– Вот и славно, – сказала Ксения. – А сейчас трепещите – я пошла за уколами.

Мальчишки сделали вид, что страшно напуганы. Потом все трое рассмеялись, и Ксения вышла.

– Ты давно тут лежишь? – спросил Петька.

– Недели две уже, – махнул рукой Витька. – Вот поэтому и хочу сбежать отсюда.

– А почему так долго держат?

– Не знаю. Матери сказали, что у меня астма.

– Ух, какое красивое название, – присвистнул Петька. – А что это?

– Толком не знаю. Говорят, если не лечить – умрёшь. Но я лучше умру, чем тут оставаться.

– Это ты молодец, грамотно рассуждаешь. Но ты пока не умирай, хорошо? А то мне тут чертовски скучно будет.

– Так уж и быть, – великодушно согласился Витька. – Но побег все равно состоится.

Петька почесал нос:

– А куда побежишь?

– К морю, конечно. Наймусь в моряки – юнгой. Потом тайно высажусь на острове Скелета, откопаю клад и заживу, как человек. Говорят на море астма силы над человеком не имеет.

– Ух ты! – замахал руками Петька. – Возьми меня с собой!

– А что ты умеешь делать?

– Да все, что нужно для пиратской жизни: лазить по мачтам и кричать "полундра!".

– А ром ты пьешь?

– Да почти каждое утро по два стакана. Жаль, здесь его не наливают.

– Это хорошо, что ром пьешь, без него в море делать нечего – в момент морскую болезнь подцепишь, – с видом знатока сказал "крокодильчик".

– А где мы добудем ром? – с озадаченным видом спросил Петька.

– Нигде. Мы сделаем его сами.

У Петьки от всего этого голова пошла кругом. Он ещё ни разу в жизни не видал такого бывалого и смекалистого мальчишки, как этот Витька.

– Сварганить этот ром проще простого, – продолжал Витька. – Надо в бутылку со спиртом бросить гудрон и настаивать в темном месте ровно две недели.

В этот момент в палату ворвалась Ксения с железным подносом, в котором лежали шприцы.

– Снимайте штаны, господа самогонщики, – как обычно жизнерадостным голосом сообщила Ксения. – Чур, я в доле. Как только ром будет готов, дадите попробовать.

– А подслушивать нехорошо, – заметил Витька и тут же получил иглу в попу.

– Да, – сказала Ксения. – Но рому смерть как охота.

– Добудешь спирт? – спросил у нее Витька.

– От нечего делать. Завтра оставлю в тайнике. А гудрон сами ищите.

Сделав укол Петьке, она выскочила за дверь.

– Погнали за гудроном, – вскочил с кровати Петька.

Тут он схватился за попу и зашипел: укол был очень больной.

Витька посмотрел на него и грустно улыбнулся:

– Ой, зря я с тобой связался. Спалишь всю контору.

– А чего? – обиделся Петька.

– Сейчас нельзя – можно попасться. Вот наступит тихий час – тогда можно.

– Через окно?

– Не, окно заколотили. Через тайный ход. Помнишь?

– Ага.

После всех треволнений этого дня Петьку сморил сон. Сон был замечательный. Как будто они с той самой девочкой в васильковом платьице плывут на корабле по бескрайнему океану. Волны сверкают в лучах тропического солнца. Вокруг кричат чайки, а внизу, на палубе, копошатся пираты: бросают в бутылки со спиртом гудрон и опускают бутылки в трюм.

– У нас кончается гудрон, капитан, – рапортует боцман, очень похожий на Витьку Комарова. – Надо пополнить запасы. Вставай!

"Вот ты смешной, думает Петька, я ведь и так стою".

– Вставай, – не отстаёт боцман. – Тихий час начался.

И начинает зверски трясти капитана.

Петька открывает глаза и с сожалением осознает, что корабль, море и девочка в васильковом платье исчезли. Вместо них он видит стены палаты с облупившейся краской и рот Витьки с острыми, как у крокодила, зубами.

– Вставай скорее, у нас всего два часа, – сказал рот.

Петька вскочил с кровати, нацепил кроссовки и взял под козырек.

Витька прыснул в кулак:

– Штаны то надень, капитан Флинт.

Петька глянул вниз – так и есть: штанов не хватало. Петька нацепил штанишки и снова взял под козырек.

Витька высунул голову в коридор и, убедившись, что путь свободен, сделал знак Петьке.

