– Ты не волнуйся, – начал успокаивать Антон, – сейчас Лина принесет аптечку, и мы обработаем твои раны. А когда вернется Влад, все подробно выясним.

Через пять минут брюнетка швырнула белую коробку с крестом на стол и удалилась болтать по телефону. Но не особо далеко – были слышны отдельные фразы. Видимо, ревнует и пытается контролировать.

Антон начал осторожно поливать перекисью царапины и прижигать зеленкой. Сначала Катя держалась достойно, но при обработке особо обширных участков – ладоней и коленей, сморщилась от боли. Он неожиданно подул на ранку. Девушка смутилась. Это показалось таким милым…

Закончив, парень уже начал складывать пузырьки обратно, как вдруг поинтересовался:

– А у тебя под простыней… ничего нет?

Катя вспыхнула и процедила:

– Конечно есть! Я без трусов как-то не привыкла расхаживать.

Антон захихикал:

– Я имел ввиду царапины…

– А… это! – покраснела еще больше и поспешно выдохнула: – Нет! – вот же дура! Сама не заметила, как расслабилась и поддалась его чарам. Мозги превратились в кисельные берега, а мысли молоком потекли не в том направлении.

– Послушай! – скрипнула зубами. – Спасибо за помощь, но я хорошо знаю таких, как ты. Вы пользуетесь своими симпатичными мордашками, втираетесь в доверие, а потом… – Вдруг умолкла. Нахмурилась. Она изо всех сил пыталась вновь вызвать к нему неприязнь, но не выходило. Одна ее часть еще продолжала цепляться за прошлые установки, подозревая подставу, другая же уверенно твердила, что парень вполне нормальный.

– Что потом? – с придыханием прошептал он. Сделал большие глаза. И улыбнулся, не дождавшись ответа: – Ты можешь доверять мне чуточку больше. Я действительно пытаюсь помочь. – Он обошел стул и сел напротив, на место Лины. Пристально посмотрел в глаза и тихо продолжил: – Обычно я легко располагаю к себе людей. Они просто чувствуют, что я хороший. Ну те, кто еще не утратил эту способность. Некоторые, наоборот, сразу начинают ненавидеть – что-то внутри них смертельно меня боится и защищает собственные границы.

Катя не вполне уловила смысл этих слов, но, вспомнив свою первую реакцию, стыдливо отвела взгляд. Его странная откровенность выбивала почву из-под ног, завораживала и одновременно пугала.

После долгого молчания парень вздохнул и добавил, будто жалуясь:

– Внешность только мешает. Я слишком заметен. Оно того не стоит, лишь создает дополнительные трудности, – он вновь полез в аптечку и задумчиво распечатал большой одноразовый пластырь. – С радостью обменял бы ее на что-то другое, – и приклеил белый прямоугольник на Катин лоб, надежно спрятав большую шишку. – Прикроем пока твой третий глаз, – заявил, смеясь.

Тут хлопнула входная дверь, и они автоматически повернули головы на звук. В гостиную зашел мужчина в деловом костюме. И Лина сразу выпорхнула из своей засады.

– Как там Макс? – спросила с беспокойством.

– Ничего серьезного, просто пару швов наложили. Завтра выпишут… – тут он заметил гостей и внезапно смолк. Тепло во взгляде на мгновение сменилось растерянностью и сразу перешло в холодное безразличие.

– Владислав! – начала отчитывать брата Лина, строго сдвигая брови к переносице. – Я же просила! И ты обещал… но опять притащил в дом какую-то…

– Тут другое, – бросил он. – Она под мою машину попала. В больнице сделали укол и заверили, что пострадавшая проспит до утра… не думал, что вы встретитесь.

Лина недовольно закусила губу и мрачно зыркнула на гостью. Извинения, очевидно, не входили в список ее достоинств. Но сейчас это меньше всего заботила Катю. Она узнала Влада. Заподозрила в тот момент, как увидела, а когда услышала голос – уверилась окончательно. Это определенно был он – парень из заснеженного парка.

– Сейчас переоденусь и спущусь. А ты, – он обратился к сестре, – бери Антона и прогуляйтесь немного, мне предстоит серьезный разговор с этой девушкой. – Он устремился вверх по лестнице, обдав напоследок ароматом дорогого парфюма.

