— Как дела, детка?
— Кто-то в хорошем настроении, — последовал приятный смех Перри.
— В очень хорошем, — проговорил Лиам, — я же разговариваю с тобой.
Нотки сарказма в голосе не ускользнули от внимания старшего парня. Он нахмурился, скрестив руки на груди. Лиам проигнорировал Зейна.
— Ладно, — медленно проговорила Перри, — у тебя всё хорошо?
— Превосходно.
— Скажи, что тебе надо идти, — подсказал Малик, — Давай, Лиам! Сейчас!
— А что насчёт тебя, сладкая? — продолжил шатен, — как дела у тебя, детка?
— Я… у меня всё нормально, — озадаченно ответила девушка, — у тебя точно всё в порядке? Ты какой-то странный. Ты пьян? Ты опять поссорился с Лиамом?
— А это тут при чём? — Лиам заморгал, мигом растеряв весь свой насмешливый настрой.
— Ой, ты прекрасно знаешь, как ведёшь себя, когда вы ругаетесь, — вздохнула Перри, — Ты вечно не в своей тарелке. Ну, так что? Что-то случилось? Мне прилететь и надрать его мускулистую задницу за то, что он опять тебя расстроил?
— Эм… — Лиам смотрел на Зейна, тот выглядел так, будто был готов задушить его, — нет, я в порядке. Прости. Я сейчас немного занят. Я напишу тебе позже, ладно?
— Конечно, — тут же ответила девушка, — он рядом, да?
— Э…да…
— Ну, конечно, — выдохнула Перри, — Знаешь, вы двое должны… неважно. Ты знаешь моё мнение! Напиши мне! Люблю тебя!
— Да. Пока! — Пейн сбросил, не ответив ничего на признание.
Зейн забрал телефон.
— Ну и что это за хрень? — зло спросил он, — ты пытался показаться смешным? Потому что у тебя не вышло, Ли.
— Успокойся, — закатил глаза шатен, — это была всего лишь шутка!
Малик бросил на него долгий взгляд, в котором мелькала нервозность.
— О чём она… ээээ… говорила? Она сказала что-нибудь типа… ну…
— Она спросила, всё ли у тебя в порядке…и… я не знаю… Потом мы разъединились, — Лиам не был уверен, почему он солгал, но разговор с Перри выбил его из колеи. Зейн рассказывал ей о ссорах с ним? Наверное, в этом не было ничего необычного, но сам Пейн не помнил, что он затрагивал свои ссоры с брюнетом в разговорах с Даниель. Да он вообще старался не говорить с Дани о Зейне, ему сразу начинало казаться, что она что-то подозревает о чувствах Лиама к товарищу по группе.
— Ладно, неважно, — проворчал брюнет, — я пошёл к Гарри!
— Ты расстроился? — поинтересовался шатен, наблюдая за тем, как Зейн собирается.
Малик не ответил. Похоже, он задался целью игнорировать младшего товарища, пока за ним не закрылась дверь. Лиам вздохнул — перемирие оказалось не таким уж и долгим. Всё указывало на то, что они опять в ссоре, и виноват в этом сам Пейн, не удержавший свою ревность в узде.
Он ненавидел себя за это. Больше всего на свете он не любил расстраивать Зейна, ранить его каким-либо образом. Проблема была в том, что именно сейчас Лиам не мог не ранить, потому что его чувства были сильнее разума.
Короче, Пейн начинал быть засранцем, как только дело касалось Зейна и Перри.
***
Приспособленцы. Да, это слово лучше всего описывало их пятерых. Они умели приспосабливаться. Они смогли ужиться в группе. Они приспособились к жизни, в которую их зашвырнули, хотя они и предположить не могли, что будут настолько популярны. И, как бы странно это не звучало, они смогли принять и подстроиться под ситуацию с обменом телами.
По большей мере.
Конечно, Лиам ещё не до конца пришёл в себя, однако, ему уже не было так страшно. Вчера кое-что произошло… Когда он принимал душ, то обернулся и увидел своё отражение в зеркале и… Ему было стыдно, но он не то, чтобы пялился, нет, он всего лишь бросил взгляд на обнажённое тело Зейна, затем устыдился, покраснел и вернулся в душ. Если забыть об этой ситуации, то можно сказать, что Пейн принял всё довольно-таки нормально.
Это было самым лёгким. Смириться самим, убедить остальных, что всё произошло на самом деле — было самым лёгким. Интервью? Это уже было посложнее.
— Да, Зейн, — сказала журналистка, — поздравляю с помолвкой!
Она была милой, с длинными светлыми волосами, кажется, даже длиннее, чем её ноги. Девушка смотрела прямо на Лиама, улыбаясь блестящими розовыми губами. Сознание шатена даже не фиксировало тот факт, что она была симпатичной. Иногда ему было трудновато находить других людей привлекательными. Да, она была ничего, да, у неё был сексуальный акцент. Но в сравнении с Зейном… Нет, никто не мог сравниться с Зейном.
— Да, спасибо, — на автомате ответил Малик, а Лиам кивнул, но тут закашлялся Луи, — в смысле…
— Спасибо, — заикаясь, произнес Пейн, — да, большое спасибо.
— Да, спасибо, — добавил Гарри, пытаясь сгладить ситуацию, — мы все очень взволнованы!
— Все вы? — удивилась интервьюер.
— Мы идём комплектом, — вставил Томлинсон, — выходишь замуж за одного — выходишь замуж за всех. Не уверен, что Перри знает, во что вляпалась!
Журналистка засмеялась, но это больше походило на то, что она ожидала чего-то подобного, а не на искреннюю реакцию.
— Зейн, — вновь обернулась она к Лиаму, — расскажи нам о помолвке! Как ты сделал предложение?
Шатен чуть не закатил глаза, вовремя осадив себя. Блядь, он ненавидел все эти разговоры о помолвке, а теперь, будучи в теле Зейна, он был вынужден принимать в беседах самое активное участие. А никто из них не подготовился. Хотя следовало бы! Например, подготовить шпаргалки с ответами на часто задаваемые вопросы, потому что у Лиама не было ни одной грёбаной идеи по поводу того, как Малик сделал предложение своей невесте.
— Я… ну… я спросил ее, — наконец, сказал Пейн, — и она ответила «да».
Найл усмехнулся, а Луи произнес:
— Вау, как это романтично!
— Ты нервничал? — продолжила беседу журналистка (Лиам на 70% был уверен, что её зовут Дейдра).
— С чего бы? — не задумываясь, ответил Пейн. Его уже подбешивала эта тема. Нет, действительно, с чего бы Зейну нервничать? Неужели кто-то может сказать ему «нет»?
Ну, разве что Бьонсе.
— Разве тебе не было страшно, что она может отказать? — опять задала вопрос Дейдра.
— Ой, да брось, — с сарказмом проговорил Лиам, всё-таки закатив глаза, — Это было бы ужасно, да? Типа, самая худшая вещь на свете! Я так рад, что ничего подобного не произошло!
В студии повисло молчание. Зейн сидел прямо, будто проглотив шест, незаметно сжимая руки и смотря куда-то в сторону. Пейн вздрогнул, поняв, что он только что натворил.
— Я… в смысле, конечно, я волновался, — быстро заговорил Лиам, — если бы Перри ответила «нет», это буквально разрушило бы мне жизнь. Я люблю её и … эм… я даже не представляю, что делал бы, если бы она отказала мне.
Зейн сглотнул, бросив на взгляд на друга, сам шатен вздохнул с облегчением, пока журналистка ворковала:
— О, это так мило! А теперь давайте поговорим о…
Лиам съехал по сидению вниз, пожёвывая губу. Самое классное в сложившейся ситуации — то, что после традиционных вопросов о помолвке можно было молча сидеть весь остаток интервью, не удивляя никого подобным поведением. Это было в духе Зейна, всё зависело от его настроения. Он мог быть очень шумным, отпускать шуточки с Найлом и Луи, а мог, наоборот, промолчать в течение всего разговора, позволяя другим рулить ходом беседы, иногда вздыхая на самых дебильных ответах и выражая всем своим видом скуку.
Именно так и планировал поступить Пейн, пока Дейдра не задала следующий вопрос:
— Но Зейн — не единственный в группе, чьё сердце занято? У двоих из вас есть девушки, так?
— Да, — с воодушевлением ответил Луи, — у меня и у Лиама!
— Кто-либо из вас планирует сделать предложение в ближайшем времени?
Зейн застыл. Все, кроме Луи, повернулись в его сторону, даже Лиам, у которого не было ни малейшей идеи, как поступить. Беспокойство пульсировало в нём, пока Малик не втянул в себя воздух и не ответил:
— Определённо, нет! Ни за что на свете! А можно мне бутылку воды?
Мда, отплатил по полной!
Зейн схватил свою бутылку воды, Лиам сидел в прострации, а Луи тянул на себе всё интервью, отвечая на все вопросы, даже если они были адресованы Малику или Пейну. Шатен старался не зацикливаться на поступке старшего друга, это была всего лишь ответная реакция со стороны последнего. Однако Лиам чувствовал, что вскоре получит кучу гневных сообщений от своей девушки, если она смотрела эфир. Да даже если и не смотрела — тоже, потому что слова Зейна будут во всех журналах и на всех сайтах жёлтой прессы в течение нескольких дней.
