В голове настойчиво вертелся план действий. Для начала следовало уйти как можно дальше, по возможности не попадаясь на глаза прохожим. Затем, заглянув в общагу, – уезжать из Новосиба.

Подальше от цивилизации, а значит полиции, городовых и прочих органов, которые теперь непременно заинтересуются моей персоной, а то и вовсе решат повесить всех собак. Конечно, они быстро выяснят, кто я и откуда, и обязательно нагрянут в ту глушь, куда в своё время из Подмосковья перебралась наша семья.

Вот только власти могут сколько угодно ползать по тем болотам, перерывая в поисках Кузьмы Ефимова каждую кочку, меня они там уже не найдут. Я не намеревался возвращаться, собираясь воплотить в жизнь детскую мечту. И пусть это звучит наивно, но меня привлекали приключения и тайны, которые скрывала в себе Украинская Аномальная Зона.

Правда, минут десять спустя, когда начался отходняк, и я смог рассуждать более-менее здраво, идея пробираться через половину империи в бывшую Украину – уже не казалась такой привлекательной. Огромная территории от Днепропетровска до Карпатских гор, полностью захватывающая Молдову, часть Белоруссии, а также земли, некогда принадлежавшие Польше, конечно, манила своими загадками, но…

И всё-таки мысли о том, что меня могло бы ждать, доберись я до Зоны, – успокаивали. Как минимум забивали голову, позволяя не думать о том, что совсем недавно, впервые в своей жизни, я убил человека. И не одного – восьмерых, пусть даже они были законченными подонками.

Окончательно меня накрыло во дворах, за Студенческой. Руки тряслись, ноги стали ватными, а в голове гремели колокола. Прежде чем меня вывернуло наизнанку, я из последних сил добрался до ближайшей урны и словно утопающий схватился за её ободок, чувствуя, как под пальцами хрустит и мнётся металл.

Остановиться сумел лишь, когда желудок отдал всё, что в нём было, а во рту ощущался устойчивый вкус желчи и какой-то кислоты. Вот тут я помянул добрым словом экспедитора-американца, с его тягой нести свет и блага цивилизации дремучим народам за пределами североамериканского континента. За счёт химических наполнителей вкус иностранной жвачки был гораздо сильнее, нежели у отечественной, но это было именно то, что нужно в данный момент.

С трудом отпустив бортик, я дрожащими пальцами разорвал упаковку и разом запихнул все остававшиеся там пластинки в рот. Заработал челюстями и почувствовал облегчение, ощущая, как отступает мерзкое послевкусие.

На удивление монотонный процесс пережёвывания не только помог мне успокоиться и всё-таки принять тот факт, что я стал убийцей восьмерых человек, хотя людьми их назвать было сложно, но и запустил, наконец, нормальную мозговую деятельность. Например, мне самому стало интересно, куда это я мчусь сломя голову, когда следовало бы собраться и выработать нормальный план действий. Потому, доковыляв до ближайшей лавочки, я уселся на неё и стал думать, что делать дальше.

Прежде всего возник вполне разумный вопрос – а чего, собственно, я вообще убегаю? Что может мне грозить в случае, если меня повяжут? Точнее попытаются, так как сомнений в том, что сумею отбиться от большинства супостатов – не возникало. При условии, конечно, что будет приказ взять живьём, а шансы на это были тем ниже – чем дольше я бегал от полиции.

Логика здесь довольно простая: скрылся с места преступления – значит, в чём-то виноват, а если нет – то почему продолжаешь бегать? У правоохранительных органов просто сработает «служебный инстинкт», присущий многим хищникам: раз драпает со всех ног, значит, нужно догонять. А это означает, что будут жертвы и, возможно – трупы. Всё же мой Наставник – отец Алексий, отлично вымуштровал своего последнего ученика, и, как показали сегодняшние события, я могу не только доморощенно философствовать и поколачивать безобидную гопоту, но и убивать.

Но тут такое дело, что трупы полицейских мне не нужны. От слова «совсем», так как это путь в одну сторону. Всё же я не дурак, чтобы воевать со своим родным государством, а потому если поймают, то сопротивление представителям власти оказывать я не буду. Вот и возникает вопрос: а на кой ляд вообще понадобилось убегать?

