Великий князь Александр Ярославович Невский под звон колоколов вступает под сень владимирских Золотых ворот – его встречает простой люд и духовенство с крестами во главе с митрополитом Кириллом. Бывший печатник-канцлер Даниила Галицкого, а по возращении из Византии пренебрегший предавшим православную веру князем и мимо Галича проследовавший во Владимир, был во всех замыслах и свершениях вместе, рядом с Александром.

«Житие Александра Невского» доносит: «После разорения Неврюем земли Суздальской князь великий Александр воздвиг церкви, города отстроил, людей разогнанных собрал в домы их». Созидательные устремления князя проявились и в том, что он стремился извлекать максимальную пользу для отечества из дружбы с Сартаком. Александр оказывал большое влияние на Сартака. Он склонил его принять православное крещение. Будучи прямым наследником Батыя, Сартак имел все основания стать во главе Золотой Орды. Александр надеялся, что с воцарением Сартака поменяется политический расклад сил в Восточной Европе и это окажется спасительным для русской государственности. Но век Сартака – всемогущего хана – был недолог, и упования князя Александр осуществились в малой степени.

И тем не менее, Александр делал всё возможное, чтобы сохранить Русь как народ, не изменить православной вере. Православный народ и духовенство в ту чёрную годину поддержали Александра. Современники не ставили ему в упрёк Неврюева нашествия.

Южная Русь в силу недальновидной политики Даниила Галицкого и неблагоприятных обстоятельств скатывалась к католицизму. Посланный Батыем во главе карательной рати Куремсы терпит поражения от талантливого полководца Даниила Галицкого, который, взяв в союзники полки литовцев, идёт освобождать от татар Киев – матерь городов русских, но из-за дележа добычи литовцы поссорились с Даниилом и ушли. Поход на Киев не состоялся. Даниил начинает искать защиты и помощи у папы римского и изменяет православию.

Вот такая историко-политическая окрошка затевалась в средине чёрного тринадцатого года на славянских землях Восточной Европы. Окрошка, которую приходится расхлёбывать по сей день, о чём говорят события в Западной Украине в последние десятилетия.

Александра Невского увлекала идея постепенного накапливания русских сил людских, экономических, военных. Опорой всегда и во всём для князя Александра была православная вера. Мысль о накапливании сил впоследствии унаследовал, провёл в жизнь московский князь Иван Данилович Калита.

Александр Невский – солнце не только земли Суздальской, но и солнце, светившее сквозь мрак и дым пожарищ трагического тринадцатого века всему русскому народу. Ему мы, великороссы, обязаны своей национальной идентичностью. Он предотвратил вдохновлённой свыше деятельностью исчезновение православной Руси. В этом сказалось Божественное его предназначение.

…Едва Александр отбыл с семьёй и дружиной из Новгорода в Переяславль, агрессоры-немцы, захватили Изборск и двинулись к Пскову. Псковичи вышли навстречу захватчикам, но были разбиты. В сражении пал их воевода Гаврила Олексич, один из шести героев-сподвижников Александра в Невской битве.

По следам бегущих псковичей немцы подступили к городу, пожгли посады и окрестные сёла. Целую неделю агрессоры стояли под стенами крепости, выдвинув тяжкий ультиматум – отдать детей в заложники. В Пскове распоряжался некий подлый ставленник псов-рыцарей Твердило Иванович, открывший ворота крепости. Немцы вместе с чудью захватили Вотскую пятину и принялись строить крепость в Копорье.

Таким был мрачный пролог исторического Ледового побоища, над победоносным итогом которого горят в веках вещие слова полководца, защитника Руси: «Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет».

Новгородцы во главе с владыкой, архиепископом, отправились в Переяславль бить челом князю Александру. Он не заставил себя долго уговаривать. Промедление было смерти подобно. Придя с дружиною в Новгород летом 1241 года, Александр немедленно пошёл на немцев к Копорью. Взял крепость. Гарнизон немецкий привёл в Новгород. Часть его отпустил с наказом не ходить в другой раз на Русь. Изменников – вожан и чудь перевешал. Но не получилось следом освободить Псков. Пришлось прервать военную операцию и отправиться в Орду.

Батый прислал сказать ему: «Мне покорил Бог многие народы, неужели ты один не хочешь покориться моей державе? Если хочешь сберечь землю свою, то приходи поклониться мне, и увидишь честь и славу царства моего».

Летописец свидетельствует, что хан, увидавши Александра, сказал своим вельможам: «Всё, что ни говорили о нём, всё – правда: нет подобного этому князю».