Катя смотрела вслед, а сердце колотилось как ненормальное. Тогда, ночью в парке, он показался немного другим, к тому же почти пять лет прошло… Но она его точно узнала! Нет, даже так – она его знала! Будто они были близки уже целую вечность. Любовь с первого взгляда – может, она такая? С тоской подумала о законе подлости, сработавшим безотказно. Вот так всегда – стоит лишь один раз выбежать из дома не накрашенной и оказаться растрепанной, с опухшим лицом и обмотанной тряпкой, словно пугало огородное. И – вуаля! Ты встречаешь парня своей мечты. Хотя… стоп! Она же столкнулась с ним, точнее, его машиной, когда была в платье?! Девушка тяжело вздохнула – оставалась надежда, что, хотя бы в тот момент, она выглядела получше.

– Э-эй! – Антон пощелкал пальцами перед носом.

– Ччто? – выдала заторможено.

– Ты не возражаешь, если я останусь и послушаю?

– Нет, – машинально вырвалось в ответ.

Катя подвисла, медленно фильтруя входящую информацию. Она судорожно пыталась вспомнить – брила ли вчера ноги. Потом просто скосила глаза вниз. Какое облегчение – хоть тут вроде порядок.

Влад вернулся почти сразу, переодетый в легкую майку и шорты, и без прелюдий начал рассказ. Если кратко, то выходила следующая картина ДТП. Он закончил дела, сел в машину и начал выруливать на дорогу, как вдруг сбоку выскочила Катя и бросилась прямиком под колеса. Водитель нажал на тормоз, но девушку все равно успело приложить бампером, и она потеряла сознание. Влад закинул обмякшее тело на заднее сиденье и помчался в больницу. Но по дороге девушка очнулась и повела себя неадекватно: что-то закричала и на всей скорости выпрыгнула из автомобиля. При этом сильно ушиблась и отключилась снова. Влад набрал своего друга, Дмитрия Олеговича, заведующего психиатрической лечебницей, и отвез Катю к нему. Там она опять продемонстрировала буйное поведение и устроила в больнице погром. Хорошо еще, что подоспели бывалые санитары, вкололи сильное успокоительное и она уснула. Затем Влад увез к себе, чтобы не напугать пробуждением в психушке. Завтра Дмитрий Олегович пообещал навестить больную и побеседовать – выяснить, нуждается ли она в назначении препаратов или госпитализации в отделение. А пока порекомендовал понаблюдать за пострадавшей, если она все же проснется раньше его визита.

Чем дольше Катя слушала повествование о себе, тем сильнее охватывала паника. Она и до этого подозревала проблемы с психикой, а теперь и вовсе… И, хотя занятий на кафедре психиатрии еще не было, вероятные диагнозы стучались в голове железным молотом. Чтобы чем-то занять немеющие от страха пальцы, она рассеянно теребила нутро своей бездонной сумки. Та свалилась с плеча при падении и сейчас Влад вернул ее – очень вовремя. Через несколько десятков секунд хаотичные движения кистей рук сменились на хватательно-осознанные. Девушка попыталась добраться до телефона.

Раньше она умудрялась запихнуть в сумку помимо учебников, тетрадей и кучи разной мелочевки, еще медицинский халат, сменку и еду в контейнерах. Сумка раздувалась, как мешок, – с одной стороны удобно использовать как грушу, расталкивая ею людей, когда прорываешься в переполненную маршрутку. А с другой – уже начала рваться лямка. Поэтому она была вынуждена подразгрузить баул, оставив лишь ежедневно необходимые нужности. Но все равно их было так много… Теперь приходилось выкладывать на стол вещь за вещью. Конечно же, искомое устройство связи оказалось надежно погребенным на самом дне. За окном стремительно темнело, но, благо, пропущенных от родительницы пока не было.

Антон внимал словам Влада и разглядывал Катины вещи с нескрываемым любопытством. Потом удалился кому-то позвонить. Говоривший закончил рассказ и смолк. Затем, немного подумав, добавил:

– Дима просил уточнить, не замечала ли ты и раньше странностей в поведении, или это – единственный подобный случай. Я этого знать не могу – первый раз тебя вижу. Но ты подумай…