Литмир - Электронная Библиотека

Я вглядываюсь в конец отдела в надежде увидеть, как он снова появляется, улыбающийся и готовый вернуться в бой. Меня преследует его поведение перед тем, как он исчез. Он, кто всегда был таким веселым и уверенным, он вдруг показался… нерешительным. Сдержанным. Связано ли это с Маринетт? Снова и снова я роюсь в воспоминаниях: вне наших миссий и его бахвальств, не вел ли он себя так порой и с Ледибаг? Я ведь просто зацикливаюсь на незначительных деталях теперь, когда он раскрыл меня?

Теперь, когда он сказал, что любит меня…

Я топчусь на месте, когда время еще никогда не было столь драгоценно. Когда у меня в последний раз было столько сомнений? В эпоху Каменного Сердца, нашей первой акумы?

— Я не справлюсь, Тикки. У меня не выходит.

Она права, тормозя меня. Всё сталкивается в моей голове…

Алья. Мои акуманизированные друзья. Мастер Фу, Изгнанник, Бражник. Париж в огне, опустошенные улицы, Адриан. Мои родители — невредимые, раненые? — которые наверняка с ума сходят из-за меня.

И Черный Кот. Черный Кот вернулся. Черный Кот, который отныне всё знает про меня…

— Мне надо сосредоточиться, и у меня не получается!

Я уже не знаю, что чувствую, и у меня не получается это скрыть. Если бы Черный Кот был здесь, что бы он подумал? Маринетт и ее нерешительности не место здесь — ни между нами, ни в эпицентре сражения, которое нас ожидает.

— Маринетт, успокойся и посмотри на меня, пожалуйста.

Я неохотно подчиняюсь. Раненую щеку теперь, когда она перевязана, дергает меньше, однако мои глаза продолжают наполняться слезами: я нетерпеливо их вытираю. Тикки зависает вровень со мной и с серьезным видом шепчет:

— Ситуация критическая, это правда. Вайзз всё мне рассказал: пытаясь уберечь город, ты около часа удерживала Мастера Фу в одиночку. Потом ты справлялась, как могла, с акуманизированными и махинациями Бражника. Ты встала между Рипост и Мастером Фу, ты едва не потеряла Алью, когда ее контролировал Бражник… Всё это без Черного Кота, без другого Носителя — Звезды или Армилляра — рядом. На памяти квами еще ни с одной столь юной Носительницей Света не случалось подобного.

Эти слова — Звезда, Армилляр, Носительница Света — напоминают мне о разговорах с Мастером Фу, и я чувствую, что бледнею: когда Хранитель по-прежнему в смертельной опасности, я даже не подумала спросить свою квами, как она справлялась с ситуацией. Разве Мастер Фу не является для нее давним другом? Если не родителем?

— Тикки, мне жаль, ты, должно быть…

Она поднимает лапку, требуя тишины.

— Я предпочла бы, чтобы подобные трудности возникли позже, когда ты была бы старше, опытнее… Но Судьба решила иначе, и ничего не поделаешь.

Она приближается и садится на мою протянутую ладонь.

— Конечно, ты справляешься, Маринетт, — с нежностью произносит она. — Всегда справлялась. На этот раз Судьба была сурова, но ты сделала всё, что могла. Теперь Черный Кот вернулся. С ним всё устроится, я уверена. Сосредоточься на этом.

Я колеблюсь, потом молча киваю. Тикки смеется своим особым хрустальным смехом — легким и необычным, почти волшебным, — и всё вдруг кажется более ясным. Я чувствую себя глупой из-за того, что волновалась о том, как Черный Кот воспринимает меня теперь, когда он знает. Тем не менее он, кто уже был готов принимать на себя удары ради Ледибаг, на что пойдет ради Маринетт?

Нет, бесполезно пережевывать одно и то же. Он вернулся, это главное. Нам надо просто поговорить. Я не хочу, чтобы он беспокоился или подвергался ненужной опасности ради меня…

Ну же, успокойся!

— Ты права, Тикки, это… глупо. Неважно, кто мы или что чувствуем друг к другу, это не должно приниматься во внимание. Надеюсь, Черный Кот поймет это…

— О, Маринетт! Совсем наоборот. То, что вы чувствуете друг к другу — самое главное, — Тикки склоняет голову и легко примирительно улыбается. — С тех пор, как были связаны две Звезды, их Носители тоже стали связанными, будь они незнакомцами, друзьями или партнерами в реальной жизни. С этой связью приходило беспокойство и желание защитить друг друга, даже когда тайна личности оставалась нетронутой.

