- Удачи! – тихо произнес Бейлфайр, глядя, как зеленая воронка портала погасла, закрываясь.

Ему вдруг стало грустно – тяжело прощаться с друзьями. В глубине души он надеялся, что Вэнди захочет остаться. Он вздохнул и обругал себя эгоистом: надо радоваться, что она вернулась домой, к семье. Сам-то сколько лет мечтал о том же после расставания с отцом.

- Эмма, Эмма! – раздался звонкий голос Тео, который бежал к ним по саду со всей доступной ему скоростью. – Тебя мама ищет. Она что-то говорила про твою комнату! Привет, Бэй.

- Ой-ей, мне надо бежать, - Эмма извиняющеся улыбнулась Бейлфайру и умчалась во дворец.

Ему оставалось только ошеломленно смотреть ей вслед. Регина звонко рассмеялась, но на просьбу объяснить, в чем дело, помотала головой.

- Сама расскажет, если захочет.

Однако Тео не был столь щепетилен и сдал сестру с потрохами:

- Она училась управлять магией и перевернула свою комнату вверх дном. А еще там все в пуху – как будто бои подушками велись.

Тео ухмыльнулся, явно представив себе масштабы этих боев и уже мечтая воплотить их в жизнь. Бейлфайр посмеялся и поспешил во дворец – замолвить слово за Эмму. Все-таки магия – такая вещь, которой порой сложно управлять. Летти еще и не такие фокусы вытворяла.

========== Глава 18 ==========

Комментарий к Глава 18

Во избежание возможных вопросов. Мне страшно не нравится актер, который играл в сериале взрослого Нила. В первую очередь потому, что он ни капли не похож на того, очаровательного мальчика, каким Бэй был в детстве. Поэтому в моем фанфике у него и у взрослого будет внешность Дилана Шмита.

- Дядя Румпель, а может магия вызвать любовь? – Эмма, последние несколько минут изучавшая древний трактат, подняла голову, уставившись на Румпельштильцхена большими серыми глазами.

Он аж поперхнулся от такого вопроса. Летти заинтересованно повернулась от исцеляющего зелья, которое готовила, и, весело прищурившись, посмотрела на подругу. Алард, помогавший сестре, хихикнул.

- Женщины! – театрально вздохнул Румпельштильцхен. – У вас одно на уме. Иногда я думаю, что напрасно трачу с вами время, ваше высочество.

Ал усиленно закивал. На его мордашке ясно было написано: «Точно-точно. Эти девчонки больше ни о чем не думают». И явное презрение к такому роду мыслей.

- Папа! – укоризненно произнесла Летти тем же самым тоном, каким в аналогичных ситуациях ее мать говорила: «Румпель!»

Он усмехнулся, пряча нежность за ехидством. Летти к своим четырнадцати годам стала настоящей красавицей, все больше делаясь похожей на Белль: большие голубые глаза в обрамлении длинных ресниц, каштановые кудри, которые она предпочитала заплетать в косу. Румпельштильцхен с ужасом ждал того времени, когда у нее появятся ухажеры. Порой он думал, что испепелит на месте любого, кто посмотрит на его дочь с повышенным интересом.

Белокурая принцесса была полной противоположностью своей лучшей подруге. Зато по характеру девочки были похожи – даже чересчур. Эмма нисколько не смутилась и не обиделась на ехидство, продолжая в упор смотреть на него.

- Так может? – повторила она вопрос.

- Нет, - отрезал Румпельштильцхен. – Магия не может…

- …заставить полюбить, воскресить умершего и обратить время вспять, - подхватила Летти.

Румпельштильцхен одобрительно ей улыбнулся, и она довольно засияла. Эмма же разочарованно вздохнула.

- Тогда у меня точно никаких шансов, - пробормотала она себе под нос.

- Боюсь спросить, кого же ты собралась очаровывать? – Румпельштильцхен приподнял брови, с любопытством посмотрев на нее.

Эмма густо покраснела и ничего не ответила, снова уткнувшись в книгу и делая вид, будто жутко увлечена процессом. Ал пренебрежительно хмыкнул. Летти открыла рот, чтобы начать допрашивать подругу, но в этот момент зашипело забытое зелье, и, испуганно ойкнув, она стремительно повернулась к котлу.