Что мне в принципе могут предъявить? Убийство? После такого количества трупов со стороны уродов в чёрном? Очень сомневаюсь. Согласно закону о самообороне, просто одного вида оружия было уже достаточно для моего оправдания… хотя, конечно, если вдруг объявится какой-нибудь суперюрист со стороны лысых, он вполне может попробовать выкрутить руки Фемиде таким образом, что именно я окажусь виноват во всех грехах, а мои невинные жертвы просто превентивно оборонялись, опасаясь за свою жизнь и чувствуя моё скорое нападение.

Я невесело усмехнулся. Глупость, конечно, однако, наверное, залы судов слышали и не такие извращённые логические конструкции.

Что ещё могут припахать? Соучастие в нападении? Бред! Тем более что у меня есть алиби. Валера хоть сам в полицию не побежит, не тот у него склад характера, вряд ли что-то станет скрывать, когда к нему придут и прижмут его к ногтю. А это будет обязательно, не стану же я прятать такого важного для меня свидетеля. Да и Михалыч нас с ним видел…

Значит, остаётся лишь вопрос с моими способностями. Так, стоп, машина! А что могли увидеть случайные свидетели или девчонки-магички? Скорость, силу? Ну… воин третьего, максимум четвёртого уровня, то бишь «Есаул» или «Ротмистр». В принципе, в этом не было ничего необычного. В школе нам все уши прожужжали о самосовершенствовании, так что надо будет – выкручусь.

Другой вопрос, что предполагалось это делать под неусыпным контролем государства. Открыть частную спортивную молодёжную секцию было невероятно сложно. Для этого требовалось получить множество разрешений и пройти серьёзные экзамены… А всё потому, что подобные заведения нынче имели очень веское влияние на умы учеников, вот и опасались появления разнообразных полурелигиозных организаций и откровенных сект. Одна история со «Свидетелями непорочного зачатия» чего стоила…

Физическое совершенствование тела, наряду с ежедневными медитациями, являлось единственным возможным путём разблокировать закупоренные у большинства людей чакры. При этом, к сожалению, сложно было проконтролировать, что именно вливают в голову своим подопечным разнообразные «мастера стиля кислых щей», которые словно грибы после дождя появились в стране в послевоенный период.

Ныне же по каждому ученику, совершившему прорыв, тренер отчитывался в вышестоящие инстанции – иначе вполне можно было попасть не только под административную но и уголовную ответственность. Одарённые, как воины, так и маги, были опорой Империи, сами по себе являясь грозным оружием. Никто не хотел, по недосмотру, получить новую «Зону» прямо на территории своего государства, а потому допускать бесконтрольное существование одарённых Император не собирался.

Стоп! Я чуть не хлопнул себя по лбу. Был же ещё энергетический выброс, когда я пытался остановить огненный шар колдуна нападавших.

Так! Надо вспомнить все подробности! Вплоть до секунды! Может быть, мне всё же удастся отмазаться…

Я сел поудобнее, добиваясь максимального комфорта, и прикрыл глаза. Целенаправленная медитация дело тонкое, в идеале ничто не должно отвлекать практикующего, хотя, вспоминая методы Наставника, теперь я, наверное, смог бы войти в состояние просветления даже на раскалённой сковородке.

Секунда, другая – шум окружающего города стих, сменившись сначала привычным ощущением пустоты, а затем меня захлестнули волны Моря Сансары. Справиться с потоками энергий – вот что было самым сложным. Там, где другие выбивались из сил, чтобы почувствовать хоть один поток, хотя бы слабую струйку – я захлёбывался. Оттого и держал чакры в максимально прикрытом состоянии, каждый раз поминая добрым словом отца Алексия, взявшего шесть лет назад под крыло испуганного, буквально сгорающего в прямом смысле этого слова мальчишку. Кстати, весьма возможно, что своим вмешательством в мою жизнь он предотвратил прорыв почище украинского – спасибо родному дедушке, чтоб этому старому хрычу икалось в обед.