Снова перекрестье, цель – и новый удар по ушам. Визг приводов, подававших следующий снаряд в орудие. На этот раз заход вышел удачным, и Клим успел всадить в мячик сразу два снаряда, один за другим. Но уже на отходе его машину слегка качнуло, и на визоре шлема появился аварийный значок. Ничего страшного, слегка оцарапало правый борт. Ладно, зараза, настало время расплаты! Развернув «Бульдога», Клим кинул истребитель на врага.

Четвертая выпущенная в сфероид болванка тому явно пришлась не по вкусу, его корпус треснул и развалился на две неравные части.

– «Бульдог-одиннадцать», прошу целеуказание! – прохрипел в шлемофон Клим.

– Секундочку, – отозвался «Кейташи». – «Бульдог-одиннадцать», возвращайтесь на носитель. Дело сделано.

Как «сделано»? Кем сделано? Клим бросил взгляд на дисплей. В пылу собственной маленькой войны он и не заметил, что метки врагов гасли одна за другой. И в данный момент на дисплее горел всего один рубин, который добивали «Молнии» и «Мародеры». Диспетчер права, дел для Клима не осталось. Взяв курс на «Ковчег», пилот начал подсчитывать оставшиеся зеленые метки. Они победили, но какой ценой?

– Пять «Бульдогов», два из них – невосполнимые. Пилоты все целы, запасные истребители на «Кейташи» имеются, – поделилась Ласка информацией о состоянии авиакрыла на «Ковчеге».

– У меня две «Молнии» повреждено. Один пилот погиб. – Эмили было давно известно, что побед не бывает без жертв, но на слове «один» ее голос все же дрогнул.

Маленькая эскадра людей одержала верх над противником ценой небольших потерь. И упадническое настроение капитана «Кейташи» сменилось азартом. Конечно, криссы могли оставить здесь охрану для сугубо ритуальных целей, сторожить покой уничтоженного мира и все такое, но чутье подсказывало, что в их системе оставалось что-то ценное. Хотя бы с точки зрения технологий или информации. Носитель выплюнул следующую партию истребителей и, окруженный ими, не спеша двинулся к остаткам планеты. За ним потянулся и «Ковчег».

– Я формирую пять исследовательских партий на челноках, – уведомила Ласка.

– Я закончу переоборудование трех спасательных ботов примерно через два часа. Они тоже могут присоединиться к поискам.

– Четырнадцать отметок! – прозвучало на мостике «Кейташи».

– Как? – не поняла Ласка. – Мы же их того…

– Снова четырнадцать? – переспросила своего офицера Эмили Риз.

– Да. И появились примерно из той же области пространства.

– Первая волна скорее всего проверяла наши силы! Это была разведка боем! – Мозг Эмили переключился на боевой режим. – Сейчас противник кинет на нас все, что есть! Запуск истребителей!

Эмили была очень недовольна собой. Надо же, размечталась о скрытых в руинах чужой цивилизации сокровищах! Да она сама бы поступила точно так же – бросила несколько дронов на противника, разведала его возможности, а потом врезала от души!

– Так, подруга, ну-ка, пропусти нас вперед, – попросила Ласка «Кейташи» слегка подвинуться.

– Опять ты за свое? Мы это уже обсуждали – «Ковчег» должен оставаться за «Кейташи».

– У Ромы идейка одна появилась. Он проанализировал особенности движения противников и предлагает шарахнуть по ним главным калибром.

– Да вы с ума сошли! Вашими снарядами хорошо Луну в порошок крошить, но никак не по канонеркам отстреливаться! – Эмили с сожалением подумала о том, что герои былин оказались на всю голову отбитыми аферистами, наглухо потерявшими связь с реальностью.

– Перестань думать о нас как о дебилах, – как будто угадала ее мысли Ласка. – Мы не бронебойными шить будем, а специальными зенитными снарядами. Продукт экспериментов, еще со времен переделки «Ковчега» остались. Почему бы их сейчас и не потестить?

– И правда. Разорвутся они у вас в канале ствола, и нянчиться мне с вами больше не надо, – едко ответила Эмили.

