— Да. Я не против. Так ты в деле?

Лиам кивнул. Очень неуверенно кивнул.

— Тогда я возьму у тебя ту глупую оранжевую шапку, хорошо?

— Как я могу тебе её дать, если ты только что её оскорбил? — он посмотрел на друга обиженно.

Пейн собрал немного вещей, зубную щётку и домашнее задание — Гарри закатил глаза, но Лиам буркнул, что обязан его сделать — и палатку, которую его родители купили пару лет назад, но использовали только единожды. На выезде из города они заскочили в магазин — за едой, которая не испортится без холодильника. Гарри купил очень много пива, поскольку вовсю пользовался своим поддельным паспортом, который теперь был и не совсем поддельным — не пришлось ехать в другой конец города, где бы кто-то не утруждался проверкой паспорта.

И вот они выехали. До цели оставалось ещё часа полтора, а Стайлс заметил, насколько же плохо выглядит Лиам. От многого, конечно же, отвлекала новая причёска, но мешки под глазами и обкусанные ногти было тяжело не заметить.

— Он, конечно, натворил делов, да, — спросил Гарри, хмурясь. Лиам пожал плечами. — А как же Даниэль?

Пейн фыркнул.

— Я с ней расстался. Оказалось, что я гей. Не би. А может, и совсем Зейносексуал.

— Зейносексуал, — повторил Стайлс, не удержавшись от маленького смешка.

— Как думаешь, он прав? Я правда к нему ничего не чувствую?

Гарри долго смотрел на дорогу, не отвечая.

— Не знаю, Лиам. Ты не особо много со мной об этом говорил. Как ты себя чувствуешь, когда он рядом?

— Словно я горю. В основном, в хорошем смысле, но иногда он делает… он… и уже в плохом.

Гарри сжал его ногу.

— Я уверен, что Зейн Малик — идиот, но я тебе уже устал это повторять.

— Странно, но я это знаю, и чувства проходить не собираются.

Стайлс задумался, вспоминая о том, что думал о Луи, пока не понял, что тот ему нравится. Ему многое не нравилось: вызывающее поведение Томлинсона и эта его привычка употреблять всё, что ему дают, на вечеринках. Луи Томлинсон — идиот. Гарри его так любит.

Машина резко дёрнулась влево. Пейн испуганно посмотрел на друга, но тот тупо пялился перед собой. Щёки его горели, а руки сжимали руль слишком сильно.

— Гарри, — осторожно спросил Лиам, — с тобой всё нормально?

— Нет. Я его люблю.

— Кого?

— Луи.

— А, — Пейн выглядел слегка сконфуженно. — Ну да, я уже пару месяцев об этом знаю. Я думал, ты это давно понял.

— Нет. Почему ты не сказал мне? Чёрт возьми.

Лиам выглядел так, словно и правда не понимал, что не так. Он не понимает, что Гарри уже был в отношениях и знает, что за фигня эта любовь. Он знает чувство, словно у тебя вырвали сердце из груди и разорвали на мелкие кусочки, а потом приходит кто-то и возвращает его на место… Хватит. У Лиама всё впервые, он не знает, от чего нужно себя беречь. Гарри знает всё. Гарри всё Знает.

— Не понимаю, что не так, — сказал Пейн. — Ребята, вы Встречаетесь.

— Мы не встречаемся. И всё так, кроме маленькой детали — это пиздец как меня пугает.

Они замолчали, и Гарри включил радио. Он не хотел говорить о Луи, не хотел говорить о любви, чувствах и отношениях. Он хотел доехать до пляжа, стукнуть Лиама и Зейна лбами, чтобы эти олухи наконец-то поняли, что их счастье прямо тут, перед их носом, и свернуться рядом с Луи у костра.

Луи с Зейном уже были на месте. Найла и Джеммы не было. Кусочек пляжа, который они выбрали, был слегка заброшен. Гарри знал об этом месте, потому что в детстве ездил сюда с мамой, так как в остальных частях пляжа всегда были туристы и мусор, тут же — чисто и безлюдно.

Гарри припарковал машину так, что Лиам должен был выйти наружу, чтобы увидеть Луи и Зейна, и быстро выскочил оттуда, пока друг его не остановил. Он открыл багажник и выгреб оттуда все вещи, кроме палатки — чтобы её нёс Пейн.

— Гарри! — крикнул Луи, и на лице Стайлса расцвела улыбка в ответ на такую же от встречавшего его парня. Интересно, перестанет ли когда-нибудь его дыхание сбиваться от этой улыбки? Наверное, нет. Пускай нет.

Дверь Лиама грохнула, и он подошёл к месту, где стоял Гарри. Тот замер, ожидая взрыва. Стайлс слышал, как Луи прошипел:

— Брехливая ирландская сучка.

— Это что, Луи? — спросил Лиам. И тут его лицо побледнело. — Не верю, что вы это сделали.

— Ли…

— Не надо, — прервал его Пейн, играя желваками на скулах. — Я не знаю, какого чёрта вы творите, Гарри, но это не поможет. Не думаю, что ты понимаешь, как, блять, больно даже смотреть на него.

— Поможет, — мягко сказал Гарри, потому что ну, должно же помочь. Должно, потому что если в мире и есть кто-то, кто заслуживает быть счастливым, то это Лиам. А если для счастья ему нужен Зейн, и если Зейн заботится о нём, то нет причины, по которой они не могут быть вместе. Ни одной.

Лиам двинулся в сторону, где у кучи поваленных деревьев сидели Луи и Зейн. На Луи был свитер, на Зейне — его фирменная кожанка, в руке уже дымилась сигарета.

— Привет! — весело сказал Гарри.

— Мы можем поговорить? Наедине? — прошипел ему Луи.

Гарри сглотнул, положил все свои вещи на землю и кинул быстрый взгляд на Лиама. Он показательно не смотрел на Зейна, который показательно прожигал его взглядом. Наверное, их с Луи отсутствие мало на что повлияет, так что он просто кивнул.

Томлинсон буквально летел к своей машине, под его ногами взлетали тучки песка. Гарри остерегался, чтобы ему не запорошило глаза, потому как шёл он прямо за Луи. Тот сел за водительское сидение, Гарри обошёл машину и плюхнулся на пассажирское.

Первым делом Луи так сильно ударил его по плечу, что это место загорелось огнём. А потом нагнулся к нему и поцеловал так крепко, что казалось: их губы никогда больше не разъединятся.

— Ты идиот, — выдохнул ему в губы Томлинсон, впившись пальцами в ворот рубашки. — Мудак. Ты… Господи, ты хоть понимаешь, Что ты сделал?

Гарри постарался немного оттолкнуть Луи, чтобы нависать над ним, но тот не поддался.

— Я думал, это поможет. Лиам из комнаты не выходил кучу дней, Лу, а он, блять, мой лучший друг. Я не могу сидеть и смотреть, как он мучается от того, что Твой лучший друг не может принять его чувства.

Луи отстранился. На лице у него было ущемлённое выражение.

— Он может.

— Но тогда…

— Ты не знаешь Зейна. Ты не знаешь, о чём он думает, через что он прошёл, и не мне об этом тебе рассказывать. Но я знаю Зейна. Он не хочет создавать связь с Лиамом, потому что ему кажется, что такого он не заслуживает. И ни я, ни ты не сможем его переубедить.

— Может, он и не достоин Лиама, — подтвердил Гарри, смотря на свои руки, скрещённые на бёдрах. — Но не Лиаму ли это решать?

— Ему. Но Зейн не понимает этого. Этот парнишка такой… — Луи мотнул головой.

Он мог видеть свою собственную боль, что ярко выделялась на острых чертах лица Луи. Переживание за друзей, боль от того, что он видел, через что они проходят. Гарри огладил пальцами мягкий локон волос, скулы, губы.

— Я люблю тебя, — сказал он. Он не собирался, но именно по этой причине он и сказал Найлу соврать Луи. Он не мог этого делать. А не говорить — значит немножко лгать.

Он ждал, что Луи испугается, или что он скажет, что о таком говорить слишком рано — и правда рано. Они даже не встречались, божечки-кошечки. Но Луи… Лицо Луи смягчилось, он поцеловал Гарри — мягко и нежно.

— Парень, — пробормотал он ему в губы. — У меня ещё никогда не было.

Гарри улыбнулся и обнял его. Никогда бы не отпускал.

========== Зейн ==========

Он понятия не имел, какого хрена творилось в голове Лиама — вот что хуже всего. Как только Гарри подъехал, Зейн знал, что Лиам с ним. Неизвестно, как, но Знал, и ему хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы избежать того, что будет дальше. В то же время он не знал, Что именно произойдёт. Может, Лиам накричит на него или, что хуже, — заплачет. И что тогда делать?

Но лучше бы так, чем как случилось на самом деле. Когда Гарри и Луи ушли — сто процентов, чтобы засосаться в машине Томлинсона — Пейн начал раскладывать палатку, которую они с Гарри привезли. Луи тоже взял одну, но ни сам Томлинсон, ни Зейн понятия не имели, как её собрать.