– Зейн? – зовет он. – Я пошутил, ладно? Я беру свои слова обратно.

Снова смех, но в этот раз он принадлежит Зейну. Но это не делает его приятней или добрее. Звук отпрыгивает от зеркал, давая ощущение, что он доносится со всех сторон, а не с какой-то определенной. Лиам обиженно щурится и двигается вперед, дотрагиваясь до зеркал, чтобы не сбиться с пути.

Он слышит других людей, но не может понять, откуда раздаются голоса. Здесь только он и его отражения. Это начинает пугать. Особенно, когда он ощущает горячее дыхание у себя на затылке, но, поворачиваясь, никого не обнаруживает.

– Это несмешно, Зейн, – говорит Лиам. В этот раз Зейн не смеется. В ответ лишь тишина. – Ты придурок.

Кто-то дергает его за волосы, аккуратно и игриво. Он резко поворачивается, снова ничего не находит и направляется вперед. Он наконец-то выбрался из лабиринта зеркал, но теперь находится в абсолютно темной комнате с висящими горящими скелетами и надписью на стене: «Внимание: Поверните назад». И снова встретиться с зеркалами? Нет уж, спасибо.

Лиам бесстрашно пробирается вперед. Дети проходят через это (хотя, нужно признать, их сопровождают родители), значит, пройдет и Лиам. Пускай даже он готов поклясться, что позади него все время кто-то есть, хотя он ничего и не нащупывает, когда протягивает руку назад.

Следующая комната — просто длинный коридор с деревянными стенами без ничего. Он просто… пустой. Однако, каким-то образом, это пугает еще больше, чем темная комната. Коридор узкий, и по дороге Лиам прикасается к обеим стенам, не зная, что его ждет.

Он узнает, когда с потолка, практически ему на голову, падает скелет, висящий на тонкой, почти невидимой веревке. Лиам вскрикивает, как девчонка, и пятится назад, размахивая руками. Кто-то подхватывает его. Кто-то, кто жарко шепчет:

– Ну, и кому теперь страшно?

– Мне, – признается Лиам, хватаясь за горло. Он чувствует свой бешеный пульс. – Ты оставил меня одного.

– Тебе должно быть страшнее, когда я с тобой, – говорит Зейн, скользя зубами по его шее, не выпуская клыков. Его щетина приятно обжигает кожу, и в который раз Лиам думает, какой же он ненормальный. Возле его шеи зубы вампира, а ему совсем не страшно. Если на то пошло, он даже слегка возбужден. – Пойдем, – говорит Зейн, отстранившись. – Я нашел выход. Это недалеко.

Лиам позволяет Зейну вывести его на улицу. Когда они выходят наружу, небо наконец черное, и всё выглядит еще волшебнее. Отблески света играют на скулах Зейна, отражаясь в его глазах. Лиам сглатывает и смотрит в сторону. Как раз слева от них полно палаток со столиками, забитыми людьми с едой и напитками.

– Поедим? – спрашивает он.

– Наконец-то, – стонет Зейн. – Пойдем.

Там есть четыре палатки с едой, и Зейн тащит его к ближайшей, читая меню сбоку. Но здесь такой огромный выбор. Попкорн, сладкий попкорн, сладкая вата, яблоки в карамели, хот-доги, корн-доги, чипсы, луковые кольца. Газировка, свежий лимонад, красные и синие слаши, мороженое, молочные коктейли. Лиам не может выбрать.

– Нам по одной порции всего, – говорит Зейн продавцу, когда подходит их очередь. – И можно на подносе?

Парень пялится на него, раскрыв рот:

– По одной порции всего?

Зейн достает деньги и вручает ему:

– Да. Но, можно, только мороженое в банке? Не в рожке.

Продавец глупо кивает и берет деньги.

– Это займет кое-какое время, – предупреждает он. Зейн пожимает плечами.

Двадцать минут спустя Лиам чувствует, что его стошнит. Что-то ему подсказывает, что Зейн сделал это специально. Он купил всю эту еду не для того, чтобы побаловать Лиама, а потому что знал, что тот нажрется до тошноты.

– У-у, – стонет Лиам. – Слишком много. Забери это от меня.

Зейн изящно макает луковое кольцо в кетчуп, при этом еще как-то умудряясь улыбаться.

– Нужно знать меру, детка, – говорит он. – Теперь ты не сможешь еще раз проехаться на том аттракционе.

