– Товарищ Симонова, Раечка – Григорьев придержал Раечку за рукав гимнастерки, – в вашем деле я смогу чуток упростить задачу, есть у меня на примете две отъявленные амазонки, которые полезут хоть к черту на рога, хоть в пекло к дьяволу. Скоро они прибудут сюда.

– Гегечкори, Гиви, тебя тоже попрошу задержаться.

– Абрек, ты входишь в мою ударную группу, самая ответственная «грязь» операции ляжет на нас и ввиду перехода Иваныча в группу прикрытия, тебе необходимо подобрать еще двух человек, один должен владеть немецким, как родным. Экзаменовать на знание немецкого буду я или Раечка. Ты знаешь, что делать и какими должны быть эти бойцы Короче – такие как ты! Ступай и найди мне таких людей. Ошибешься – жестко спрошу с тебя. Есть у меня одна дерзкая мыслишка, но об этом потом, – Выполняй!

– Есть командир, – разреши я приглашу в группу свою девушку, с которой я работал у Григорьева? – Я все сказал – ответственность за своих людей, несешь только ты!

Гиви бесшумными шагами удалился. Присутствующий при этом Григорьев засомневался, – Колыма, а не слишком ли Абакумов разошелся, такую толпу из двенадцати человек нелегко будет переправить и спрятать в лесу.

– Вся группа будет не всегда задействована в полном составе, только на заключительной фазе операции, к тому же мы будем базироваться в партизанском отряде, а там всем места хватит. Да и командир отряда будет рад таким воякам. Партизаны – это не регулярные войска Красной Армии, им дополнительное обучение военным специальностям не помешает, я, краем уха слышал, что все партизанские соединения в республике, после освобождения Белоруссии, вольются в действующие армии по разным фронтам. Это так?

– Хм…это секретная информация и пока держи рот на замке, если эта информация утечет не в те уши, то основательной чистки партизан нам не избежать. Они постараются все партизанские соединения наводнить своими спящими агентами.

– Я это знаю и пока ничего не говорю своей группе! И вот еще что, товарищ полковник, вы представляете, как это будет выглядеть в действительности освобождение Глории Риччи? Что, мы полезем в это пекло, чтобы только её выручать? Нет, так не получиться, придется освобождать весь лагерь, а для этого я и хочу в группу пригласить преимущественно хороших пулеметчиков, стрелков и минеров. Немцы не дураки у них там пулеметов напичкано через каждые 50 метров, вот и посмотрим чей пулемет будет разговорчивее. Косить кинжальным огнем придется всех подряд, не взирая на личности. Конечно мы не пойдем освобождать узников без поддержки местных партизан. Ослабленной голодом и болезнями, на грани безумия огромной толпой людей, надо будет как-то управлять и организованно вывести из лагеря и провести через минные проходы, которые группа Денисова Влада проделает загодя.

– Ты командир и тебе решать. Пойду звонить Глебову, пусть подготовит девчонок, эти амазонки под его началом, завтра я их привезу.

– Как он там, Дед? – Не зазнался ли, получив полковника?

– Да нет, твой друг держится молодцом, а хочешь, вместе поедем?

– С превеликим удовольствием!

Глава третья.

Испанец бесцельно, уже минут десять, вертел карандаш в руках, у него не выходил из головы вопрос, зачем Григорьеву понадобились две его девушки, которых он с таким трудом подобрал из огромного количества контрразведчиков фронта. О том, что Шульга с группой уже в Москве он не знал и никак не мог объяснить себе просьбу Деда. Все это неспроста, что-то намечается, но он не мог и предположить, что в этом событии основная роль отведена его лучшему другу.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться, вас там два незнакомых офицера спрашивают, – обратился к нему вошедший сержант из караульной службы.

– Кто же это может быть, – раздумывал Испанец, выходя из своего блиндажа, – офицеров штаба и особого отдела N-ской армии я всех знаю в лицо. На скамейке, сооруженной из старых автобусных кресел, сидели к нему спиной два офицера и читали газету «Красная звезда».

– Товарищи офицеры, не вы ли меня ищете? Дед и Колыма одновременно повернулись и тут же вскочили, – Вы посмотрите на него, он не узнал своих однополчан! Неужели мы за четыре месяца так безнадежно постарели?