Ее аура озаряется неожиданным теплом.

— Черный Кот знает, он изменил взгляд на тебя, и это нормально. Но ваш тандем должен функционировать через доверие и взаимопомощь, а не самопожертвование. Однако, как немалое число его предшественников, он готов отдать всё, чтобы защитить тех, кто ему дорог, и он сделает то, что посчитает правильным. Твои опасения не являются слабостями: сделай их силой, покажи ему, что Маринетт и Ледибаг — одна и та же личность, героиня в маске или без. И я уверена, он будет реагировать соответственно.

Ее безмятежное и веселое поведение почти заразительно. Я удивленно смотрю на нее, горло сдавливает уже не так сильно.

— Ты говорила с ним всего один раз… А у меня впечатление, что ты уже знаешь его лучше всех.

Тикки скромно кивает:

— Я располагаю несколькими тысячелетиями знания человеческой психологии. Я знаю, как работают Плагг и его Избранные, и вы не первые Носители, которых мы сопровождаем. Что касается тебя, Маринетт, будь снисходительна к себе: у всех Носителей Света бывали моменты сомнений и переосмысления. Это даже залог их компетентности, поверь мне!

Она хватает бутерброд и властно сует его мне в руки. Пока я заставляю себя откусить несколько кусков, она мягко поднимает мою одежду и отодвигает салфетку, пропитанную растаявшим снегом. Внимательно изучает синяк, украшающий мой левый бок.

— Больше ничего не поделаешь. Костюм смягчит твою боль и силу ударов, но, когда будешь сражаться, постарайся, насколько возможно, защищать этот бок.

Она возвращается к своему печенью и, наконец, заканчивает его, после чего принимается за второе. Я подозреваю, она делает запасы в преддверии предстоящей битвы. Несмотря на эту тревожную перспективу, мои губы жжет вопрос:

— Значит, прежде Ледибаг и Черный Кот… Я хочу сказать, «Носители Звезды», они иногда раскрывали друг другу свои личности?

— Конечно, — щебечет она между двумя глотками. — Некоторым нравилось сохранять тайну — обычно к этому склонны Носители Тени. Но в итоге почти всегда узнавали друг друга. Часто по практичным причинам, иногда по чистейшей случайности. С другой стороны, Носители Армилляров обладали такой же связью.

— Но ведь это было одним из первых правил, которым ты меня научила: никогда не раскрывать свою личность, даже Черному Коту. Почему сейчас надо делать из этого тайну?

Взгляд Тикки мрачнеет:

— Мы так действуем не больше двух веков. В масштабе жизни квами, очень недолго. Мастер Фу потребовал этого от нас после того, как были… инциденты среди Избранных. Между Носителями всегда происходила путаница, некоторые помыкали более молодыми или теми, кто был более низкого происхождения. С точки зрения Мастера Фу анонимность ставила всех в равные условия, и он не так уж ошибался…

Она прерывает рассказ и настойчиво смотрит на меня. После короткой секунды колебания я подчеркнуто откусываю от бутерброда. Она одобрительно кивает.

— Мастер Фу посчитал необходимым установить это новое правило по крайней мере для Носителей, которые еще не были взрослыми и независимыми. Он просто хотел не дать вам повторить старые ошибки. И одновременно он хотел защитить нас — своих Звезд и Армилляров. Мы…

Тикки вдруг передергивается. Ее расширившиеся глаза затуманиваются и обращаются к потолку магазина:

— Вместо того чтобы рычать в углу, спустись, пожалуйста.

Только тишина отвечает ей. Я недоуменно всматриваюсь в погруженные в полумрак стеллажи. Тикки покидает одеяло, ее полет становится более нервным.

— Спускайся, — раздраженно повторяет она. — В том, что касается нас, нет больше смысла хранить тайны.

Тогда из-за края самой высокой полки появляется маленькая черная голова. Два зеленых глаза обвиняюще сверкают в полумраке.

— Это решать не одной тебе.

Я рефлекторно съежилась, особенно остро чувствуя отсутствие маски, но Плагг не обращает на меня внимания. Защитный инстинкт или чистое совпадение, но Тикки располагается между ним и мной, по-прежнему держа в лапках печенье.

47
{"b":"686205","o":1}