Литмир - Электронная Библиотека

– Ну да! Заколебали! – Игорь раздражённо дёрнул плечом.

Вера забавно подмигнула.

– Мой любимый маньяк! – Округлила голубые глазищи. – Надеюсь, ты сегодня вечером меня проучишь? Проучишь??

– Проучу! – Буркнул Игорь и натянуто улыбнулся. – Ну, Вер, мне не до шуток!

– Ах, мастер, – Вера потупила глаза… – Как жаль…

– Вер, я говорю серьёзно!

– Я слушаю милый, слушаю…

– Слушай…

Разозлённый придурок пошёл жаловаться хозяину, и тот вызвал Игоря.

– Вот что, парень… – Начал поучать, поудобнее устроившись в продавленном кресле. – На первом месте у меня стоит не высокое мастерство и добросовестное отношение, – важно погладил спускающуюся на грязную рубашку бороду, – а спокойствие в рабочем коллективе! Ты же его нарушаешь!

– Высокое мастерство заусеницы снимать? – Отозвался взбешённый и чувствующий себя правым Игорь. – Коллектив из трёх человек? Ты лучше зарплату хотя бы до минимума подними, а то ведь Бог накажет, не посмотрит, что молишься по десять раз на дню!

– И тут он тебя выгнал… – печально улыбнулась Вера, – правильно?

– Правильно, – вздохнул Игорь. – Не сдержался я… – Виновато посмотрел.

– Но ты же прав! – Вера даже стукнула кулачком по столу. – Прав!

– Десять дней пропало, – Игорь махнул рукой, – не заплатит, скотина…

– Плевать. Ты – прав! Блинчики хочешь?

– Хочу! – Оживился Игорь. – У тебя очень вкусные блинчики.

– Конечно, вкусные… – Загордилась Вера. – Сейчас подогрею…

Вынула из микроволновки:

– Приятного аппетита, милый… Так держать!

Было уже одиннадцать, и они легли. В новой квартире в окно стучался иерусалимский ветер, близкие деревья, посылая тени, качали ветвями, в бедненькой, но аккуратной спальне светило со стены маленькое жёлтое бра, делавшее чужие, покрашенные Верой стены, чрезвычайно уютными. Вера, немножко почитав, отложила книжку и сонно сказала:

– Игорь, мне холодно…

– Я принесу ещё одеяло! – Встрепенулся Игорь.

– Да кому это интересно, если мне холодно… – По-прежнему вроде бы сонно пробормотала Вера и лукаво блеснула глазом. Через полчаса, когда она заснула, настонавшись и явно согревшись, Игорь, с любовью глядя на её успокоенное спящее лицо и разметавшиеся на подушке волосы, подумал:

«Я счастлив, господи, я счастлив!»

На следующий день им было так лениво, что они не сдвинулись из спальни. Игорь сосредоточенно читал русскую газету – он так и не перешёл на иврит, на работе от него требовалось работать руками, а не говорить. Вера слушала музыку – сидела в наушниках перед компьютером. Она вообще разбиралась в музыке, всё время выискивала каких-то удивительных певиц.

– Откуда ты всё знаешь? – Как-то спросил поражённый Игорь.

– Из детства, – улыбнулась Вера. Её глаза затуманились…

В большой комнате напротив дивана у них с мамой стояла оставшаяся от бабушки радиола «Маяк» на коротких ножках. Её мощные боковые стенки и крышка были сделаны из коричневого полированного дерева, а длинная передняя панель затянута жёлтой тканью. Низ занимали трудно нажимающиеся щёлкающие клавиши, а над ними протянулась стеклянная шкала настройки с отмеченными на ней далёкими городами – Париж, Нью-Йорк, Дели, Мехико…

Верочка часами просиживала около своей радиолы, увлечённо крутила круглые большие ручки настройки и, зажмурившись, прижималась ухом к жёлтой ткани – слушала музыку и далёкие разговоры на незнакомых языках. Но главное сокровище у радиолы было сверху – под полированной крышкой находился проигрыватель. Надо только взять пластинку, осторожно положить на круг и подвести иглу…

Пластинки им также достались от бабушки, великое их множество хранилось в сундучке около дивана. Там были и совсем старые, грубоватые чёрного цвета, и как бы игрушечные тоненькие зелёные или синие. Верочке было потешно прокручивать пластинку быстрее или медленнее нормы, тогда Майя Кристаллинская и Лариса Мондус то пели мультяшными голосами, то тянули басом. Потом Верочка переключилась на другие песни: «Хоп-хей-гоп», «Шизгара» и «Чао, бамбино, сорри». Не зная перевода, она сама придумывала содержание и рассказывала его дворовым подружкам. Постепенно Вера добралась до самого дна бабушкиного сундучка, где нашла пластинку со странным названием «Долина Эль Кондор пасса».

