Как только первые ворота открываются, автомобиль и серебристый грузовик въезжают на территорию. Луи уже снова тянется к ключам и летит ко вторым воротам. Через них проезжает только машина. Грузовик разворачивается и паркуется вдоль дороги, и из него выходит улыбающийся от уха до уха Лиам. Мгновение спустя из машины вылезают Найл с громким радостным возгласом и Гарри, который идет прямо к Луи и крепко его обнимает, прежде чем умчаться в сторону двери.

Лиам подходит к ним все с той же яркой улыбкой, заставляющей почувствовать себя спокойнее.

– Ну? – требует Луи, закрывая ворота. – Что случилось?

– Я был не прав, чувак, – грустно вздыхает Найл, всплескивая руками.

– Ага, он ошибся, – соглашается Лиам.

– Там не было коровы, – добавляет вроде бы расстроено Найл.

– Там было три, – усмехаясь, восклицает Лиам. – Целых три! Одна из них была в поле. А забор вокруг них, видимо, был слишком высок для того, чтобы ходячие добрались до них. А еще там оказался наполненный курами амбар. Кто бы там ни жил все это время, они справлялись хорошо и продержались долго, животные не выглядят особо оголодавшими.

Луи раскрывает рот буквой «о», и даже Зейн застывает в удивлении. Корова – означает мясо, и он знает, что не единственный, кто давно не ел его.

– Блять, – выдыхает Луи. – Фургон?

– Гарри приведет Лену и они разделают мясо, посмотрим, что можно будет сделать вообще, – кивает Лиам. – Еще мы заглянули в дом. Там было всего три ходячих, с которыми легко удалось разобраться. Думаю, можно было бы устроить что-то типа праздника? – спрашивает он. – Что-то наподобие барбекю на заднем дворе? У нас все равно пока нет холодильника, чтобы сохранить все мясо. Может, стоит тогда приготовить его?

– Я думаю, – тихо начинает Луи, медленно кивая, – что это замечательная идея! Особенно учитывая нынешнюю ситуацию. Это отвлечет всех. Сделает их более спокойными. Идеальный вариант!

– Мы вернемся туда завтра, – хлопает его по плечу Лиам, делая шаг вперед. – Глянем, сможем ли привезти кур сюда. Не могу не думать о том, чтобы снова наслаждаться яйцами чуть ли не каждый день.

Лиам минует Луи и усаживается на скамейку рядом с Зейном. Он взмок, его лоб в капельках пота, а его рубашка прилипла к спине. Он громко вздыхает и откидывается назад так же, как до этого сделал Луи, но для Зейна все кажется иначе. Солнечные лучи падают на его кожу, и Лиам выгибает шею, подставляясь под них, обнажая горло, на котором помимо родимого пятна, все еще заметен нанесенный Зейном порез. И Зейн изо всех сил удерживает в себе желание, провести по нему кончиками пальцев.

– Как провел время с Джен? – приоткрывает Лиам глаза, которые закрылись словно без его участия на короткое мгновение.

Зейн жмет плечами и опускает взгляд в землю. Он слышит, как другие люди выходят на улицу, как снова открываются ворота, Гарри и Лена идут к фургону, а Найл и Луи двигаются позади них.

– Мы стирали, – отвечает Зейн. – И это было… нормально. А потом пришел Луи и забрал меня.

Вдруг Лиам кладет ладонь ему на бедро, и Зейн замирает. У него длинные, красивые пальцы, и Зейн хмурится, глядя вниз, пока Лиам не убирает руку, медленно, слишком медленно.

– Прости. Личное пространство. Слегка плох в этом, – указывает на себя Лиам и изгибает уголки губ в подобии виноватой улыбки.

– Ну, так, праздник, да? – игнорирует его извинения Зейн.

– Ага, – снова расцветает в улыбке Лиам. – Ты хорошо готовишь?

– Я практически поджог свою комнату в общаге однажды, – одаривает его недоверчивым взглядом Зейн.

– Ну, тогда ты можешь мне помочь зажечь костер, – тут же легко предлагает Лиам. – Гарри все равно больше не подпускает меня к готовке, после одного случае с хот-догами…

– Случай с хот-догами? – вопросительно повторяет Зейн.

– Видимо, – торжественно кивает Лиам, – их можно пережарить. И тогда мясо становится твердым и безвкусным как бумага.

Зейн почти смеется, когда их уединение прерывается криком.

– Человек ранен! – вопит Найл, отчаянно размахивая руками. – Коровы! Коровы тяжелые!

Лиам вскакивает, и Зейн без разговоров следует за ним к воротам, где они находят лежащего около фургона Гарри, придавленного коровьей ногой. Животное было просто огромным и Гарри повезло, что он оказался лишь под небольшой его частью. Корова убита идеальным выстрелом в глаз, и Зейн, увидев это, отворачивается. Он не имеет ничего против убийства животных ради еды, но все же одно дело убивать живых, другое – уже давно мертвых.

Вместе с Найлом Лиам стаскивает часть коровы с Гарри, и втроем они заносят ее внутрь здания, таща на кухню. Найл остается с Гарри, Луи и Леной, которая начинает с легкостью разделывать тушу. Зейн не хочет это видеть, он и не должен, ведь Лиам сразу же уводит его оттуда.

Они останавливаются около помещения, в котором Зейн еще не был.

– Оружейная, – показывает Лиам. – Я, вообще-то, не могу тебя впустить сюда. Ты не против подождать снаружи?

Зейну все равно нечем заняться, и он спокойно прислоняется к стене. Он поднимает руки, позволяя наручниками скользнуть вверх вниз: на запястьях уже появились болезненные следы от долгого ношения. Он слышит людей, разговаривающих в обоих концах коридора, и понимает, что он здесь совсем не к месту. Это все не его. Это не его группа. И что бы ни случилось, он никогда не будет ее частью. Не важно, как хорош Лиам, или насколько приятна в общении Джен, или как много карточных игр он сыграет с Луи, он себе не изменит.

И эта мысль усиливается, когда Зейн слышит, как кто-то бежит в его сторону и звук снимаемого с предохранителя пистолета разносится по коридору. Он напрягается и весь вытягивается как струна.

========== 2.3. ==========

– Что ты здесь делаешь один? – практически вопит, требуя от него ответа Сэм.

Он все приближается направив в голову Зейна дуло пистолета. Но по каким-то причинам его это не пугает, а злит, очень-очень злит.

– Не твое дело, – гордо приподнимает подбородок Зейн. Лиам в соседней комнате. И Зейн мог бы сказать Сэму об этом, и тот свалил бы, но он не хочет, чтобы Лиам всегда ввязывался в споры из-за него.

– Значит, я должен подумать, что это совпадение, что ты здесь, пока все остальные заняты на кухне? – кривит губы Сэм, угрюмо сводя брови.

Он уже близко настолько, что если выстрелит, то ни за что не промахнется, но Зейн все равно лишь пожимает плечами. Он думает, что вполне справится с ним и не важно, в наручниках он или без них. Он бы пригнулся, сбил бы его с ног и перекинул бы скованные руки над его головой. Он смог бы.

Только дверь позади Зейна открывается прежде, чем кто-либо из них успевает на что-то решиться, и Сэм наставляет пистолет на появившегося Лиама. Хоть он и опускает его практически мгновенно, Лиам внимательно изучает его и бросает холодно и спокойно:

– В следующий раз, когда направишь его на меня, лучше спусти курок. Если это не сделаешь ты, сделаю я.

– Я не знал, что ты приглядываешь за ним, – пытается оправдаться Сэм, пряча пистолет. – Я думал, он бродил по коридорам в одиночестве.

– Он в наручниках, так? – спрашивает Лиам. Сэм кивает. – Тогда отвали! Пока он не избавился от оков, ты держишь свой пистолет подальше от него.

Сэм тяжело дышит и зло смотрит на Лиама, затем, видимо, что-то решает и протискивается мимо него в сторону кухни. Лиам закатывает глаза к потолку, а Зейн впервые замечает в его руке топор, присоединившийся к пистолету за его поясом, с которым он сегодня выбирался за забор.

– Просто забудь о нем, – советует Лиам, когда они шагают к выходу.

– Может быть, я бы и смог, верни ты мне мой нож обратно, – хмыкает Зейн.

– Я не могу сделать это, о чем ты прекрасно знаешь, – отвечает ему Лиам раздраженно. Очевидно, что Сэм испортил все его отличное настроение, и это заставляет Зейна ненавидеть его еще сильнее.

– Ты реально собираешься рубить деревья для дров? – спрашивает Зейн, пока они идут. Лиам придерживает для него каждую дверь, что является естественно хорошим жестом с его стороны, но все равно бесит Зейна.