- Твое счастье, что перед тобой невозможно устоять.

Зейн забывает обо всем, когда их губы сливаются в поцелуе. Забывает о том, что они облокачиваются на машину прямо перед домом его родителей, и том, что Лиам прав: кто угодно в любой момент может выглянуть в окно и увидеть их. Он забывает об их чемоданах и о том, что ужин уже скорее всего стоит на столе. Все его мысли сосредоточены на том, что во рту Лиама чувствуется привкус «Маунтин дью», и он целует так, словно единственное, в чем нуждаются его легкие, это дыхание Зейна.

Разрывая поцелуй, он упирается лбом в лоб Лиама, пытаясь восстановить дыхание.

- Пойдем ужинать? - спрашивает Пейн.

- Мы же поели часа два назад, - напоминает ему Зейн, умиленно качая головой, на что Лиам пожимает плечами.

- Я голоден, к тому же пахло очень вкусно.

Зейну не выпадает шанс показать Лиаму свою комнату, так как его мама сразу же утаскивает парня на кухню, а самого Малика отсылает наверх отнести их вещи. Его спальня всегда вызывала у него странные ощущения. Это как помесь его детства с текущей жизнью. Вся мебель осталась с тех лет, когда он был ребенком, расставлена почти так же, как и в старом доме. Но кровать укрыта простым белым одеялом, тумбочка не заставлена пустыми банками из-под колы и не завалена фантиками. На стенах не висят плакаты, как это было раньше, но есть полка со стопкой комиксов, маской Железного человека, которую он приобрел на какой-то день рождения, коллекция фигурок, которые он собирал с самого детства, и миниатюрами машин, которые всегда казались ему невероятно крутыми.

Он бросает чемоданы на пол и спускается обратно на первый этаж. Из гостиной доносятся звуки телевизора, и наверняка его отец пробудет там, пока мама не позовет всех к столу. Лиам всё еще на кухне, и Зейн обнаруживает их у плиты: мать что-то помешивает, а Пейн кивает в ответ на всё, что она говорит.

- … тарелки, а я разложу всё по блюдам, - говорит она. - Во втором буфете, третья полка.

Лиам немедленно повинуется, и в этот момент мама поднимает глаза и встречается взглядом с Зейном. Однако, она не сообщает Пейну о его присутствии. Лиам протягивает ей тарелку, она накладывает кушанье, и они продолжают в таком духе под истории из детства Зейна, за которые ему стыдно. Он незаметно отходит от кухни и направляется в гостиную.

- Разве ты не должен помогать своей матери с ужином? - спрашивает его отец, как только он присаживается на диван, и в ответ Зейн не может сдержать смешок.

- Я дома меньше получаса, а ты уже заставляешь меня работать? - его папа что-то ворчит в ответ. - И там моя помощь не нужна. Ей Лиам помогает.

Это вызывает на лице Малика-старшего улыбку:

- Хорошо.

Зейн увлеченно рассматривает свои джинсы, оттягивает ткань на коленках, отпускает ее. Они слишком узкие для этого. Слишком.

- Тебе он нравится? - внезапно спрашивает он.

Папа отрывает взгляд от экрана, но лишь на мгновение, после чего снова сосредотачивает внимание на игре.

- Кажется, он очень вежливый, - отвечает тот, пожимая плечами. - Могло быть и хуже.

И это из уст его отца звучит, как хвалебная песнь.

Немногим позже мама зовет всех ужинать, и они вшестером собираются за огромным столом. Лиам — слева от него, отец — справа, а сестры — напротив. Еда, как всегда, невероятно вкусная, и атмосфера, царящая в комнате, просто чертовски нормальная. То, как Сафаа достает Валию; то, как отец говорит им прекратить, но они игнорируют его, пока не вмешивается мама, и тогда они обе ведут себя хорошо. То, как он на протяжении всего времени ощущает ногу Лиама рядом со своей.

- Итак, Лиам, - начинает его мама в какой-то момент. - Каково быть телохранителем Зейна?

Лиам кладет вилку на тарелку и делает глоток воды.

- Ну, это очень тяжело, - отвечает он с улыбкой. - Зейн требует больших усилий. Никогда еще в своей жизни не встречал такой дивы.

Зейн толкает его со словами «ты врун», но Лиам едва двигается с места.

- Нет, он чудесный, - уже серьезно отвечает он. - Один из самых приятных людей, которых я только знаю. Совсем не то, чего я ожидал.

