День проходил, принятие решения откладывалось.

– Смотри! Прочерчена линия тренда. Так? Утром пошел наверх, видно невооруженным глазом. Отчетливо читается: не хватило прыти, жара не хватило. Новостей, значимых, не услышал, как результат – начал проваливаться! Что это значит? Правильно, сил у него нет, быки тормозят процесс, засомневались. Смотрим дальше. Объемы сделок падают, на покупку «народ» не очень идет. Не откатывал! – Егор водил тупой частью карандаша по монитору. – Фигура, изображенная на часовых графиках, по определению умницы Элдера. Пресловутая «голова и плечи». Так! Какие у нее признаки?

– Памятью берешь? – Лика шелестела страницами небольшого пособия в мягкой обложке. – Остынь!

– В жмурки наигрался! – Егор вскочил. – Моя голова устала копошиться в своих внутренностях! Все заканчивается формулировкой: вот из этого следует… Что следует? Что? Черт меня дери!

– Конфигурация на графике? Есть! Мы ее видим собственными глазами, читаем объемы. Не хватает решимости.

– Обрезанная информация, которую формируют и выкидывают в табло новостей. Я не могу увидеть людей и их полные мнения. Какие-то отголоски хотелок. Все равно, что спросить в магазине: «Можно сварить щи со шкварками в тостере который вы продаете?» Продавец тостера будет заверять, добавит при этом: «Конечно можно. Вот рецепт, его приложил производитель. Никто не жалуется!»

– Ты – не доктор Элдер! Он – психолог, а не псих. Делать что-нибудь заставляешь? Хватит! Не мешай смотреть спокойно. Сходи за детьми, проветрись! Они у бабушки…

Одетый Егор выглянул из коридора со словами:

– Пока ты была на Рабфаке, я пообщался кое с кем. В общем и целом, все только подтвердило опасения. В двух словах не объяснить.

Через некоторое время дом наполнился шумом и гамом. Толкаясь и галдя, как вспугнутая стая воробьев, дети ввалилась в коридор во главе с отцом.

– Хватит кричать! Одежду по местам. – Егор раздраженно бросил шапочку на вешалку. – Невозможно по улице идти! Как с цепи сорвались…

Лика с озабоченным видом вышла из комнаты, прошла на кухню. Звуки включенного чайника и гул микроволновки подсказывали, что ужин готов.

– Что? Не в своей тарелке? – Егор прошел на кухню вслед за сыном. – Просятся за компом поиграть, разрешил до ужина.

Вскоре все собрались за столом.

– Молчи, не молчи… не знаешь, что делать! Ушел, перед этим набаламутил. Сама рассматривай, угадывай…

– Не пойму… – Вопросительно глядел на нее, отставив вилку со спагетти. – Думаешь, я спокойно хожу, снежком поскрипываю?

– Егор…

– Успеем?

– На обед не закрывают! Чьи слова?

– Спагетти мотать на вилку? Муторно.

– Чаю предложишь? – Лика налила чаю, ребятишки выпорхнули из-за стола, затеяли шумный спор в своей комнате, громко кричали.

Егор глянул, как будто увидел ее впервые, медленно кивнул головой, про себя подумав: «Чего хочет женщина, того хочет Бог!»

– Пока мы одни. – Она протянула ему исписанный лист. – Тут все написано, сходится! Настораживает, с какой легкостью нынешняя ситуация похожа на стандартную. По всем признакам фунт рухнет! Я линейкой померила расстояние до поддержки, куда он должен упасть. Цель далеко! На сто двадцать пунктов вниз!

Окно с новостями щелкало обновлениями, шло «горячее» время, американская сессия сливалась с европейской. Сплетни и слухи, высказывания экономистов, заявления политиков, прозрачные намеки крупных спекулянтов и технические прогнозы известных трейдеров высекали искры при столкновении мнений. Все это давало импульс для стремительного движения котировок.

– Разбор предстоящих полетов? – проговорил он внимательно, смотря на листок, – Посмотрим вокруг? – Откинувшись на спинку кресла, не сводя глаз с экрана. Егор продолжил – Предлагается входить ордером, вот отсюда. Правильно показываю? Выход из позиции, опять по ордеру.

Вопреки ожиданиям, иначе выглядела картинка вечера. Рынок оставался глух к событиям и сводкам, игнорировал новости.

– Что в самом-то деле происходит? Тенфор и Рейтер не могут подтолкнуть? Поддакнуть в строчку! Во время открытой позиции, как сговорившись и наперегонки, льют негатив! «Кабель» на всплесках делает десять пунктиков, в такое-то время!

– «Шею» пробить не просто! Снизу бился в эту линию, сейчас отскакивает сверху! – Лика смотрела на монитор, как под гипнозом. – Ну! Он пошел, Егор! Сейчас нас схватит! Есть!

– Поздравляю, мадам! Мы в рынке! Как пел Шариков: «Говори, Москва, разговаривай, Рассея!» Полетел сердешный британец! – Он вытянул пальцы, они вздрагивали. – Чудно! Иена, узкоглазая чертовка, как подстегнутая дергается! Кросс-курсы жару поддают!

– Доллар раскачивает, все прекрасно! Что евро? – Лика переключилась на другой график. – В треугольнике! Тяготеет к прорыву! Открываемся по евро? Они обычно рядом с фунтом ходят, ей «не с руки» держать верх…

Он не стал отвечать, стучал по клавишам калькулятора.

Егор комментировал свои действия: « Евро на продажу! Считаем величину треугольника, втыкаем профит на закрытие! Есть! Дилер принял ордера, готовимся к прыжку! – Егор открыл балконную дверь и смотрел на припорошенную снегом крышу пятиэтажки. Морозный воздух ударил струей холода, было приятно ощутить каждой клеткой кожи. – Баржа с утюгами сдвинулась вниз по реке… идем по сильному течению, прямо на водопад катим! – Притворил дверь, добавил с ухмылкой – Или технический анализ прав, или его нет, или мы – дураки!»

– Последнее. Особенно, когда вдвоем надумали, – она говорила быстро, нервно посмотрев в его сторону. – Топтание должно быть долгим и нудным. – Запрокинув голову, собрала волосы в хвост.

Весь остаток вечера старались не поминать выставленную позицию. Уложив детей спать, помечтав, куда поедут с палаткой летом, не договариваясь, чуть ли не наперегонки, заторопились в комнату.

– Как доктор говорю: всем жителям палаты приготовить утки! – подзадорил он, пока затаенно слушали трель соединения. Красная табличка программы замигала, «ноу коннектинг». – Скотина! Бездумная машина!

Пришлось перезагружать компьютер.

– Есть деньги за интернет? Карта кончилась?

– Специально смотрел, с запасом!

Наконец, они получили доступ, миновав трель модема, запрос на сервер полетел по телефонным проводам. Белое поле графика заполнило экран монитора.

Черные свечи падения британского фунта пересекали его сверху вниз.

– Есть! Ай да Элдер! Фунт с изюмом!

– Ордера сработали, закрылись с прибылью! Евро пробила треугольник вниз! Сто двадцать пунктов…

Через открытую форточку послышались звуки первого троллейбуса, Егор задумчиво произнес:

– Меня часто преследует мысль: что нас держит? Мы просиживаем деньги, теряем время, не видим, что происходит вокруг нас! Одержимые, но чем? Тут что-то не то… преимущество и фора неоспоримая, что мы вдвоем.

Алика слушала внимательно, долго не отвечала.

– Еще неделя! Забыл? Надо удержаться!

Удачное начало внесло уверенность и чувство сознательного присутствия на рынке, допустимости расчетов. Толчок положительных эмоций стал драйвером, конкурсный счет начал расти. Многочасовое присутствие на рынке, прежние бдения у компьютера, визуальное восприятие происходивших событий дали знать с положительной стороны. Слепить старое или наложить его на новое не удавалось. Найти схожесть и ряд закономерностей в поведении рынка, смоделировать предполагаемый ход стало возможным.

Они сделали несколько удачных сделок, открывая позиции ордером «на вход».

С четверга, когда узнали, что их солидно пополнившийся счет подпирают конкуренты. Как в любой гонке сформировалась группа, где первая четверка наступала друг другу на пятки.

– Ладно, умники! Поглядим – увидим, кто на тенденцию сработает – тот в дамках! – Егор приговаривал скороговоркой, нервно расхаживая за спиной у жены.

– Перестань бормотать! Знаю…

Настал последний день конкурсной недели.