— Да ты почти что не ляпнул перед ними, что…

— Что? — дёрнул он подбородком. — Я многое бы отдал, чтобы посмотреть на лица этих двоих, когда они узнают, что обычно наедине ты зовёшь меня по имени, если не превращаешься в последнюю суку. Возможно, я бы даже попробовал описать интонации, с которыми ты это имя произносишь, — Малфой подошёл ближе, вторгаясь в её личное пространство, и выглядел при этом достаточно злым, чтобы любой нормальный человек хотел отойти. Любой нормальный, но не Гермиона.

— Ты… — она лишилась дара речи на секунду, но потом злой огонь в его глазах вернул её с небес на землю. — Зачем ты вообще за мной пошёл? Чтоб я всё это выслушивала?

— А ты хочешь, чтоб меня здесь не было? — с вызовом спросил Малфой, и Грейнджер вновь попыталась обнять себя руками, но поняла, что он обязательно проанализирует этот жест, так что сдержалась.

— Да, иди к Булстроуд, Паркинсон или ещё к кому там, неважно, вряд ли ты даже помнишь все фамилии! — Гермиона слышала, что в её голосе проскальзывала обида, но она хорошо смешалась с ядом, так что почти не было заметно.

Оказалось бессмысленно отрицать, что гриффиндорка не знала, откуда взялась эта обида. Малфой постоянно вёл какую-то игру, забывая посвящать её в детали. Она чувствовала себя игроком, которого часто забывают на обочине, оборачиваясь назад спустя четверть игры. Он всегда приходил, совершал, что ему заблагорассудится, а затем испарялся. У неё вовсе не было никакого контроля над ситуацией, и Малфой даже не делал вид, что всё обстоит иначе. Обычно такие парни, о которых говорила Джинни, хотя бы создают какую-то видимость, поддерживают иллюзию, чтобы «жертва» не спрыгнула с крючка и не начала отдаляться. Малфой не делал даже этого. Будто знал, что она всё равно вернётся к нему.

И ей хотелось плюнуть Малфою в лицо этой его уверенностью. Хотелось оттолкнуть слизеринца. Она представляла это в голове сотню раз, как говорит ему «нет», просто и легко заводит новые отношения, забывает его и становится совершенно от него не зависимой. Но в реальности всё было настолько иначе, и Гермиона до сих пор не понимала, как не умерла от когнитивного диссонанса. Когда он приближался, какая-то часть её мозга отмирала, и оставались только инстинкты, лишённые интеллекта. Она злилась на себя неистово, но ничего не могла с этим поделать.

— Да, ты права, я действительно постоянно путаюсь в их фамилиях, — подтвердил Малфой ледяным голосом. — Отлично!

Он отступил на два шага, потянулся за метлой, когда Гермиона услышала шорох позади себя и тут же ойкнула, отскочив. Девушка слишком хорошо знала, кто может скрываться в недрах Запретного леса. Рассказ Рона о двухметровых пауках всё ещё пускал холодок по её спине, пусть она даже не страдала арахнофобией, но, чёрт подери, не было человека, который при виде восьминогого чудовища размером с карету Шармбатона выдохнул и сказал бы: «слава Мерлину, я боюсь только высоты!»

Из-за высокого дуба вышел человек. Он едва стоял на ногах. Мужчина был похож на индивида без определённого места жительства, и Гермиона таращилась на него, пока не узнала в нём Крауча. Создавалось такое чувство, что с того момента, как он выгнал Винки из дома, Барти и сам там не появлялся, живя на улице. Его одежда была порвана, запачкана грязью, а те шикарные усы, над которыми они с мальчиками шутили на Чемпионате, превратились в неухоженную бороду.

— …а после, Уизли, уведомьте Дамблдора письмом о количестве студентов из Дурмстранга. Каркаров сообщил, что их будет двенадцать… — бормотал он, смотря в сторону, и Грейнджер оцепенела.

Внезапно Крауч перевёл на неё глаза, вращая ими, как старая жуткая кукла из фильмов ужасов, которые она никогда не любила, и кинулся к девушке, хватая её за удлинённый свитер, оставляя на белой мягкой вязке следы грязи.

— Девочка!.. Мне нужно… — но что ему было нужно Гермиона не успела услышать, потому что руки Малфоя оттолкнули его с такой силой, что мужчина сделал несколько кувырков, прежде чем вновь подняться.

— Не прикасайся к ней, — произнёс Драко, отводя Грейнджер за спину.

Но силы явно были не равны, потому что Крауч едва ли стоял на ногах и не мог причинить никому вреда. Гермиона осмотрела его из-за спины Малфоя, думая, есть ли у него вообще палочка.

— Драко, не надо, кажется, он не в себе, — тихо проговорила девушка, положив ладонь ему на плечо. Она понимала, что если бы слизеринца здесь не было, она бы точно не чувствовала и половины такого спокойствия.

— Мне… нужно… Дамблдора… — повторил Барти, кажется, вообще не принимая во внимание своё падение.

— Хорошо, мистер Крауч, давайте… — спокойно заговорила Гермиона.

— Нет, Грейнджер, не подходи, — Драко остановил девушку, крепко сжимая её талию и не давая сделать шаг вперёд.

— Нам нужно ему помочь, — повернулась к нему Гермиона. — Ты же видишь, что с ним что-то не так.

— Не так? — поморщился Малфой, будто не расслышав. — Он, нахрен, чокнулся. Ты не подойдёшь к нему.

Внезапно они услышали звуки быстрых шагов сбоку и синхронно развернулись туда. Она узнала силуэт Гарри даже без освещения, когда он приближался. Малфой убрал руку с её талии и всё же силой толкнул за своё плечо, будто предупреждая девушку не рыпаться.

— Гермиона, мне Симус… Малфой? Что… — Гарри перевёл взгляд правее, когда Крауч вновь заговорил с деревом.

— Благодарю, Уизли, а когда закончите, принесите мне чашку чая. Скоро приедут жена с сыном, вечером мы идём на концерт с мистером и миссис Фадж, — быстро забормотал он, больше не замечая никого вокруг. — Да, мой сын получил двенадцать СОВ, да-да, это очень высокая оценка, я очень рад, да…

— Какого хрена? — спросил Гарри, шокировано смотря на мужчину.

Крауч услышал новый голос и бросился к Поттеру.

— Ты… не его?

— Эээ… нет, не его, — ответил Гарри, хотя по лицу парня было очевидно, что он поддерживал беседу так, как поддерживают беседу с человеком, у которого в руках граната.

— Ты… Дамблдора? — Крауч ухватился за его мантию, потянув на себя.

— Гарри, он спятил, я решила пройтись, подождать тебя, как он выпрыгнул прямо из леса в таком состоянии и… — пыталась наспех объяснить происходящее Гермиона.

— Предупреди Дамблдора… Я совершил ошибку… — бормотал Крауч, жутко водя глазами в разные стороны.

— Он всё повторяет, что хочет увидеть Дамблдора, — Гермиона говорила полушёпотом, не зная, насколько может быть агрессивен работник Министерства или, точнее, то, во что он превратился.

Гарри всё ещё испуганно глядел на мужчину у своих ног, слушая объяснения Грейнджер, и, к её счастью, пока что у него вообще не было вопросов, что здесь делает Малфой.

— Да, Уизли, принесите, пожалуйста, записку от министра Андорры, думаю, я успею набросать ответ… — Крауч опять развернулся к дереву.

— Может, он под чем-то? — предположил Малфой, нахмурившись.

— Его нужно отвести к Дамблдору, — Гарри всё ещё пытался отцепить пальцы Крауча от своей мантии, которую гриффиндорец накинул поверх формы.

— Да он не в состоянии даже дерево от одного из Уизелов отличить, куда его вести! — Драко указал на растение, которое представлялось мужчине Перси.

— Я должен… рассказать, предупредить… — Крауч вновь вернулся к ним. — Берту убили… моя вина… я виноват… сын… Гарри Поттер.

— Просто нужно привести Дамблдора сюда и быстрее, непонятно, сколько ещё его мозг выдержит в таком состоянии, — быстро заговорила Гермиона, вспоминая всё, что читала о подобном затмении рассудка в медицинских справочниках и игнорируя дрожь в теле после слов Крауча о смерти Берты.

— Да, Гермиона, сбегай за директором, мы задержим… — хотел сказать Гарри, но был перебит.

— Ебать, Поттер, тебе никто не говорил, что ты гений? Она по уровню физической подготовки что-то между глизнем и демимаской.

В других обстоятельствах Гермиона бы оскорбилась, начав возражать, но нужно было признать, что это правда. Девушка слабее их обоих, и, учитывая расстояние до школы и отдалённость кабинета директора, она не являлась хорошим вариантом.