– М-да? И почему же?

– Потому что им редко пользуются, предпочитая в основном кромсать всех в мелкий винегрет в автоматическом режиме!

– Нет, не для этого, – сдерживая смех сквозь кашель, пояснил учитель. – Хотя такое понятие, как «подавление огнем» – существует. Если активно поливать врага свинцом, можно на время сковать его действия. Особенно в этом деле могут помочь «трассеры».

– Что это?

– Это патроны со специальной пулей. Позже я расскажу тебе, для чего они используются, но у них есть пара минусов: могут выдать твою позицию и коптят ствол. Так что этим особо не злоупотребляй. А вот последние три патрона в магазине забить трассерами будет правильным решением, чтобы для тебя не стал неожиданностью пустой магазин.

– Ясно, – кивнула я.

– Запоминай, Тая, запоминай… Информация – вещь ценная… А возвращаясь к вопросу об одиночном… Внизу он расположен по той простой причине, что если боец в панике резко снимет автомат с предохранителя, то наверняка опустит его до упора и поставит таким образом в режим одиночного огня. Это сделано для того, чтобы испугавшийся до ужаса боец не просадил весь магазин за секунды и не остался без патронов. Теперь тебе понятно? – усмехнулся Сей-Ман.

– А что это за боец такой, который в ужасе пугается? – опешила я.

– Дело не в бойце, Тая… Это – война. И поверь: там особенно остро хочется жить.

– На войне не была, поэтому ничего сказать не могу, – поджала я губы.

– Вот и хорошо. Просто поверь, – Сей-Ман глубоко и прерывисто вздохнул.

– А тебе откуда известно? Ведь ты же не был на войне, – утвердительно предположила я.

Разве Сей-Ман мог быть на войне, это же…

– Был. На двух.

Своим ответом Сей-Ман расстрелял мою интуицию в упор.

– О! Но… Как? – выпустила я автомат из рук, но учитель успел вовремя его подхватить.

– Та-ак… Полагаю, что поспешил познакомить тебя с оружием, – хмуро пророкотал он.

– Нет! Нет! Я готова! Просто меня обескуражил твой ответ. Ничто меня не могло навести на мысль, что ты был на войне! Непосвященному человеку трудно понять, – я попыталась оправдаться.

– Непосвященному – во что? – не понял Сей-Ман.

– В твою жизнь! – пожав плечами, задумчиво произнесла я, чем опять вызвала хохот учителя.

– Тая, ну какая же ты смешная, ей Богу! Вот посмотри, какую реакцию в тебе вызвали обычные слова. Что тогда говорить про новобранцев, оказавшихся на войне в самом пекле? Никогда не суди поступки людей, пока не побываешь в их шкуре.

– Конечно, – прикрыв глаза, согласилась я. – Ты абсолютно прав. Просто… Как представила тебя на войне…

– И что?

– Как что? Ведь тебя могли убить… – серьезно сказала я.

– Тая, – Сей-Ман дотронулся до моей щеки. – Но я – здесь. Остальное – в прошлом.

– Согласна, – мне удалось кивнуть, но я пребывала в какой-то заторможенности. – А на каких войнах ты был?

– Послушай, давай уже оставим эту тему…

– Ну, пожалуйста, – попросила я. – Просто скажи, и обещаю, что отстану.

– Афган и Югославия, – отрезал он. – Мы продолжим урок?

Учитель явно не был настроен говорить со мной о войне, после его слов в моей голове крутился жужжащий рой вопросов, они распаляли мой интерес, но…

В конечном итоге я взяла себя в руки.

– Как-нибудь расскажешь об этом? – поспешила я закрыть тему войны, но оставляя этим вопросом лазейку в надежде вернуться к разговору.

– Безусловно, – кивнул Сей-Ман и лязгнул предохранителем. – Слышала этот звук когда-нибудь до этого?

– Нет, но он – достаточно мерзкий, – сморщилась я.

– Точно подмечено… Поэтому если это нужно сделать тихо, оттяни его вот так и плавно переведи в режим нужного огня. Почти всегда это будет одиночный. Без «мелких винегретов». Это понятно?

– Да. Позволь попробовать?

– Держи. И больше, пожалуйста, не роняй оружие.

– Хорошо, тогда и ты не упоминай, пожалуйста, больше о себе и войне, когда оно у меня в руках.

– Я буду говорить с тобой о еще более страшных вещах в момент, когда ты будешь смотреть в линзу ПСО… И только попробуй промахнуться!

