой она делала такие вещи, от которых охреневали бы и жители ада.

Подлость была ее второй натурой. Наглухо прикрытая показным добродушием, она пропитала Юлю насквозь. Понимая разумом, что в моей гребанной семье у нее было не так уж много шансов вырасти другой, я пытался смириться. Упрямо вытаскивал ее из неприятностей, находил и в себе признаки тех же порочных генов, забивал болт и продолжал жить.

Каждый раз одинаковый круг за кругом, словно в нашей семье никогда не было Майи – маленького хрупкого исключения, которое за пять лет рядом так и не покрылось общей грязью.