Включила проигрыватель, привычно повернула иглу, игла зашуршала по кругу…

Сквозь тихое шуршание иглы откуда-то издалека раздались крики чаек, мычание быков, щелканье бича, скип колёс, а в следующее мгновение стала слышна флейта. Её мелодия раздавалась всё громче и громче, достигла апогея и затихла, опять потерявшись в крике чаек.

С тех пор зачарованная мелодией Верочка слушала пластинку множество раз, пока проигрыватель не сломался от старости.

Когда они с мамой переехали в другой город, радиолу с перегоревшими лампами и сломанным проигрывателем пришлось оставить, а с ней все пластинки. Их просто негде было больше проигрывать – техника шагнула вперёд. «Долина Эль Кондор пасса» осталась тоже.

Карашо, русский…

Следующую работу Игорь нашёл в той же промзоне у двух братьев-бухарцев, одинаково жилистых и угрюмых. Они предложили ему сделать пробную деталь. Деталь оказалась сложной – потребовались тиски и круглый стол. Игорь намучался, пока возился с нею. Когда показал, осмотревший работу старший бухарец, улыбаясь, ухватил за щеку:

– Карашо, русский, карашо… Беру.

Игорь с такой силой оттолкнул его, что несостоявшийся работодатель упал.

Вера тоже без дела не сидела. Оказалось, что она умеет стричь. Игорь размахнулся, на визу купил ей шикарные специальные ножницы, машинку, расклеили объявления. Доказывая своё умение, Вера первым делом подстригла Игоря. Ласково провела ладонью, принесла зеркало. В зеркале отразился помолодевший улыбающийся человек.

– Ой, Вера! – Снимая простыню, Игорь вспомнил случай. – Через неделю после приезда в страну я зашёл в парикмахерскую около рынка. Представь себе комнатку с помутневшим зеркалом на стене и двумя огромными, неудобными, чуть ли не с позапрошлого века, креслами. Дедушке-парикмахеру на вид лет девяносто, и он важный, как профессор – в белом халате, руки за спиной. – «Ну что, молодой человек, – объявляет по-русски. – Вас подстричь или побрить?» – Отвечаю: «Подстричь».

Дед берёт в руки ножницы, я вижу, а у него руки дрожат. Ну, думаю – зарежет… Но нет, подстриг, даю пятьдесят шекелей. Парикмахер идёт к порогу, смотрит купюру на свет и вдруг отдаёт обратно: «Молодой человек, какие нужны слова, чтобы познакомиться с русской девушкой?»

Я чуть не упал. Выпалил, как дурак: «Зачем вам?»

Дед от возмущения просто потерял дар речи. Пришёл в себя, весь выпрямился, подбоченился:

– «Молодой человек! Этот вопрос некорректен!»

– И что ты посоветовал?

– Скажите девушке «ласточка» и она ваша.

Вера усмехнулась.

Они пошли в кухню. Вера начала возиться у плиты, Игорь по своей новоприобретённой привычке устроился рядом.

Их небольшая кухня едва вмещала двух человек, но в ней приятно было находиться.

Тикали самодельные, сделанные из очередной деревяшки, часы, на стене висел украинский цветастый рушничок, деревянный востроносый Буратино подмигивал нарисованными глазами со стола.

Вера не любила готовить, но оторвавшись от компьютера, развивала в кухне бешеную энергию, стремясь побыстрее завершить скучные обязанности. Вот и сейчас, не успел Игорь оглянуться, как она, нарезав помидоры, авокадо, зелень, сделала салат. Высыпала в пластиковую миску коттедж, чуть муки, перемешала, стала жарить блинчики. Пять минут – вытащила их на тарелку, пододвинула к Игорю сырную намазку – всё! Завтрак готов. Игорь попробовал:

– Ух, ты! Вкусно! А ты не будешь?

Вера отрицательно покачала головой

– Только кофе.

Игорь задержался на третьей работе. Это был маленький заводик «Эйтан», как и все такие заводики, названный в честь хозяина. Заводик находился за городом в превращённом в промзону арабском селе Атарот. Около заводского проволочного забора небольшой базарчик – женщины в цветастых платках разложили на земле корзины с зеленью и фруктами. Чуть подальше дорога в Рамаллу, по ней грузовики пылят.

10
{"b":"685111","o":1}