Через несколько метров Безымянный промок до нитки. Его не длинный хвостик вырвался из резинки и превратился в бесформенные копны волос.
Свободная рука тщетно накрывала мокрые копны белых волос. "Чертов дождь", - боромтнул 6001-й, смотря на ровный тротуар.
Что было внизу шоссе - оставалось загадкой. Плотный дождь не хотел открывать человеку-спичке все карты сразу.
Руки трясло от холода, глаза тщательно смотрели под ноги, а губы лихорадочно тараторили: "Нужно крепко держать стилет".
Чёрный асфальт ровным полотном покрывал четырехполосную дорогу-речку. Она была абсолютно пустой.
Грудную клетку 6001-ого разрывало от бешенного сердца, глаза всё чаще заставляли обернуться и взглянуть на отдалённую площадь. Страх потеряться, свернуть не туда охватил парня.
По краям шоссе прижимались друг к другу жёлтые пятиэтажные дома с французскими балкончиками и красной черепицей. Односложные вывески сначала были на каждом шагу, углу и даже крыше, но чем дальше вниз, тем присловутых "У Джо" становилось всё меньше.
Мелкая шафка спускалась всё глубже в тюрьму. Кованые заборчики таяли на глазах. Аромат тоже не радовал - дождь не мог больше скрывать едкий запах фекалий и гари.
Дома становились всё выше и шире, отдаляясь друг от друга. Возникали тёмные подворотни, обитатели которых смотрели на шоссе то дёргано, то расслабленно. Кто-то хищно освистывал пробегающего.
Иногда с грохотом проносились массивные грузовики с закрытым кузовом. Все как один синие и с красным щитом на бортах.
Пятый поворот встречал редкими: "Красавчик, не хочешь поразвлечься? Всего пятьсот незов в час!" - от шлюховато накрашенных дамочек. Онр были в чёрных колготках в сеточку и очень короткой юбке, под которой нередко виднелись трусы разных цветов.
Парень же шарахался и быстро шёл на поиски пятого дома. Ручка стилета скрипела от хватки заключенного. 6001-й уже громко и натужно дышал.
Мышцы изнывали от напряжения, боль растекалась по всему телу, отдавая мелкими острыми иглами в шею.
Запах гнили, фекалий и палёного пластика раз за разом выбивал слезу из покрасневших глаз.
Множество луж яростно пузырились, а с крыш стекали грязно-зелёные водопады.
"Помогите кто-нибудь! Наси…" - женский голос прервала тряпка или кляп или грязная рука нападавшего. Дождь приглушил жалобные стоны, что исходили из очередной подворотни.
Унылое панельное здание всё в побитой серой плитке. Из дома выпирало одно бетонное крыльцо без козырька.
Над ржавой табличкой с номером пять висела другая, но такая же дряхлая - "Синий дом". На стене красовалась чёрная кривая надпись "Жильцы сосут".
Парень-спичка преодолел две скользких ступени и устало толкнул плечом серую дверь.
Внутри затхлого и мрачного коридора, наверное, недавно умерла крыса или две! Тухлятиной разило неимоверно, отчего глаза слезились сильнее и пробивало на кашель.
Безымянный мокрым рукавом быстро закрыл лицо. Блондин тяжело дышал, облокотившись о стену. Капли пота с водой струились по лицу.
Несколько капель повисли на ресницах. "Нужно идти" - бормотнул 6001-й и протёр глаза. Затем выпрямился и оглянулся.
Пепельные холодные стены покрывались граффити: реклама наркопритонов, фиолетовый "Sprut" разными шрифтами и множество неумелых каракуль, будто пятилетнему ребёнку дали баллончик и сказали: "Рисуй".
За ближней грязно молочной дверью слышались нежевые, поддельные женские стоны с примесью мерзкого скрипа кровати.
Справа от входа шла лестница наверх. 6001-й задумчиво посмотрел на её гладкие каменные ступени.
Дождь барабанил по узким оконцам рядом с входной дверью и по куску полиэтилена, что играл роль стекла на втором этаже.
Одежда ощутимо потяжелела, губы оставались синюшными, плечи ныли, как и ноги, а правая рука, дрожа, перестала надрываться почём зря. Ботинки оставляли тёмный след на деревянном скрипящем полу.
Короткие стуки в одну из неприметных дверей. В ответ ничего.
Парень снова постучал свободной рукой, держа стилет наготове.
"Да, давай быстрее!" - тихо слышалось из-за старой межкомнатной двери с множеством царапин и зелёной от ржавчины бронзовой ручкой.
6001-й негромко чихнул в рукав и встрепенулся, сбросив немало ледяных капель с волос.
Рука неуверенно дрожала. Безымянный сделал глубокий вдох, прокашлялся и постучал сильнее.
-Пошёл к чёрту, сучий потрох! - резко гаркнул жилец.
Стоны стихли на миг.
-У Вас ещё десять минут, - прошептала полу-компьютерным голосом дамочка, и уже яростные стоны насытили путника.
Он лишь вздохнул и медленно пошёл к ещё одной двери.
-Не подскажете пожалуйста, где Роберт? - теперь без стука робко спросил он.
-Проваливай! Не хватало ещё тебя! - кричала какая-то старуха своим сухим скрипучим голосом. Бабка точно стояла прямо за дверью.
-Извините, - бросил 6001-й и заковылял дальше, но тут заметил грязного старика. Он сидел на задрипанной подстилке в конце коридора.
Именно дед источал этот тошнотворный запах.
-Извините, Вы не знаете Роберта? - прокашлявшись спросил юноша, разглядывая грязную бороду, изрезанную жизнью, и еле заметное лицо. Оно, кажется, застыло в безмолвии и покрылось толстым слоем грязи.
