--А что это ты про Сергея вспомнила?

  --Я хотела спросить, был ли он с тобой. Но разве ты дашь сказать, милый. Ты сегодня, как лев, ненасытный.

  Петров и в самом деле чувствовал прилив сил от того, что хоть какой-то просвет появился в деле о золоте. А тут еще и жена такой нежной и покладистой оказалась. И он снова со страстью обнял Лену.

  Под утро приснилась всякая ересь. Как будто на вездеходе он гонялся за львом, а потом в свете фар увидел стрелка с ружьем. Он целился прямо в него. Но когда прозвучал выстрел, вместо пули из ствола вылетел ворох денежных банкнот. И хоть лобовое стекло осталось целым, банкноты залепили ему глаза и он не знал, куда ехать.

  Проснулся от ощущения, что ему надо куда-то поторопиться. Вспомнил, что собирался съездить в районную больницу, допросить по новой Самохина. У него крепла уверенность, что тот каким-то образом причастен к преступлению.

  Дежурная медсестра больницы удивилась раннему гостю, да еще в воскресенье. Но узнав по какому делу, дала Петрову халат и без лишних слов проводила к больному. С одного взгляда на Самохина было видно, что парню очень плохо. Он прерывисто хрипел, судорожно открывал и закатывал глаза, с уголков рта сочилась жидкость. Медсестра бросилась в ординаторскую. Крикнула кому-то:

  --Срочно вызывайте врача!

  Сама быстро взяла шприц, набрала какого-то лекарства и быстро сделала укол больному. Побежала консультироваться по телефону с главврачом.

   Больной притих, взгляд стал осмысленным, задержался на подполковнике. Сделал усилие заговорить, но не получилось.Вместо звуков из гортани вырывалось сдавленное бульканье.

   Петров наклонился над кроватью:

  --Что происходит, Самохин? Тебе все равно придется вспомнить и рассказать, как было все на самом деле.

  Но больной только безучастно смотрел на подполковника. Взгляд его постепенно тускнел. Последнее, что Петров услышал, были бессвязные слова:

  --Золото...отрав...оно...рядом...

  Больше Самохин не произнес ни звука. Он был мертв.

  Никита Иванович чуть не взвыл от досады. Он, как ему казалось, был в шаге от разгадки. И вот теперь тайну похищенного золота Виктор Самохин унес с собой.

   Вскоре в больнице стало шумно как никогда. Возле недавнего больного собрался настоящий консилиум врачей и медсестер. Главврач появился одним из последних. Накидывая халат, буквально засыпал вопросами:

  --Что тут произошло? Что удалось выяснить? Кто обнаружил больного в критическом состоянии? Кто последний был при Самохине?

  Врачи и дежурная медсестра что-то отвечали, показывали на Петрова, который в сторонке чуть ли не кусал губы от досады, корил себя, что раньше не заметил простых вещей. Многое теперь казалось очевидным. С горечью думал: при желании его можно даже обвинить в халатности. Скорее всего, республиканские сыскари так и сделают. Это значит - прощай перевод, а, возможно, и вообще турнут со службы.

  Отозвал в сторонку Ликунова:

  --Серега, ты даже не представляешь, как мне хреново. Скажи, пусть нальют сто граммов спирта.

  Главврач не стал никому перепоручать выполнение просьбы друга, провел его в свой кабинет. Достал коньяк, налил в стаканы:

  --Это будет получше спирта. Коллекционный. Дар пациентов за особые услуги.

  Выпили, смакуя. Коньяк действительно был превосходный. Сказал об этом врачу.

  --Тогда, может быть, еще по одной, - предложил Сергей Леонидович.

  --Наливай. Ну что там твои коллеги говорят по поводу этой неожиданной смерти?

  --Смерть всегда неожиданна, мой друг. А причину обязательно выясним. Он хоть что-нибудь успел сказать?

  --Прохрипел что-то. Но я ни черта не разобрал. Он уже фактически не дышал. Ох и достанется мне на орехи от приезжих спецов! Столько ошибок я совершил, дружище.

  Сергей Леонидович бросился утешать друга. Но тот отмахнулся и попросил:

  --Лучше налей еще. Да я пойду. Сегодня уж точно никто не потревожит. А завтра будь что будет.

  Уходя, посоветовался:

  --Как думаешь, может, мне Хардикова подослать? Пробу какую-нибудь на анализ возьмет. Будет хоть чем отговориться. Посодействуешь?

  --Конечно, Никита. Присылай, помогу твоему криминалисту чем смогу.

   * * *

   Где же искать этого неуловимого вездеходчика? Эта мысль все больше и больше отравляла жизнь начальнику РОВД. Многое сразу прояснилось бы с его поимкой. Один задумал это преступление или вместе с Самохиным? И главное, появилась бы реальная точка опоры для предметного поиска похищенного. Так и ориентировал оперативников:

  --Ищите Александра Ларионова. Там где он - там и золото!

  --У нас же это дело скоро заберут. Стоит ли так дергаться, да еще по такой погоде?- выразил сомнение кто-то из коллег.