На ее удивление, допотопные боеприпасы показали себя с лучшей стороны. Эмили попридержала москитный флот возле носителей, не желая, чтобы он становился объектом неудачных экспериментов. «Ковчег», выйдя из-за носителя, жахнул сразу из четырех стволов, сканеры «Кейташи» аж завыли, регистрируя чудовищный выплеск энергии. Эмили была готова к разделяющимся боеголовкам или банальному фугасному взрыву с разбросом облака поражающих элементов. Но ее ожидал сюрприз – судя по показаниям радаров, снаряды главного калибра просто пролетали через ряды упорно перевших на них сфероидов и тут у них раскрылись алые призрачные крылья. Именно так определила наблюдающая за ними Эмили.

– Это что?!

– В каждом снаряде восемь головок наведения, мощный термоядерный реактор, система накачки лазеров и веерные излучатели. Все очень мощное, но одноразовое. Система наведения засекает вражеские корабли и дает команду на залп, когда снаряд пролетает мимо их скопления. После залпа вся начинка выгорает. – Рома подключился к разговору и кратко описал принцип действия зенитных снарядов.

– Ты сам эти самоходные батареи придумал?

– Нет, ты не поверишь – их идею когда-то давно предложил человек, в честь которого назвали ваш корабль. Правда, он их придумал для боевых действий в атмосфере, но я его идею немного модифицировал.

– Восемь кораблей противника уничтожены! – потрясенно доложил тактик. – Нарезаны дольками, как апельсины.

– Можем еще залп дать, – предложила Ласка с дисплея связи.

– У вас большой боезапас?

– На пять залпов.

– Тогда пока придержим наш козырь. Поход предстоит долгий, и что-то мне подсказывает, что эти снаряды нам еще не раз пригодятся. Истребители! Вперед по плану «Дельта-двенадцать»! – Эмили бросила в бой своих асов.

Тактика на этот раз ею была выбрана иная. Вперед не спеша вышли «Мародеры», и сразу же от них к врагу метнулся рой ракет. К этому бою Эмили приготовила неприятелю новый сюрприз, приказав навесить на многочисленные подвески тяжелых истребителей грозди ракет. Если хочешь побеждать, значит, должен импровизировать и избегать повторов в своей тактике. Иначе как раз на повторе тебя и подловят.

Канонерки чужаков не стали суетиться, уходя от ракет, они просто открыли встречный огонь из своего невидимого чудо-оружия. Все на мостике затаив дыхание смотрели на то, как исчезают с радара отметки приближающихся к врагу ракет. Без вспышек, без взрывов. Просто исчезали, и все. Зато, когда изрядно поредевший рой таки добрался до канонерских лодок, всполохи взрывов были видны невооруженным глазом даже с капитанского мостика носителя. Из огненного вихря выбрались всего два врага, причем мотало их из стороны в сторону, как вернувшихся на Землю после полугодового вояжа и просидевших две недели в баре астронавтов.

– Фас, мальчики! – Голос Эмили дрожал от кровожадности.

Клим в расправе над чужаками участия не принимал. Его вместе с истребителем оставили в ангаре «Ковчега» как попавших под удар неизвестного оружия криссов и сумевших выжить. Автодок, тщательно изучив Клима, выдал заключение о том, что никаких отклонений от нормы и загадок его тушка не содержит. Поэтому исследовательская команда во главе с Романом Исправляющим приступила к осмотру «Бульдога». По правому борту истребителя шла шероховатая с неровными краями борозда. Когда Рома прикоснулся к ней тонким зондом, из нее на палубу посыпался мельчайший серый песок.

– Пепел? – спросил наблюдающий за экспериментами Клим.

– Не похоже. Броня вообще не имеет следов воздействия высоких температур…

– Но тогда что это? – Клим пальцем коснулся поврежденного места, и это прикосновение вызвало новый ручеек пыли.

– Куда лезешь?! Да еще и без защиты! – хлопнул его по руке Рома. – Сам хочешь серым порошком рассыпаться? Мы еще не знаем, с чем имеем дело.

– Вообще никаких догадок?

– Ну почему, одна есть. Дезинтеграция. Разрушение межмолекулярных связей. Ей без разницы, что крошить, металл или кости. У нас такая штука есть и используется для утилизации вредных соединений, к примеру. Но все это работает в закрытых капсулах. Как сфокусировать эту разрушительную энергию, чтобы она могла действовать на расстоянии? Вот в чем вопрос.