- Это всё моя заслуга, - говорит мать. - Я его вырастила.

- Спасибо, мам.

- А я в этом, конечно же, не участвовал, - вставляет папа.

- Когда родишь, тогда будешь собирать лавры, - усмехается она. - Ладно, мы отошли от темы. Лиам, откуда ты? Расскажи нам о себе.

- Почему вы никогда не бываете так приветливы с моими парнями? - жалуется Валия. - Вы постоянно твердите «не закрывай дверь спальни!», «не смей посягать на невинность моей дочери, грязное животное!». А с ним вы такие: «ах, Лиам, ты такой милый!», «добро пожаловать к нам домой, можно мы тебя усыновим?». Не обижайся, Лиам, ты хороший, но это просто совершенно нечестно.

- Когда ты будешь достаточно взрослой для отношений, тогда мы начнем обожать и твоих парней, - не задумываясь, отвечает мама.

- И когда же это будет? - раздраженно спрашивает девочка.

Родители переглядываются и одновременно отвечают:

- Когда тебе будет тридцать.

Под столом рука Лиама скользит по его бедру, и Зейн переплетает их пальцы и сжимает в надежде подбодрить. Его мама возвращается к допросу, засыпая Лиама вопросами о его семье, доме, планах на будущее.

- В общем-то, я вырос в совсем небольшом городке, - признается он. - Я всегда считал, что со временем вернусь обратно. Ну, когда я поезжу по миру, знаете? Когда увижу всё, что хотел, вернусь обратно, найду спокойную работу, буду жить рядом с семьей. А теперь я не уверен.

- Ну, в любом случае, все, кто говорит, что уверен в своих планах на будущее, врет, - говорит мать. - Девочки, уберите со стола. Милая, принесешь десерт, который ты приготовила?

- Я помогу, - тут же предлагает Лиам, подрываясь с места.

- Ты не должен…

- Мам, он предложил, - говорит Валия, уверенно садясь обратно. - Если он хочет помочь Сафае убрать со стола, будь вежливой и не отказывай ему.

Только поздно вечером мама позволяет им пойти спать. Она настаивает на семейном просмотре фильма, во время которого он и Лиам сидят в кресле для двоих, но не обнявшись, как обычно, потому что Пейн пытается показать свое уважение или что-то в этом роде. Валие удается улизнуть к себе на середине фильма, чтобы поговорить с друзьями, а Сафаа теснится между парнями, оставив родителей одних на диване. Под конец она засыпает, обхватив руками Лиама, не брата, и Пейн предлагает отнести ее в кровать.

Зейн идет за ними следом по ступенькам и делает фотографию. На ней просто лицо спящей Сафаи, ее ручки, лежащие на спине Лиама, и его затылок. И из-за того, что фото было сделано на ходу, изображение размытое. Но это для Зейна совсем не имеет значения.

Закрыв дверь в спальню сестры, Зейн скрещивает руки на груди и облокачивается на стенку.

- Ты в курсе, что ты идеальный? - спрашивает он практически оскорбленным голосом, потому что он правда слегка обижен. Это совсем нечестно. Должны же быть у Лиама какие-то недостатки, но он их еще не обнаружил.

Зейн берет в свою руку протянутую ему ладонь, но Лиам притягивает его к себе вплотную. Он нежно целует его в шею, от чего по телу брюнета пробегает стая мурашек.

- Ты в курсе, что я безумно тебя люблю? - отвечает он вопросом на вопрос.

- Мои родители, наверное, нас уже заждались, - предупреждает Зейн, но не делает ничего, чтобы оттолкнуть Лиама, и тот кусает его шею.

- Угу-мм..

- Не ты… не ты ли это… не хотел меня даже целовать, потому что…

Лиам наконец останавливается, вздыхая, целует Зейна в лоб и берет за руку.

- Всё равно скоро ложиться, да? Тогда я смогу целовать тебя, сколько влезет?

- Ну, если так надо.

__

Он просыпается посреди ночи, и не может понять, почему. Лиам лежит к нему спиной, зарывшись носом в подушку, и Зейн вплотную прижат к нему грудью. Он закрывает глаза, размеренно дышит и пытается снова уснуть, не разбудив второго парня. Но у него пересохло во рту, спать совершенно не хочется, и Зейн знает, что если не попьет воды, то сна ему не видать.