– Господи, Дед, вы как тут оказались? Каким ветром вас сюда занесло?

– А ты засранец, почему не написал, что был у моих и не сообщил, что твой отпуск закончен и ты прибыл на службу? Они все трое крепко обнялись и пошли в Особый отдел армии, где Испанец был начальником. Он быстро наказал ординарцу притащить немудреную закуску, из тумбочки стола достал армейскую фляжку и разлил спирт по жестяным кружкам, а личному ординарцу приказал никого к нему не пускать.

– За встречу дорогие друзья, но предполагаю, что вы приехали сюда не спиртное пить со старинным другом, а по делу – выкладывайте!

– Не все сразу Сергей, дай нам собраться с мыслями. Они выпили и принялись за американскую тушенку с салом. Наконец Григорьев отложил ложку.

– Ты нам нужен Испанец, без тебя никак у нас не получается сформировать группу для одного щекотливого задания. Это задание исходит от людей с очень большими звездами и отказ от него абсолютно не предусмотрен никаким уставом.

– Сдается мне друзья, что по старой памяти, великий и ужасный Берия опять приложил руку и поручил вам довольно сумасшедшее задание?

– И не только, наш Абакумов тоже к этому руку приложил!

– Что, эти пауки никак вас не оставят в покое? А как же Абакумов, разве он не замолвил словечко в вашу поддержку? Он же свой?

– Друг мой, не считай каракурта прелестнее скорпиона, оба они – смертельны!

– Даже так? Понятно! И что за подлые дела потребовали моих презренных навыков?

– Испанец, ты в своем репертуаре!

– Нам нужны твои две девчонки, мы отбираем в группу Шульги довольно опытных оперативников, обладающих высокой огневой подготовкой и великолепной реакцией.

Нужны еще семь-восемь человек для заброски в район Гомельской области с самолета. Подумай, кто еще, на твое усмотрение, может быть достойным кандидатом? У нас всего неделя!

– А кто это сказал, что я Ксюшу и Марийку вам отдам? Григорьев нехотя сунул ему бумагу за подписью Берии и Абакумова, Испанец внимательно прочитал предписание и положил на стол.

– Серьезная бумаженция, многие затрясутся, увидев её, но только не я. Хочу с вами и только на таких условиях, я отдам вам девушек и только вместе со мною! И баста!

– Ты это брось, полковник, – рассердился Григорьев, – не забыл, что уже давно кончился тот бесшабашный и дерзкий Испанец, который полез в самое пекло в Озерске? Не забыл, какие у тебя на плечах сейчас звезды и какую должность ты занимаешь? Ты сейчас сам себе не хозяин и мы не можем тебя взять с собой.

Категоричность Деда решил несколько сгладить Шульга, – Ты же еще не знаешь в чем суть задания, нас наверняка там ждет неминуемая смерть, а у тебя растут две очаровательные девчушки и им нужен отец!

– У них есть прекрасная мать, которая заменит им непутевого отца.

– Ну что ты с ним будешь делать, а! Ты представляешь объем работ, которую нам придется выполнить, включив тебя в группу, все предварительные наметки плана придется переделывать и выходить с просьбой к командующему Белорусским фронтом генералу армии Рокоссовскому, ты птица высокого полета и тебя так просто не отпустят в канун наступления на Гомельско-Речицком направлении.

– У вас есть всесильная бумага за подписью наркома Берии, а со Смерш вообще никто предпочитает не связываться, вам и карты в руки. Григорьев, как начальник особого отдела фронта по должности был выше Глебова, хоть и были они в одном воинском звании, перечить не стал, это совершенно бесполезно с такими, как Глебов.

– Хорошо, я попробую решить это вопрос, но тебе придется, в целях маскировки, снять с погон на время пару больших звездочек.

– Да хотите, я вам все их задарю и пойду рядовым! Григорьев обращаясь к Шульге, развел руками и обреченно произнес, – В этом весь Испанец! И тут же отругал Глебова, – Молчи балбес неугомонный, в штрафбат захотел? Все рассмеялись и пошли смотреть девушек. По дороге Испанец рассказал о двух братьях-близнецах, которых он заприметил в одном из полков 70 дивизии и о их невероятной технике рукопашного боя.