Когда Лиза Мальцева пришла в себя, первым, что она почувствовала, был тошнотворный запах гнили. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит в полутемном сыром чулане на груде тряпья, от которого и исходит эта вонь. Еще через мгновение, прислушавшись к мерному монотонному плеску воды, Лиза с ужасом осознала, что это вовсе не чулан, а трюм корабля, который, покачиваясь, движется, то есть плывет по морю или океану. Лизу с детства укачивало даже в автобусе, и сейчас, по мере того, как она приходила в себя, ее тоже начало подташнивать. Девушка попыталась приподняться, но ей стало хуже. Пришлось вновь лечь и закрыть глаза. И сразу в памяти ясно и настойчиво, кадр за кадром начал восстанавливаться весь вчерашний, хотя, возможно, уже и позавчерашний, а то и позапозавчерашний день, то, что, организаторы всего, что сейчас с ней происходило, наверняка хотели бы навсегда изгнать из ее памяти. Но воспоминания были на удивление четкими и ясными.

Лиза отлично помнила, как сутки, а может, уже и двое, трое суток назад она села в поезд «Киев – Москва». С нею в купе ехали два студента, которые всю дорогу, даже ночью, тусовались где-то у своих, и приятная с виду кудрявая светловолосая девушка с неестественно бледным фарфоровым личиком и мягким вкрадчивым голоском, назвавшаяся Милой.

Слово за слово, они разговорились. Странно, эта Мила сама почти ничего о себе не рассказывала, а вот она, Лиза, не будучи по природе своей болтливой, тогда в поезде, кажется, разговорилась. Мила с таким интересом, так внимательно слушала… Теперь Лиза сама удивилась, насколько точно, едва ли ни слово в слово, помнит весь их разговор.

Сначала Мила, выпроводив парней из купе, попыталась расчесать свои обесцвеченные, промокшие и спутавшиеся под дождем кудри. Потом, окинув Лизу оценивающим взглядом, вздохнула:

– Как я завидую тем, у кого прямые волосы!

– Теперь, по-моему, выпрямить волосы нет никаких проблем, – смутившись и откидывая на спину свой естественного темно-каштанового цвета хвостик, пожала плечами Лиза и, чтобы приободрить попутчицу, добавила: – Вам так идут эти кудряшки!

– Я знаю, потому и мучаюсь! – кивнула девушка и представилась: – Меня Мила звать, а тебя?

– Лиза.

– Ну вот и познакомились, – улыбнулась Мила, вешая на плечики и расправляя белую меховую со слипшимися от дождя прядями куртку.

Расчесав волосы, она принялась расчесывать свою курточку.

– Ты, похоже, не москвичка, – сказала Мила.

– А почему ты так думаешь, – заинтересовалась Лиза, тоже переходя на ты.

– А, москвички никогда не смущаются и не краснеют. А ты вон еще смущаться не разучилась.

– А ты что, москвичка? – спросила Лиза.

– Можно считать да, – уверенно заявила Мила. – Мне только замуж осталось выйти, и все, московская прописка у меня в кармане.

– А что, у тебя жених есть?

– Сегодня еще нет, но завтра, думаю, обязательно будет, – игриво заявила Мила.

– Так ты в Москву за женихом едешь? – улыбнулась Лиза.

– Да что-то вроде того… – махнула рукой Мила. – Давай лучше чаю нам принесу.

Лизе осталось лишь согласиться.

К чаю Мила достала из сумки красивую жестяную коробку миндального печенья, и, кивнув Лизе, чтобы та угощалась, первой положила в рот одно из печениц.

– Так есть хочу, просто ужас! Целый день пробегала, даже в «Макдональдс» не было времени заскочить… – вздохнула Мила.

– Может, ты пирожков хочешь? Мама мне в дорогу пирожков напекла… – предложила Лиза.

– А с чем пирожки? – поинтересовалась Мила.

– С мясом, с грибами, с капустой… Разные…

– Ладно, давай твои пирожки, – махнула рукой Мила.

А когда Лиза достала из сумки огромный пакет с пирожками, удивленно покачала головой:

– Ни фига ж себе тебя в дорожку выправили… Ты ведь до самой Москвы их не схомячишь. Продавать, что ли будешь? – проговорила Мила, выбирая себе пирожок поподжаристей.

