— Хорошо, — задумался Дима, — значит, ты будешь посвящать себя своему хобби! Времени на это будет предостаточно…
— Какому хобби?
— Ну, я не знаю… Можешь книжки писать, можешь картины рисовать, можешь танцами заниматься, можешь в театры ходить — у тебя же столько интересов, ты мне сама говорила! Опять же, путешествовать можно, съездить мир посмотреть…
— Черт возьми, ты так заманчиво описываешь мои перспективы, что я, пожалуй, все-таки выйду за тебя замуж! — Люська расхохоталась. Они уже стояли возле двери, собираясь покинуть квартиру.
— Так в чем проблема? — серьезно отозвался он, не глядя на нее. — Выходи.
Тут Люська почему-то растерялась и ужасно струсила, хотя в мечтах не раз рисовала себе эту картину — Дима делает ей предложение руки и сердца, а она, бросившись ему на шею, счастливо выдыхает: «Да!»
— Это что, официальное предложение? — с нервным смешком переспросила она. Дима пожал плечами — понимай, мол, как тебе удобно, — и молча принялся запирать дверь на ключ.
— Хорошо, вернемся к этому вопросу через пару лет, — с деланной бодростью отозвалась Люська. — В любом случае, мы пока не можем пожениться, ты еще слишком молодой, тебе нужно делать карьеру… Ни к чему тебе сейчас жена.
— Как жена может помешать карьере? — Дима недоуменно взглянул ей в лицо. — Впрочем, ладно… Не буду спорить. Как скажешь… через пару лет — значит, через пару лет.
Они вышли из подъезда. Группка фанаток все еще тусовалась поблизости. Увидев Диму, они на секунду остолбенели.
— О-о-о, а ведь это по твою душу, я о них и забыла, — вполголоса сказала Люська. — А ты еще спрашиваешь, как жена может карьере помешать… Да они же тебе никогда этого не простят! — она легонько кивнула в их сторону.
Первое замешательство прошло, и девчонки, повизгивая, подлетели к Диме.
— Ой, а можно сфотографироваться?.. А автограф?.. А мне?.. И мне, пожалуйста!.. Ой, Дима-а-а!.. А со мной, со мной сфоткаться?..
— Значит, так, девочки, — сказал Дима доброжелательно, но твердо. — Я уже опаздываю. Поэтому — кому нужно сфотографироваться, давайте быстренько сфотографируемся. И автографы, конечно, всем дам. Но побыстрее, хорошо? Не будем терять времени…
Он разделался с фанатками в считанные пять минут, пока Люська ждала его в машине. Наконец, он тоже забрался в салон, сел за руль, и они поехали на съемки.
— И часто у тебя такие… гостьи? — осведомилась Люська. Дима улыбнулся, пытаясь поймать какую-то музыкальную волну по радио.
— Да ты знаешь, довольно регулярно. Причем меня всегда это так удивляет, у меня же график ненормированный, я могу домой черт-те знает во сколько заявиться, каким образом они всегда в курсе, когда я дома бываю?!
— А они и не в курсе, — предположила Люська. — Просто изо дня в день тебя упорно ждут у подъезда, надеясь на удачу… Вот сегодня им, например, повезло.
— Может, и так, — Дима вдруг засмеялся. — Ой, что я вспомнил! Два года назад вот так же явилась ко мне одна девочка-поклонница… Тогда тут еще скамейка стояла перед домом, а сейчас ее убрали — видимо, жильцам не понравились постоянные заседания на этой самой скамеечке многочисленных посторонних девиц. Ну так вот, подъезжаю я к дому, а на скамеечка девчушка спит, под головой у нее — дорожная сумка, сама вроде бомжихой не выглядит. Проснулась, увидела меня — ка-а-ак кинется на шею, как зарыдает!.. Я даже испугался. Она успокоилась немного, рассказала, что приехала в Москву аж из Владивостока, причем добиралась на поезде — ты можешь себе это представить?! Она вообще-то студентка, первокурсница, на летних каникулах промоутером работала, накопила денег на билет, родителям наврала, что к подружке в Хабаровск отдыхать едет, а сама — в столицу! У кого-то купила мой адрес (вообрази, люди на нем деньги зарабатывают!), а вот номер телефона достать не смогла. Явилась к моему дому — сразу с вокзала, голодная, уставшая, и принялась меня ждать… Я ее спрашиваю — ну вот, ты меня увидела, и что дальше? Не знаю, отвечает. У нее, оказывается, даже на обратный билет денег не было…
— С ума сойти, — Люська покачала головой. — Она, наверное, надеялась, что ты ее встретишь и тут же в ЗАГС поведешь!.. И что в итоге ты сделал?
— Ну, а что я мог сделать, пригласил ее к себе, — улыбнулся Дима. — Накормил, разрешил принять ванну — неделю без душа, в поезде, это же смерти подобно…
— Она, конечно же, попыталась тебя соблазнить? — мрачно поинтересовалась Люська. — Небось выпорхнула из ванной в одном полотенце, наивная такая владивостокская девочка… а может, и вовсе без полотенца.