У Румпельштильцхена язык чесался продолжить эту занимательную беседу – тем более он догадывался, каков был бы ответ Эммы, – но его позвала Белль, и пришлось отложить разговор до лучших времен.

- Ничего лишнего здесь не трогайте, - предупредил он детей, оставляя их в лаборатории. – Летти, ты за главную.

Они согласно покивали с ангельскими улыбками. Что, впрочем, не гарантировало послушания.

Когда Румпельштильцхен спустился, Белль утешала чуть ли не рыдающую Белоснежку, связавшуюся с ней через зеркало. Вот это уже интересно. Что могло случиться, чтобы довести ее до подобного состояния? Когда он задал этот вопрос вслух, Снежка посмотрела на него одновременно с отчаянием и надеждой. Похоже, он слишком избаловал Прекрасных – теперь они убеждены, что он может справиться с любой напастью.

- Регина вспомнила свое прошлое, - со всхлипом сообщила она.

- Этого следовало ожидать рано или поздно, - спокойно заметил Румпельштильцхен.

- Почему же ты не предупредил? – возмущенно спросила Белоснежка.

Он иронично приподнял брови:

- А это что-нибудь изменило бы? – и, когда она ничего не ответила, веско заключил: - Вот именно. Так что там с Региной? Вместе с памятью к ней вернулось желание мстить? Она обещала всех убить?

Белоснежка замотала головой:

- Нет. Она просто обиделась и ускакала в неизвестном направлении.

Румпельштильцхен пожал плечами:

- Вернется. В чем проблема?

- Румпель, - Белль выразительно посмотрела на него, и он раздраженно вздохнул.

Нет, он вполне понимал беспокойство Белоснежки, просто совсем не хотелось разбираться с вернувшей память Региной. Успокаивание девичьих истерик никогда не было его сильной стороной.

- Чего ты от меня хочешь? – спросил он, сдаваясь под пристальным взглядом жены.

- Найди ее. Просто найди. Я даже не прошу вернуть ее домой – только хочу убедиться, что с ней все в порядке.

***

Регина мчалась галопом, не разбирая дороги. Ей было все равно куда скакать, лишь бы подальше от дворца, который привыкла считать своим домом, от людей, которых любила как родных отца и мать, а они лгали ей всю жизнь. Ветки деревьев хлестали по лицу, когда она неслась сквозь лес, но она не обращала на них внимания. Зачем она только задержалась в конюшне? Уж лучше бы ничего не знать.

Разговор между Генри – ее отцом, подумать только! – и Дэвидом до сих пор звенел в ушах. Сначала Регина подумала, что спит, и даже ущипнула себя. Потом – что ей послышалось или она что-то не так поняла. Потом – что это какой-то жестокий розыгрыш. Бредовая отговорка, но в правду не хотелось верить. А когда Дэвид с Генри вышли, на растерянную Регину обрушились воспоминания. Прежняя личность не вернулась к ней – воспоминания виделись как бы со стороны, будто она наблюдала за чужой жизнью. Но она знала, что это ее жизнь. И пришла в ужас от того, какой была раньше.

Регина медленно осела на пол и судорожно всхлипнула, обхватив себя руками. Как? Как она могла быть такой злобной, такой безжалостной? Убивать, уничтожать целые деревни?

Регина долго рыдала в одиночестве, а когда прошел первый шок, в сердце вспыхнула обида. Самые близкие люди всю жизнь лгали ей, будто она случайно выжившая при пожаре сирота, которую королевская семья взяла на воспитание. Ее отец все это время был рядом, но ни разу ни словом не обмолвился об их родстве. Как он мог?!

Вскочив, она понеслась во дворец, высказала все Белоснежке и, не слушая ничего, не обращая внимания на попытки ее удержать, взяла первую попавшуюся лошадь и ускакала.

Слезы все еще душили Регину. Она чувствовала себя преданной. Где-то глубоко внутри она понимала мотивы своих приемных родителей, но сердце не желало с ними соглашаться. Теперь ей казалось, что та, кем она является сейчас – призрак, ложная личность, ее никогда не существовало. Она всего лишь маска Злой Королевы, потерявшей память. И это сознание убивало ее.

Вдруг что-то ударило по голове, выбив из седла. Регина полетела на землю, успев подумать, что с ее везением непременно свернет себе шею, и потеряла сознание.