Лиам зыркает на него, и к их столу как раз подходит компания. Это длинный стол, предназначенный для человек шестнадцати, а не для двоих. Но Зейн щурится, когда один из парней садится рядом с Лиамом, и издает низкий звук, который заставляет незнакомца удивленно поднять голову.

– Ничего… ничего, что я здесь сел? – спрашивает он, пока его друзья, ничего не подозревая, устраиваются рядом.

– Нет, – говорит Зейн. – Еще как чего.

Лиам пинает его под столом и улыбается:

– Ничего. Мы все равно уходим.

Они оставляют поднос там. Лиам чувствует себя слегка виноватым за это, но он слишком занят тем, что в одной руке балансирует стакан, а второй — тянет Зейна со скамьи, чтобы избежать всяческого кровопролития.

– Ты совершенно не умеешь общаться с людьми, – говорит ему Лиам. – Я неуклюжий в общении, но ты просто устрашающий.

Зейн бубнит что-то похожее на: «Если он не хотел рисковать своей жизнью, то должен был сесть в другом месте».

Они проходят мимо девушки с гигантской игрушечной пандой в руках. Игрушка большая, неудобная, чтобы с ней ходить, но ее парень (по крайней мере, Лиам подозревает, что он ее парень) выглядит весьма довольным, приобняв девушку за талию. Большинство людей, которых видел Лиам, были с игрушками поменьше, но ее — просто огроменная, и он не единственный, кто пялится на них по этой причине.

– Пошли поиграем, – предлагает Лиам. – Я хочу приз.

Зейн берет его за руку:

-Правда?

– Возможно, – признается Лиам.

Зейн любовно качает головой:

– Значит, пойдем выиграем тебе этот чертов приз.

Они останавливаются возле первой же игры. Там стоит три стула в ряд с присоединенными к столу пистолетами перед ними. По-видимому, цель — попасть струей воды в мишень напротив каждого места, и когда попадаешь, платформа с мягкой игрушкой поднимается. Первый, чья игрушка достанет до потолка, выигрывает. Кажется, ничего сложного.

Зейн платит за игру и становится сзади Лиама, пока другие люди занимают оставшиеся места. И затем раздается звонок, Лиам зажимает курок на пистолете, выпуская воду. Он проигрывает, но выигрывает маленький мальчик, поэтому он не слишком расстроен.

– Мы поиграем во что-нибудь другое, – говорит Зейн и тянет Лиама к игре дартс, где нужно пробить три шарика, чтобы получить приз.

Это просто. У Лиама хорошая зрительная координация, и он выигрывает с первой попытки.

– Выбирайте что угодно с полки, – говорит владелец палатки, указывая на ряд мягких игрушек.

Лиам прикусывает язык. Он не хочет ни одну из них. Они все маленькие, и при этом только лягушки и медведи. В предыдущей игре призы были получше.

– Не могли бы вы… не могли бы вы отдать мой приз следующему человеку после меня, который не выиграет? – спрашивает Лиам.

Парень хмурится:

– Вы хотите, чтобы я просто отдал его кому-то?

– Да. Тому, кто не может выиграть сам.

– Вы уверены?

– Он уверен, – говорит Зейн. – И вам лучше сделать так, как он сказал.

Лиам пихает его под ребра, а парень спешно кивает:

– Так и сделаю.

В этот раз это Лиам тянет за собой Зейна.

– Ты слегка грубый, – говорит он. – Ты в курсе?

– Я не люблю людей, – отвечает Зейн.

– Включая меня? – интересуется вслух Лиам.

Зейн кривится:

– Конечно, нет.

Лиам улыбается, и они подходят к очередной палатке, где девушка тянет за рукав своего парня, который жалуется:

– Эта какой-то наёб! Я только что выкинул двадцать фунтов на ветер. Что за херня!

– Жаль, что тебе не повезло, приятель, – говорит владелец палатки. – Может быть, в следующий раз.

– Нахуй всё, – выплевывает он и позволяет своей девушки увести его.

– Вы хотите попробовать? – спрашивает их мужчина. – Три кольца за пятерку или пять за восемь фунтов. Все, что нужно сделать, – это закинуть кольцо на одну из этих бутылок, и вы получите супер-приз.

Лиам осматривает игрушки, висящие в палатке. Из доступных есть самые большие, как у той девушки. Есть гигантская панда, медведь с сердцем в руках, на котором написано «I love you», и громадная голубая собака с большими ушами.