— Нет, не пыталась, что удивительно, — Димка расхохотался. — Я ее оставил у себя ночевать…
— Ночевать?! — Люська потрясенно уставилась на него.
— Ну, не выгонять же на улицу человека на ночь глядя… Тем более, она Москвы не знает, у нее в этом городе и не было никого кроме меня…
— Сейчас расплачусь от умиления, — сказала Люська, терзаемая ревностью. Дима расхохотался:
— Да не переживай ты!.. Ничего у нас не было. Она на диванчике в гостиной проспала всю ночь, а я на кровати в спальне. На следующий день я ей купил билет на самолет и отправил во Владивосток обратно.
— И что потом?
— Все…
— И никаких последствий?
— А какие могут быть последствия? Правда, она несколько раз пыталась писать мне письма. Обычные, по почте. Адрес-то знала… Но… — Дима смущенно хмыкнул, — какой из меня друг по переписке? Никудышный. Я на электронную-то почту не всегда отвечать успеваю, а тут… Так и заглохло все. Я даже не знаю, что сейчас с ней и как она.
— А хотел бы знать? — сурово вопросила Люська. Дима от души рассмеялся:
— Как же мне нравится, когда ты ревнуешь!..
— Я не ревную, — фыркнула Люська.
— Ревнуешь, ревнуешь… Ты такая милая!
— Меня просто бесит вот эта… эта наглость девчачья! — Люська в волнении не могла подобрать нужных слов. — Для тебя это, наверное, смешно, а меня раздражают вот такие девицы… Скажите пожалуйста, явилась в гости, не запылилась… Ей еще повезло, дурынде, что ты человек порядочный. Да и вообще, что доехала до тебя без проблем и что адрес твой настоящий оказался, а то мало ли, чего ей там продать могли… Просто удачно все вышло. Обошлось без особых приключений… А вот клюнул бы жареный петух в задницу, что бы она делать тогда стала?!
— Ну, а ты сама, — Дима улыбнулся ее горячности. — Когда приехала в Москву, разве была такой уж опытной? Тоже ведь, наверное, наивная восторженная провинциалочка… Думала, что в столице все люди братья, что все будет легко…
— Ну нет, совсем наивной-то я не была, — Люська вздохнула. — Хотя, конечно, ты прав. Иллюзий было море… Когда я приехала, я же никого не знала в Москве. Ну, вернее, как… Был у меня телефон одного состоятельного бизнесмена, одногруппница дала. Сказала — позвони ему, чем черт не шутит, а вдруг поможет чем? Он тоже нашим земляком был… Приехала, позвонила, встретились… Слушай, я ведь еще никому этого не рассказывала, да и забыла уже, а тут… что-то вспомнилось. Встреча проходила очень странно, — Люська улыбнулась, — увиделись около МГУ и отправились… в его машину, что меня очень удивило.
— И ты пошла?! — не выдержал Дима. — К чужому мужику, к незнакомому — в машину?!
— Ну, мы же были из одного города. Мне тогда казалось, что этого достаточно, чтобы доверять друг другу… Тут он и давай меня расспрашивать и пугать: «У тебя нет опыта работы в штате?.. И прописки, наверное, нет московской?.. Что?! У тебя нет даже регистрации?! А квартиру ты себе уже нашла?.. Нет??? А ты знаешь, что сейчас цены на жилье в Москве кусаются, и вообще — Москва город дорогой… И давай уж посмотрим правде в глаза, в таком городе, как Москва, очень-очень трудно найти работу такой девушке, как ты, это практически невозможно. И если у тебя не будет, хм… покровителя, то, скорее всего, у тебя НИ-ЧЕ-ГО не получится. Ты понимаешь, о чем я?..»
— Козел!.. — выругался Дима сквозь зубы.
— Вот так мы и «поговорили»… — продолжала Люська. — Потом он заулыбался, сказал, чтобы я звонила, если захочу сходить с ним поужинать… Обещал, что замолвит обо мне словечко перед своим другом, директором издательского дома. Я поблагодарила, сказала, что подумаю, вышла из машины. Потом брела по улице и ревела… Там ведь так красиво, около Университета, там… даже не знаю, как выразить — там ЖИТЬ хочется! Я и так грузилась страшно, что работу не найду, тем более, что почти не оставалось денег. Когда уезжала в Москву, мне мама дала пять тысяч рублей, да и они уже были частично истрачены… А тут еще землячок запугал. Понятно, что я не собиралась становиться содержанкой, но так было горько это все слышать… Я шла и думала: «Господи! Ну неужели же это все правда, как в кино показывают и в книжках пишут — что у провинциалок просто нет иного пути, как по наклонной?!» — помолчав, Люська усмехнулась собственным мыслям и подытожила:
