— Спасибо, — буквально выплюнул Луи. — Тот факт, что у тебя день рождения, не даёт тебе права вести себя, как зазнавшийся хрен.

— Как раз таки даёт, — ухмыльнулся Зейн.

Луи закатил глаза.

— В любом случае, — он драматично откинул прядь волос со лба. — Я твой самый лучший друг в целой Вселенной. И ты знаешь почему?

— Вообще без понятия, кто и как присудил тебе такой титул, — покачал головой Малик.

— Не будь саркастичным мудилой. Я принёс торт, лазанью из твоего любимого места в Милтоне и все фильмы «Властелин колец» — потому что ты задрот — и столько алкоголя, что слона можно убить. Ты такой счастливчик — твой друг уже может его покупать. Так, стоп, ведь и ты теперь можешь.

Зейн нахмурился, полностью проигнорировав последнюю часть.

— Ты не должен был.

Луи пожал плечами и отнёс пакеты на стол.

— Должен. Кто, если не я? Ты не умеешь тратить деньги разумно, а я люблю делать покупки, так что это выигрышная ситуация для обеих сторон.

Даже не задумываясь ни о чем, Зейн подошёл к Луи и крепко его обнял.

— Ты выёбыстая скотина, но я, вроде как, тебя люблю.

— Аввв, — Луи погладил его по голове. — Я тоже тебя люблю. А теперь иди в душ. И побрейся. Выглядишь как бездомный.

— Это ты так выглядишь, — буркнул Зейн, но все равно пошёл в ванную. Он принял быстрый душ: горячая вода закончилась даже раньше, чем обычно. Он послушал совет Томлинсона и побрился, впрочем, оставляя щетину — так ему нравилось больше.

Луи нахмурился, оглядывая его, когда Малик вернулся в комнату. Вокруг его талии было обёрнуто полотенце, а вода стекала по плечам с влажных волос.

— Если я гей, — сказал Томлинсон, смотря на друга, как на научный эксперимент, — тогда почему у меня на тебя не встал? Ты так горяч, но… — он махнул рукой. — Луи-младший мягонький, как вареная макаронина.

— Спасибо тебе за эту картину, фу, — Зейн скривился.

Луи пожал плечами, явно не впечатлённый, и включил еле дышащее радио Зейна. Он достал какой-то диск, и Малик закатил глаза, не сомневаясь, что это тот самый микс от Гарри. Надо бы попросить Стайлса сделать новый, потому что из этого даже Зейн знает почти все песни на память. Смешно.

Зейн быстро оделся, абсолютно не подбирая одежду. Тут будет не так много людей, ради которых стоит наряжаться: Лиам, Найл, Гарри, Луи и Элеанор. Интересно, случится ли какая-то катастрофа, если вспомнить, Что было между Луи и Гарри. Он просто надеялся, что Томлинсон не допьётся до состояния, когда не будет себя контролировать и не сотворит что-то глупое.

Он не помнил, когда в последний раз так отмечал день рождения. В последние годы они с Луи ели торт и пиццу у того в подвале. Вдвоём. Зейн не знал, как их «двое» превратилось в «пятеро» и не понимал, что по этому поводу стоит думать. Гарри и Найл ему нравились, когда не орали на него и не пытались защитить невинность Лиама. А Лиам… Ну, когда они не были наедине, всё было хорошо. Просто платонические отношения — прекрасно. Пока они не переходили черту, можно быть абсолютно спокойным насчёт всего.

Все должны были подъехать к восьми, но Луи достал торт уже в семь, а Зейн занялся скручиванием косяка. Это было традицией — зажигать огромный косяк от свечки на торте. Так они делали и на день рождения Луи, на настоящий день рождения, а на вечеринке, с тех пор, как они впервые попробовали травку.

— С днём рождения, Зейни, — произнёс Луи, беря из рук Зейна зажигалку, чтобы поджечь свечу на торте. Малик наклонился и зажёг кончик косяка, глубоко затягиваясь. Выдохнув, он задул свечку, и Томлинсон захлопал.

— Знаешь, — произнёс Луи, устраиваясь на диване, — здесь не так уж и плохо.

Зейн посмотрел на него вопросительно.

— Ты всё ещё не берешь с собой больше двадцати фунтов, потому что боишься, что тебя обворуют.

— Я не о доме и не о его расположении, — махнул рукой Луи. — Я о квартире. Можем её покрасить. Будет миленько.

Зейн фыркнул и ещё раз затянулся.

— И в какой цвет?

Луи взял у него косяк, втягивая в себя дым и раздумывая.

— В разные. У тебя же нет кого-то, кто запретит. И мы оба знаем, что ты хорошо рисуешь. Так почему бы и нет?

Зейн пожал плечами.

— Окей.

— Отлично, — широко улыбнулся Томлинсон. — А ещё мне нужна помощь кое с чем.

— Что угодно.

Луи хлопнул в ладоши.

— Прекрасно, потому что пробы начинаются в понедельник, а мне нужен кто-то, кто смыслит в дизайне. Они наняли одного парня, Бена, он, конечно, невероятно красив, но и невероятно глуп. И я подумал: может, я объясню тебе, чего хочу, а ты уже поможешь ему разобраться? Как один художник другому?

Луи опять поднёс косяк к губам, но Зейн украл его.

— Я не художник, — сказал он голосом высоким и напряжённым, от дыма, который он вдохнул.

— Только потому что сам того не хочешь, — фыркнул Томлинсон.

Малик открыл рот, чтобы возразить, но тут в дверь кто-то позвонил, и Луи кинулся открывать.

— Первый гость! Кто же это может быть? Я могу поспорить, даже на деньги, что это Лиам. Он всегда приезжает пораньше. И он сто процентов принесёт какой-то фантастический, невероятный подарок для тебя, потому что такой вот он, этот парень…

— Заткнись, — сказал ему Зейн и сам пошёл к двери. Когда он открыл их, то крайне удивился, не увидев Лиама. — Гарри.

— Я знаю, я рано, — сказал Гарри, заходя в квартиру Зейна, словно был в ней миллион раз, когда на самом деле это был первый, — но я принёс пончики из пекарни, где раньше работал, и надеюсь, это примирит вас с таким положением вещей.

— Ты работал в пекарне? — нахмурившись, спросил Луи.

— Да?

Луи нахмурился ещё сильнее, словно ему нанесли личное оскорбление, а Гарри протянул Зейну пакет с пончиками.

— Это часть подарка. И если ты не заберёшь их прямо сейчас, я съем их сам, так что…

Малик пожал плечами и открыл пакет. Он не собирался прогонять Гарри, даже зная, что между этими двумя явное напряжение.

— Спасибо, — искренне поблагодарил именинник. Выпечка пахла превосходно.

Гарри улыбнулся и подал ему ещё один пакет. Луи с любопытством наблюдал, как Зейн достал оттуда футболку. Голубая, с каким-то случайным номером и без имени. Малик нахмурился.

— Я подумал, что так ты сможешь вернуть Лиаму его футболку, — объяснил Стайлс. В его взгляде было что-то вызывающее и испытывающее.

— Ни за что, — мягко ответил Малик, даже не задумываясь. — В смысле… Он хочет, чтобы я вернул? Может просто сказать.

Гарри засмеялся и похлопал Зейна по плечу, снимая обувь и плюхаясь на диван рядом с Луи.

— Это был тест. И ты справился. Просто хотел убедиться, что что-то есть. И оно есть.

Малик прищурился и спрятал футболку обратно в пакет. Он пошёл в свою комнату, чтобы кинуть его на кровать, но услышал слова Луи: «Умно. Хорошая штука».

Он понял, зачем Гарри это сделал. Он предложил Зейну новую футболку просто для того, чтобы тот запротестовал, потому что его отказ отдавать футболку Лиаму будет что-то значить. Но ведь это неправда. Луи и Гарри, по мнению Малика, такие идиоты. Почему во всём должен быть скрытый романтический подтекст? Ему просто нравилась эта блядская футболка, ну ёпт.

Когда Зейн вернулся в комнату, парни сидели на разных концах дивана, неловко втыкая в телефоны. Телефон Малика завибрировал и, достав его, он увидел сообщение от Томлинсона.

«Убей меня? Пожалуйста?»

Хозяин квартиры сел между двумя парнями, спрашивая: «А когда придёт Найл?»

— Мм? — Гарри поднял глаза от телефона. — А, они с Лиамом скоро будут.

Малик кивнул, выбивая пальцами на колене неизвестный ритм. Гарри уставился на него и вдруг хлопнул себя по лбу.

— Я забыл, — сказал он и встал, чтобы достать что-то из кармана пальто. — Сделал специально для сегодняшнего дня. Не знаю, что ты любишь, просто предположил… — Гарри пожал плечами и протянул Зейну файл с диском.

Малик встал и включил его, просто чтобы что-то сделать.

Если он думал, что неловкое молчание было до прихода Элеанор, то глубочайше ошибался. Она впорхнула в комнату, сопровождаемая парами духов, с которыми явно переборщила. Эль наклонилась и поцеловала его в щёку.