Уважение, восхищение Батыя князем имело для дела жизни Александра – сохранения хотя бы относительной независимости – большое значение.

Вернувшись в Новгород, Александр не мешкая выступил ко Пскову и взял его. После этого вошёл в Чудскую землю, во владения тевтонских рыцарей. 9 апреля 1242 года на солнечном восходе началась знаменитая битва – Ледовое побоище. Немцы и чудь пробились острою колонною, «свиньёю», сквозь русские полки и погнали уже бегущих, как Александр обогнал врагов с тыла и опрокинул их. Была сеча зла, отметил летописец, льда на Псковском озере стало не видно, всё покрылось кровью. Когда Александр возвращался после победы в Псков, пленных рыцарей вели пешком подле коней их.

Весть о разгроме псов-рыцарей раньше, чем князь с дружиной оказался в пределах переяславльской земли, достигла его малой родины. Слухом земля полнится. Желанные вести – мил гонец. Стояли жаркие майские дни. Подходившие к берегу у подошвы Александровой горы ладьи с воинами крестьяне встречали хлебом-солью, поднесли князю братину с пенным ржаным квасом, который лучше всего на свете утоляет жажду пахарей и воинов в страдные дни. Дай Бог покой да квас такой!

…Отправился я к холодильнику самолично. Взял в руки двухлитровую запотелую бутыль с очаковским квасом, чтобы предоставить возможность каждому по вкусу, кому как нравится, погуще или пожиже, творить крпушкинскую окрошку, ибо не что другое, как квас, не свяжет воедино сложенные в большую кастрюлю ингредиенты – мясо, картошку, редис, салат, лук. Да посолить бы в меру не позабыть.

Стол кухонный, от всего прочего освобождённый, заполнили составные части окрошки, большая липовая доска, нож, солонка, перечница, деревянная ложка, вместительная кастрюля – кухонное оборудование и орудия производства. И пошла работа: всё, что собрал на огороде, извлёк из холодильника, теперь надо обратить в крошево. Фундаментом легли на дно кастрюли мелко нарезанный салат, острые, пахучие приправы, лук-репка и его зелёные перья. Затем принялся крошить мясное. Облупил и мелко порубил полдюжины сваренных вкрутую яиц. Особое старание следовало проявить при закладке в окрошку картошки. Картошка в мундире, сваренная на электроплитке, рассыпчатая, сахарная, её, очистив от кожуры и размяв толкушкой в тесто, деревянной, с длинным черенком ложкой перемешиваю с зеленью и бело-золотистой яичной структурой. Старательно перемешивая всё, что уже попало в кастрюлю, вдруг вспоминаю, что Солоухин в окрошку советовал подкинуть мелкорубленой, солёненькой красной рыбки – лосося, форели. Нынче это вовсе не дефицит. Учёл этот добрый совет обожаемого писателя, отличавшегося в жизни и в своих «земных» книгах тонким вкусом.

И часа не прошло, как дочь Елена Юрьевна стала всех сзывать на большую веранду, смотрящую в сад:

– Прошу к столу, криушкинская окрошка готова.

Среди зимы и не к дате, казалось, ни к чему публиковать репортерский снимок, сделанный в июле (фотографию эту только 29 декабря принёс в редакцию Александр Иосифович Козловский), но, поскольку в сдаче патриотических позиций доехали-дошли до края, не мог редактор в январе 1994 года упустить случая поговорить на тему «Патриотизм и искусство».

Памятник Александру Невскому издалека предстаёт взорам людей величавым, торжественным. Он напоминает формами и силуэтом храмы древнего Пскова. Как знаменательна эта перекличка исконно русских пластических форм! Связь скульптурной композиции с эпическим рельефом местности (памятник сооружён по рекомендации учёных – историков, археологов, этнографов – на горе Соколихе, вблизи Пскова, по дороге на Гдов) отсылает сознание, память в глубину веков, к истокам Древней Руси. Монументы, прославившие их творцов, как правило, давались им тяжело. Почти четверть века напряжённого труда, озарений гения и крутые повороты судьбы скульптора Этьена Фальконе – цена создания памятника Петру Великому, Медного всадника. А волевое напряжение Огюста Родена, преодолевшее все препоны на пути к воплощению своего видения «Граждан Кале»! Андреа Верроккьо, едва успел закончить модель конной статуи кондотьера Коллеони в глине и подготовить её к литью, как от перенапряжения заболел и через несколько дней скончался в Венеции, куда переехал из родной Флоренции. Примеры можно множить. Многолетняя самоотверженная работа московского скульптора Иосифа Ивановича Козловского над композицией «Александр Невский с дружиной» из этого ряда.