– Да это не только мне… – замялась Лиза. – Я в Москве должна к одному папиному другу зайти, книгу отдать, ну вот мама ему и передала эти пирожки…

– А друг молодой? Неженатый? – поинтересовалась Мила.

– Кажется, неженатый… А насчет молодой… Ну он, наверное, такой, как мои родители…

– А сколько лет твоим родителям?

– Ну, под пятьдесят уже.

– О, так это не возраст! Это самый расцвет сил! – оживилась Мила, уплетая пирожки. – Ты там смотри, не робей! А то, если ты не захочешь, то я могу к нему присвататься. Он же небось не бедный?

– Вот чего не знаю, того не знаю… – пожала плечами Лиза.

– А живет где?

– В Москве…

– Да ясно, что в Москве, – кивнула Мила. – Я имею в виду – в центре или где на окраине?

– Не знаю, – пожала плечами Лиза. – У меня адрес на бумаге написан, в которую книга запакована.

С этими словами она достала из сумки пакет, из пакета – завернутую в обычную серую оберточную бумагу книгу.

– А ты Москву хорошо знаешь? – спросила Лиза.

– Да уж наверняка лучше тебя, – улыбнулась Мила. Взяв книгу, она прочитала адрес и присвистнула: – Ну, детка, это тебе не хухры-мухры. Это тебе элитный дом в центре Москвы…

– А откуда ты знаешь?

– Да жил у меня там один корешок…

– Кто? – не поняла Лиза.

– Ну, знакомый… – усмехнулась Мила и спросила: – А что за книга?

– Да это длинная история…

– А мы никуда не торопимся. Рассказывай. Я страсть как люблю всякие истории, – улыбнулась Мила, запивая пирожки чаем.

– Ну, в общем, отец учился вместе с этим своим товарищем, Алексеем Градовым, в Киевском общевойсковом училище. А этот Градов был, как отец говорит, страшным книголюбом. Вроде у него в Москве библиотека большая. И однажды они с Градовым гуляли по городу и зашли в букинистический магазин…

– Куда-куда? – переспросила Мила.

– В букинистический магазин…

– А это еще что за магазин такой?

– Там книги старые продают, – пояснила Лиза…

– А, понятно… – кивнула Мила и попросила: – Ты рассказывай, рассказывай…

– И, в общем, этот Градов увидел там недостающий том «Брокгауза и Эфрона»…

– Да… Ну, теперь вообще темный лес начался, – покачала головой Мила.

– Это энциклопедия такая старинная. Еще до революции выпущенная. У Градова, точнее у его дедушки, не хватало одного тома. Именно этого, пятнадцатого, – поспешила уточнить Лиза. – Но том этот стоил очень дорого, и они с отцом поехали к знакомым одолжить деньги. А когда вернулись, книги уже не было. Этот Градов тогда страшно расстроился. И вот отец совсем недавно, представляешь, зашел в тот самый букинистический магазин и увидел этот пятнадцатый том, и у него, представляешь, опять не было денег. Но он догадался отложить книгу на время, и вот купил ее. Вот Градову и будет сюрприз…

– Да может он давно этот пятнадцатый том купил уже… – высказала предположение Мила.

– Ну, я думаю, Градову все равно будет приятно… К тому же, как мама моя говорит, он в нее влюблен был. А поскольку я на маму свою похожа, то для него это будет, наверное, как встреча с молодостью… Но это я так, к слову.

– И что, твои родители только ради этой книги тебя в Москву выправили? – удивилась Мила.

– Да нет, не только ради этой книги… – замялась Лиза. – У меня там еще одно дело есть…

– Поступать куда учиться задумала? Так вроде поздно уже… Осень на дворе.

– Нет, я уже учусь, в Киевском университете, на факультете журналистики.

– Так ты в командировку, что ли? Интервью брать у московских знаменитостей?

– Да нет, – еще больше смутилась Лиза, – я на операцию.

– На операцию? И что, что-нибудь серьезное? – продолжала расспрашивать Мила.

– Не знаю, как и сказать…

– Да не смущайся ты, колись, у меня в Москве врачи знакомые есть, так я договориться могла бы…

– Да там вроде отец уже договорился… – поморщилась Лиза, и, как ей теперь казалось, будто повинуясь чьему-то беззвучному приказу, сняла сапог и продемонстрировала случайной попутчице свою шестипалую ногу.