На мгновение я задумалась: «А есть ли что-то более страшное для меня на данный момент? Своей смерти – я не боялась, за других – не переживала… Но вот Сей-Ман…»

– А где, кстати, ПСО? – встрепенулась я.

– Хочешь сказать, что знаешь об этом устройстве? – лениво протянул он, но от меня не ускользнуло удивление, промелькнувшее в его глазах.

– Конечно знаю. ПСО – это снайперский прицел. И знаю даже, что на «АК-74» с хорошей кучностью боя можно поставить ПСО от «СВД». На дистанции до двухсот метров у «АК-74» и «СВД» очень близко сопряжены траектории, прицел встанет отлично, и значительно повысит результативность, – поведала я со столь гордым видом, будто у меня за спиной был опыт в пристрелке оружия.

Сей-Ман опешил, словно увидел привидение.

– Откуда у тебя эта информация? – я видела, что сильно удивила его, но он не хотел, чтобы я это заметила.

– Из журналов… Лео привозил, – кратко пояснила я.

– Лео привозил… – растерянно повторил он, стараясь скрыть свою растерянность.

Пора было показывать и свою неосведомленность в некоторых вопросах.

– А это что такое, почему перебинтовано? – ткнула я наугад пальцем.

– Это – антабки, их лучше заранее перемотать изолентой или бинтом, как здесь. Видишь? – к учителю вернулся дар речи, и он пояснил, указав на металлические петли для крепления ремня.

– Да, вижу, но для чего это делать? – мне было интересно все, что касалось оружия – любая мелочь, любой нюанс.

– Чтобы ничего не звенело и не лязгало, передвигаться нужно бесшумно. Также всегда прыгай перед выходом и проверяй, чтобы ничего не бряцало на одежде, карманы тоже должны быть застегнуты.

– Ясно, – кивнула я с нетерпением. – Давай дальше.

– Смотрю, входишь во вкус, – усмехнулся он и протянул мне разгрузочный жилет, который достал из пыльного мешка. – Надень.

Я послушно накинула на себя жилет, он был явно мне велик, но приятно было другое – Сей-Ман дал мне свою одежду.

– Патрон – в патронник, оружие – на предохранитель. Вот так, затвор отпускаешь резко – иначе зажует. Пальца на спусковом крючке быть не должно, даже если оружие на предохранителе. На маршах кладешь автомат на руки и складываешь их на груди крестом, вот так – чтобы легче нести. При этом большой палец правой руки всегда готов снять оружие с предохранителя, и вскинуть его можно достаточно быстро. Автоматный ремень всегда на шее, запомни.

– Ясно. А для чего?

Сей-Ман улыбнулся, его явно забавляли мои «а почему?» и «а для чего?»

– Если будет подрыв мины и ремня не будет на шее, то ты полетишь в одну сторону, а оружие – в другую. Исход, думаю, ясен.

Сколько же всего Сей-Ман знал!

– Ясно, что еще? – продолжила я свои расспросы.

– Никогда ничего не трогай, особенно – в городе, не открывай незнакомых дверей, не пытайся спасти скулящих, мяукающих животных, закрытых в шкафах, не вздумай поднимать даже сиденье унитаза – все может быть заминировано.

– Ты как будто меня завтра отправляешь на войну, – скосила я глаза.

– Просто делюсь с тобой тем, что знаю, через что пришлось пройти самому.

На мгновенье я представила, через что пришлось за свою жизнь пройти Сей-Ману…

И я все еще ничего толком о нем не знала, а те факты, что всплывали в случайных разговорах, говорили о том, что его жизнь скучной уж точно не назовешь.

– О чем задумалась? – глядя в глаза, спросил учитель, и показалось, что ответ отпечатан на моем лице.

– Скажи, вот… А тебе снятся кошмары с войны?

– Иногда, – отрывисто бросил он.

– Ладно, прости, давай дальше, я вся – внимание.

– Хорошо, – медленно поднявшись на ноги, произнес он. – Итак… Плохая идея долго стрелять, не меняя позиции. Всегда пригибайся, – Сей-Ман сцепил руки в замок за спиной и начал расхаживать взад-вперед. – Знать таблицу стрельбы на свое оружие крайне важно! Изучай это заранее. Ты должна понимать, что пуля летит не прямо, а по своей баллистической траектории с повышениями и понижениями. Поэтому грамотное определение расстояния до цели и знание таблицы стрельбы – это хорошая возможность попадать быстро в цель. А значит – снизить риск, что в тебя попадут первой. Запомни это, Тая!