Постучав, вошла в комнату. Навстречу, лениво потягиваясь, из-за занавески появился кот. Увидев незнакомого человека, опасливо отошел к печке.

  --Эй, кто дома? Гостей принимаете?- с радостным ожиданием крикнула Соня.

  Никто на ее возглас не отозвался. Прошлась по комнатам - никого. Отметила чистоту и порядок в доме. Чувствовались заботливые женские руки. Мелькнула мысль, что отец все-таки помирился с матерью.

   В этот момент услышала, как кто-то завозился в коридорчике. Пошла навстречу. В комнату вошла незнакомая женщина. Увидев Соню, долго с любопытством рассматривала. Наконец заговорила:

  --Не иначе ты, Сонька?- спросила она.

  --Сонька, Сонька, - подтвердила гостья. - А где мои родные?

  Хозяйка молча прошла мимо, присела на скамейку. Неторопливо снимая платок, продолжала вглядываться в девушку. Наконец заговорила:

  --Ничего не скажешь, красавица! Настоящая королевна! Ты садись, будем чай пить.

  --Извините, где мои родители и кто вы?- начиная терять терпение, повторила свой вопрос Соня. Ощутила, как в нее вползает чувство тревожного волнения. Выдвинула из-за стола стул и присела в ожидании.

  --Так родители твои развелись еще при тебе. Мать долго куролесила тут, а потом укатила с каким-то приезжим в дальние края. С тех пор от нее ни слуху, ни духу. А отец месяца четыре уже как умер. Но успел перед смертью оставить завещание. Дом и гараж твои. Мы последние годы жили с ним вместе. Я осталась присматривать за домом. Знала, что рано или поздно ты приедешь. Сообщение тебе отправила на твою фирму.

   Услышанное так потрясло Соню, что она потеряла дар речи. Поначалу хоть и редко, но звонила домой. Потом как-то стало недосуг. Думала, приедет и все расскажет. Так будет даже интересней. А оно вот как обернулось! Будто сквозь туман, видела как хозяйка неторопливо принялась готовить нехитрый завтрак из яиц и чай. Потом предложила помыть руки и садиться за стол. За завтраком стала рассказывать:

  -- Я дальняя родственница по линии бабушки. Катериной меня звать. Ты, наверное, не помнишь как подростком гостила у нас в деревне? Уже тогда красавицей была. Потому и узнала тебя. Ешь, проголодалась небось, дорога то неблизкая.

  Улучив минутку, пока хозяйка наливала чай, Соня спросила:

  --Что с отцом случилось? Когда я звонила последний раз, он казался бодрым, и даже собирался навестить меня?

  --Давно это было, Сонечка. Ты не обижайся на то, что я сейчас скажу. Отец и в самом деле собирался съездить в ваш город. Но накануне отъезда от своего давнего знакомого в полиции узнал, что тебя не раз задерживали как проститутку. Потом в городке эту новость только глухой с немым не обсуждали. Отца это сильно подкосило.

   Соня опустила голову и долго не поднимала ее. Ей не хотелось, чтобы женщина видела всю ту гамму опустошающих чувств, которые могли отразиться на ее лице. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Потом, собравшись с силами, встала из-за стола и пошла к выходу. Впервые со всей возможной ясностью поняла всю глубину своего падения. В городе, на свою профессию она смотрела совсем иначе. Как и многие другие. Если и считала ее злом, но нужным злом, которое, между прочим, давало ей определенный достаток при далеко не изнуряющих усилиях. А то, что иногда приключалось с ней, как в случае с африканским гостем, или вынужденными визитами в полицию, так это считала неизбежными издержками профессии.

   Женщина поспешила за девушкой.

  --Сонечка, не забудь, что тебе надо вступать в наследство. Надо бы знать, как ты решишь поступить: продавать дом или оставить себе на всякий случай. Да и отдохнуть тебе надо было. Город не убежит.

  Но Соня только ускоряла ход. Уже из машины крикнула:

  --Живите сколько хотите. Только не продавайте. Может, мама еще вернется.

   Отбрасывая колесами песчаную смесь, машина с ревом выскочила с обочины на асфальтированную дорогу. Въезжая в родной городок, Соне хотелось, чтобы ее увидело как можно большее число людей, сейчас же при первой возможности свернула на пустынную объездную дорогу.

   Не заходя домой, Соня поспешила навестить Эмиля Леонидовича. Была суббота, но она знала, что с их работой выходные дни были самыми напряженными для директора. К тому же, на мобильнике высветилось сообщение от него:"Приедешь, сразу зайди". Для нее Печерский оставался теперь единственной опорой в жизни. Игнорировать его просьбу не было желания.

   Директор совсем уже оправился от побоев и встретил Соню в офисе радостными объятиями. Посыпались традиционные в таких случаях вопросы: как съездила? как родители? как провела время? И в конце с некоторой озабоченностью Печерский спросил:

  --Надеюсь, режим лечения не нарушала?

  --Что вы, Эмиль Леонидович, я же не маленькая. Сама хотела быстрее вернуться к рабочему ритму жизни.

  --Это хорошо. Впрочем, я так и думал, что на тебя можно положиться.

   Печерский прошел на свое место и вальяжно расположился в кресле. Какое-то время внимательно смотрел на девушку, как будто колеблясь стоит ли задавать следующий вопрос. Он, видимо, очень был важен для директора. Его радужное настроение, с которым встретил Соню, постепенно менялось, уступало место напряженному ожиданию. Выражение лица стало суровым.

  --Ты вот что скажи мне, Соня. Ты кому-нибудь оставляла свои ключи от квартиры на время поездки?