Поистине странный сон. Я не до конца осознавала, где нахожусь, будучи еще на грани сна и яви. Кровать, зал, я вся мокрая — никакого леса и дороги. Все нормально. Привстав на кровати, поняла, что утро, если не обед. Попыталась встать, облокотившись о руку, и чуть не взвыла от боли. Бинт на руке был весь в крови, а сама ладонь ныла так, что это отдавалось в голове. Направилась в ванную и застала бабушку на кухне.

— Доброе утро!

— Доброе, Алисонька! Что с твоей рукой?

— Думаю, нужно промыть и бинт сменить. А куда ты собралась?

— Да вот, представляешь, все лекарства мои закончились. Надо в город съездить, если все нормально, завтра к вечеру вернусь.

— Так давай я съезжу?

— Нет — нет, ты приехала отдыхать. Я сама. Справишься тут?

— Конечно. Никаких проблем.

— Давай тогда, завтрак на столе. Я пойду, а то автобус скоро. А руку — то твою врачу показать надо.

— Нет, бабуль. Все нормально, я не сильно поранилась.

— Ну, смотри, если вдруг сильно болеть начнет, позвони мне или родителям, только связь плохая, на дорогу выйти придется.

При одном упоминании о дороге, я поморщилась, но бабушка этого, кажется, не заметила, потому что в следующую минуту вышла из дома и направилась на остановку.

Я, как и собиралась, обработала руку и села завтракать, хоть и не особо хотелось. Настроение, мягко говоря, было паршивое. Еще и дождь опять начался, надоел уже. Кофе почему — то был безвкусным, а бутерброд вообще в горло не лез. Решила накраситься, может тогда настроение поднимется. Только встав из — за стола, увидела у двери пакет мусора. Бабушка, когда уходила, забыла взять. Придется идти под дождем до мусорных баков.

Из косметики нанесла лишь тушь и блеск для губ, волосы завязала в тугой пучок, надела дождевик, еще и зонтик прихватила, дома сидеть, тем более одной, без интернета, скучно. Мои опасения по поводу погоды не оправдались, дождь потихоньку стихал, зато поднялся сильный ветер, такой холодный, что пробирал до самых костей. Я закрыла дом и вышла за калитку, когда мои ключи выскользнули из рук и полетели прямо в грязь. Я наклонилась поднять, и мы стукнулись лбами с каким — то парнем. Боже, как неловко! Он был мне абсолютно не знаком, но я бы даже сказала, достаточно привлекателен. Еще и вежлив, как я поняла в следующее мгновение:

— Извини, пожалуйста, — смущенно промямлил он.

— Ничего страшного, — парировала я, — с кем не бывает?

Все — таки ключи поднял он и теперь, когда мы поднялись, внимательно смотрел на меня. А я немного растерялась.

— Ну ладно, — пауза, — еще увидимся, — протянул он, улыбнувшись.

Я улыбнулась в ответ. А когда он уже повернулся уходить, вдруг остановился, будто что — то вспомнив, и снова посмотрел на меня.

— Меня Игорь зовут, — протянул руку для знакомства.

— Алиса, — протянула руку в ответ.

А затем увидела выходящую из дома тетю Соню, застывшую на пороге.

— Игорек, уже приехал? — воскликнула она.

А я только сейчас заметила, что рядом с ним стоял небольшой чемодан на колесиках.

— Да, мам. Уже иду, — и снова мило улыбнувшись мне, направился к дому соседки. Не знала, что у нее такой молодой сын, хоть сама она уже дама преклонных годов.

Я же мусор собиралась выкинуть. Точно! Старалась идти как можно осторожней, чтобы случайно не поскользнуться и не упасть в лужу снова. И аккуратненько так попыталась подойти к бакам. Не получилось. Месиво из грязи преграждало путь. Что ж, придется потренироваться в бросании мусорного пакета прямо в цель. Размахнувшись, бросила. Еще бы чуть — чуть и пролетел, но нет, все — таки плюхнулся в бак. Стопроцентное попадание!

— Как твоя рука? — прозвучало совсем рядом и совсем неожиданно, от чего я подскочила.

— Я такой страшный? — повернулась, и увидела лицо Тимура.

— Нет, просто у тебя есть способность бесшумного появления, — съехидничала я.

Ответом была ухмылка, но затем он повторил:

— Как твоя рука, Алиса?

— Нормально, — ладонь у меня в этот момент находилась в кармане. И вот странность: минуту назад я ничего не ощущала, но сейчас рука казалась мне мокрой. Неужели опять кровоточить начала?