Пацаны вынырнули из палаты и на цыпочках двинулись к двери с навесным замком.

И тут на Петьку напал прямо-таки зверский кашель. Он был такой громкий, что из палат стали высовывать головы пациенты – мамочки с детьми – и на чем свет стоит костерили мальчишек.

– Возвращаемся на базу, – скомандовал Витька. И мальчишки юркнули в свою палату.

– Скорей ложись в кровать, накрывайся одеялом и притворяйся, что спишь, – снова отдал приказ Витька и накрылся одеялом с головой. Петька последовал его примеру.

Ровно через три минуты в палату зашла дежурный врач.

Она постояла у кровати Витьки, потом у кровати Петьки. Оба мальчугана старательно изображали мирно спящих детей. Внезапно врач сорвала одеяло с Петьки.

– Так, так, – строго сказала врач. – А это что такое?

Это был полный провал. Петька лежал в кровати, обутый в кроссовки.

– В тихий час, – продолжала врач убийственно ледяным тоном, – пациенты должны находиться в палатах и лежать в кроватях. А не шляться по коридорам и не мешать спать другим. Витя, ну мы же с тобой говорили на эту тему.

– А я так и делаю, Юлия Олеговна, – спокойно ответил Витька. Он сбросил с себя одеяло. Кроссовок на нем не было. Зато были джинсы и носки.

– Ты спишь в джинсах?

– Последнее время в палате прохладно, – не моргнув глазом, ответил мальчуган.

Доктор покачала головой, погрозила мальчишкам пальцем и вышла за дверь.

– Эх, Петя, Петя, – с укоризной сказал "крокодильчик".– С тобой ром не сваришь.

Петька надул щеки и отвернулся к стене. Он злился на себя, на дурацкий кашель, который душил его в самые неподходящие моменты, на всех этих врачей и мамочек с детьми. Он твердо решил, что удерет из больницы при первой возможности. Без всякого гудрона и рома. Так он лежал около часа, растравляя свои душевные раны и демонстративно не отвечая на вопросы Витьки Комарова. А потом произошло что-то невероятное. В дверь заглянула прекрасная головка той самой девочки в васильковом платье.

Даже не взглянув на Витьку, она обратилась к Петьке:

– Ребята, пойдёмте на полдник.

Поскольку Петька лежал в кровати уже в кроссовках, он вскочил на ноги и бросился к двери. Однако выполняя этот порывистый маневр, зацепился ногой за ножку кровати и растянулся во весь рост.

Девочка прыснула в ладошку и скрылась за дверью.

– Вот, не успел лечь в больницу, а уже невесты за ним бегают, – злобно проворчал Витька.

Петька поднялся на ноги, отряхнулся и сказал:

– Никакие невесты за мной не бегают. Она нас обоих на полдник позвала.

– Ну да, ну да, – продолжал злиться "крокодильчик". – А обращалась-то она к тебе.

Петька потрепал друга по плечу и вышел. Он понял две вещи. Первая: он влюбился. Вторая: у него есть соперник

В столовой было шумно. Звенели ложки, гремели стаканы, между столиками воробушком порхал детский смех.

Первую минуту Петька остолбенел от удивления: столько тут металось детей! На завтраке их было гораздо меньше, а обед он просидел в кустах сирени.

– Какое-то Бекингемское столпотворение! – сказал он подошедшему Витьке. – Утром было в два раза меньше.

У Петьки было нехорошо на душе от того, что между ними пробежала черная кошка, и он искал повод помириться.

– Утром многие "висят" на капельницах, а ещё тут, как я понимаю, новенькие прибыли. Вон, видишь, кудрявый, как овечка мальчик…

Но Петька его уже не слушал. Он искал в этой толпе народа глазами ту девочку в васильковом платье. Через минуту он ее нашел. Она сидела за одним из столиков в центре, рядом с похожей на куклу малышкой, которая так ругалась на него сегодня утром. Девочка протягивала сок через трубочку и смотрела на него. Встретившись с ней взглядом, Петька почувствовал, что лицо у него предательски краснеет. Он отвёл взгляд и стал бормотать что-то про духоту в столовой и пропустил мимо ушей слова своего друга. Слова были такие: "Вы только гляньте на него, зарделся, аки маков цвет". И сказаны они были далеко не дружелюбным тоном. А Петька уже знал, что делать. Он получил свою порцию полдника, которая состояла из булочки, апельсинового сока в коробочке и яблока.