— Покажи, — почти как приказ.

— Что?

— Покажи ладонь.

И вдруг я поняла, что если она действительно опять вся в крови, он потащит меня к себе в дом, чего я очень не хотела, потому что он опять будет сидеть слишком близко, так близко, что я буду ощущать его дыхание на своей щеке. И все мое существо просто воспротивилось этому.

— Я пойду, бабушке надо помочь.

— Так она же уехала, — отрезал он.

— Откуда ты…

— Видел, когда она на остановку шла.

Тимур вопросительно смотрел на меня, ему будто было интересно, что я придумаю дальше. Стало мерзко. Я вообще чувствую себя маленькой и беззащитной, когда он вот так вот смотрит. И я… я просто замерла. Не знаю почему, наверное, стало стыдно за свою наглую ложь. Ну не могла же я сказать, что не хочу оставаться с ним наедине. Это же трусость. Да уж, трусиха я еще та. Ступор быстро прошел, стоило нахалу подойти и резко выхватить руку из моего кармана. Ладонь заныла так, что я приглушенно вскрикнула.

— Нормально, говоришь, — злой взгляд, — Алиса, почему ты мне врешь?

— Мм-м, — все, что я смогла сказать.

— Ты боишься меня?

— Нет, — возразила я.

— Тогда в чем дело? — продолжал допытываться он.

— Она не болела, — я осеклась, но все же продолжила: — до этого момента.

— Рана оказалась глубже, чем я думал, придется зашивать, — окончательно добил меня он.

— А можно без этого? — голос предательски дрогнул.

— Не волнуйся, больно не будет, — ухмылка, — разве что чуть — чуть.

И меня просто схватили за руку, не больную, разумеется. И потащили к себе в дом. Только вот я идти отказывалась, не сдвигаясь с места.

— Алиса! — очень взбешенное, — ты понимаешь, что если ничего не сделать, будет очень плохо. Хочешь, чтобы тебе руку отрезали?

— Ннее ххочу, — испуганно отозвалась я. И поняла, что веду себя, действительно, как ребенок. Маленький и несмышленый.

— Если не хочешь, тогда идем. У меня есть все необходимое для этой процедуры. Хотя подожди.

Я замерла, а он продолжил издеваться:

— Я понял, ты хочешь, чтобы я тебя на ручки взял. Хорошо, как скажешь.

И Тимур подошел вплотную.

— Не надо сама дойду, — твердо возразила я и направилась вперед к его дому, стараясь не оборачиваться.

Зашла, разулась, прошла и села на диван. Немного погодя показался и Тимур, который при виде меня уже готовой ко всему, как — то странно улыбнулся. А затем скрылся в другой комнате, чтобы совсем скоро вернуться и принести чемоданчик с красным крестом.

Я нервно сглотнула, пытаясь представить, что меня ожидает и как — то само вырвалось:

— А может, в больницу лучше?

— Зачем? — Тимур присел рядом, — я же врач, — немного порылся в своем чемодане и заключил:- анестезия, обезболивающее в виде мази. Нанесу только на поврежденный участок, чтобы ты ничего не чувствовала. И еще выпей вот эту таблетку, — он протянул стакан с водой и маленький белый кружочек.

— Это для чего? — мне нужно было знать все.

— Успокаивающее. Выпей.

Спорить не стала. По крайней мере, мне не помешало бы. Поэтому положила в рот этот маленький горький кружочек и запила водой.

Я замерла и стала рассматривать инструменты, которые он извлекал из своего чемодана. Подготовил медицинские ножницы, иглу и, собственно, сами нити, и кучу еще каких — то штук. Знаю, как будущий врач я обязана во всем этом разбираться, но в данный момент меня трясло так, что зуб на зуб не попадал.

— Вот мне интересно, — взгляд на меня, — ты чего больше боишься: меня или того, что я буду делать с твоей рукой?

— Что будешь делать, — честно ответила я.

— Тогда тебе бояться нечего, не смотри только.

Почему именно этого бояться не стоит? А его самого, значит, стоит?

Подсознательно я уже готова ко всему, и когда я понимаю, что уже сейчас игла проколет мою кожу, а нить поможет связать края раны, невольно отворачиваюсь и закрываю глаза. Минута… две… три… И я ничего не чувствую! То есть вообще ничего! А потом пытаюсь повернуть голову, чтобы посмотреть, как там вообще обстоят дела, но на полуобороте меня останавливает голос: