— Мы всё сделаем, сеньор.

— Вот и ладненько.

Выждав исполнения своих распоряжений и протянув бледную, испещрённую тёмными шрамами руку к тангенте рации, капитан Салазар скомандовал:

— Машина! Винты застопорить*.

— Есть! — сквозь помехи, пробился в динамик надтреснутый голос старшего механика. «Любовь Орлова», усилив фон белого шума, старалась заглушить любую радиопередачу. Пробудившись и обнаружив тёмных духов на борту, она как необъезженная лошадь, пытающаяся сбросить седока, делала всё, чтобы призраки оставили её в покое.

«Прочь!» — всем своим видом и нравом говорила она. ПРОЧЬ – под скрежет металла.

Выработавшие ресурс топлива двигатели, заревели, а потом заглохли, погрузив машинное отделение, в котором трудились помощники Эрнесто Родригеса, в гробовую тишину. Даже разговоры моряков из призрачного экипажа «Немой Марии», сами собой оборвались на полуслове. Тусклое желтоватое освещение два раза моргнуло, погасло, а после заалело аварийными лампами, вдоль толстых переборок под самым потолком. Окружающее пространство сделалось фантасмагоричным. Ощущение того, что за ремонтниками наблюдает кто-то невидимый, усилилось. Тени от предметов и труб, сделались более глубокими и уродливыми, будто в лавкравтовских, читанных накануне, повестях. Картину дополнила бушующая за кормой стихия.

— Приплыли — пытаясь сохранять душевное равновесие, констатировал старший механик. Протрусив мимо зазевавшегося и явно растерянного моториста Рави, по решетчатым мосткам, Эрнесто шагнул к рулевой машине лайнера. — Стопор винтов? — Поинтересовался он у подчинённых, суетившихся возле механизма.

— Стопор сто процентов — отозвались те хором. — Теперь никуда не денется, голубка.

— Я бы не был так уверен — шумно выдохнул Родригес, вытирая с холодного лба, рукавом рабочей робы, машинное масло. — Идёт шторм. Готовьтесь к форс-мажорам. И приведите в порядок всё что можно. Я пока на центральный пост сгоняю. Спрошу, что там у электриков и взгляну на местный пульт управления. Надеюсь, наши энтузиасты ещё в главный щиток нос не сунули.

— Хосе возился со связью. Какие-то там предохранители перегорели — сообщил начальнику один из механиков. — Сейчас всё отлично.

— Ну, хоть предупредили и на том спасибо! Знаю я этих разгильдяев — чуть тише пробормотал себе под нос Эрнесто. — Напортачат, а нам – расхлёбывай. Помехи страшные. Я едва капитана услышал!

— Напрасно вы так, сеньор — выступил в защиту товарищей присмиревший Рави. Голос духа во плоти дрожал, выдавая его тревогу и смятение, а глаза горели янтарём. — И вы, и я чувствуете, что электрики тут совершенно не при делах. Все чувствуют. Это корабль мешает нам!

— Не время для бурных истерик, матрос — цыкнул на помощника старший механик. — Я не желаю слушать эту дурь из уст вам подобных. Работайте! Русский лайнер не перекусит вас пополам, как медведь туриста. Вы и так – покойники! Наоборот, старушка должна радоваться, что она снова станет красавицей. — Не слишком убедительно, но Родригес рассмеялся, удачно подобранной метафоре, покинув переглядывающихся подручных.

Эта реакция руководства, пусть и ненадолго, но вселила в испанцев уверенность. Раз, сеньор Эрнесто не боится, то и им не стоит. В конце концов, он прав: то, что мертво – умереть не может**.

Дикий ветер и метель сменились ледяным дождём. Мокрый снег налипал толстой коркой на иллюминаторы рубки, затрудняя обзор. Он же отяжелял буксировочные тросы. Палубный кран на носу теплохода надрывно стенал под ударами шквала, пока военный фрегат медленно, но уверенно, взяв скорость в девять узлов, тащил за собой советский корабль-призрак. Тот, в свою очередь, лишенный возможности маневрировать и уклоняться, упирался всеми силами, надеясь разорвать удерживающие его путы, и с призраками или без них, уйти в свободный дрейф так, как делал это прежде. Не тут-то было!

«Орлова» противилась, и главную схватку с её сущностью предстояло выдержать не суеверным матросам и офицерам, а капитану. Крепче стиснув штурвал, Салазар старался настроиться на волну проклятого лайнера, точно так же, как делал это в прошлом со своим собственным кораблём, поднимая нос «Немой Марии» над морской гладью, будто та была диковинным древним хищником из глубин бездны. Испанское судно подчинялось безоговорочно. А вот с русским могли возникнуть проблемы недопонимания. Теплоход отгородился от испанца завесой плотного тумана, больше похожего на молоко и упорно не подпускал к себе. Пробиться ментально через это марево стоило огромных усилий, пополам с концентрацией и напоминало подлинное противостояние быка и матадора. Тот миг, когда оба они кружат в смертельном танце, на арене, глядя друг другу в глаза. Пика или острые рога – где и чей жребий?

— «Знать бы, так соломки бы подстелил!» — судорожно перевёл дыхание Армандо, чувствуя каким-то шестым призрачным чувством то, как тонкие нити чужого проклятья тянутся к нему щупальцами спрута, обвивая руки и горло. Стремясь отнять ладони от гладкого металла рулевого колеса. Поддаться им – значит проиграть. Вылететь за пределы «арены» и никогда уже не подняться на борт этого корабля-призрака.

— Катись к чёрту со своими махинациями и будь любезна, не артачься! — это испанец произнёс вслух, опираясь как на трость, на свою злобу. Именно злость помогала выживать ему всё это время, наполняя силой выжженное нутро. Она двигала вперёд, как буксир, помогая пересилить боль и отчаяние. Она же подчинила «Немую Марию» и сделает это с «Любовью Орловой».

Лейтенант Лесаро не вовремя вернувшийся на мостик, не поверил своему единственному глазу, когда увидел происходящее там. Тьма клубилась вокруг капитана. Извивалась многими кольцами. Но собрав всё своё упрямство в кулак, Салазар заставил этот мрак отступить восвояси. Трусливо поднырнуть под приборные панели лайнера сизым облаком. С шипением и искрами, приправленными запахом горелой изоляции.

— Кхем… — откашлялся старпом. — Я пойду это… электриков, что ли позову?

— Позови — битва с судном была короткой, но судьбоносной. Потому, наскоро ухватив бразды правления, Армандо был осторожен. Он нехотя повернулся к своему верному соратнику всем корпусом, наградив отшагнувшего назад Гильермо, пылающим в полумраке рубки взглядом и добавил: — Пожалуйста.

Под это «пожалуйста», затрещал и рухнул в воду палубный кран на носу «Орловой». Прямо на буксировочные тросы, оборвав часть из них. Гнилая посудина всё же добилась своего, радуясь, что обвела чужого капитана вокруг пальца. Но ни одна она схитрила.

— Ну и хорошо. Ну и не нужно… — после небольшой паузы подвёл итоги Салазар. — Сломанный кран - самый безопасный кран для военных.

___________________________________

- * данное действие помогает избежать рысканья судна при морской буксировке и повышает его устойчивость.

- ** Да. Это из «Игры Престолов». Уж больно любит этот сериал наш стармех.

Комментарий к Глава 10. Хитрость и суеверия.

https://vk.com/silentmaryesp - ЗАХОДИ

========== Глава 11. Кража ==========

Палубный кран задорно ухнул в воду, оборвав буксировочные тросы на носу лайнера. Этот момент застали офицеры Сантос и Мосс, руководившие палубной командой на юте. Перебитые лаги, взмыли вверх, а потом отскочили в сторону фрегата, с эффектом лопнувшей резиночки, которая, если её отпустить, так и норовит шлёпнуть по пальцам, как следует. Только здесь роль «пальцев» исполняли члены экипажа «Немой Марии», а роль «резиночки» толстенные обледеневшие канаты. Если бы духи были живыми людьми, то наверняка не обошлось бы без травматизма, а так… Тросы прошли сквозь развоплотившиеся тела призраков, не причинив им вреда.

— Это хорошо — выдал после небольшой паузы Антонио, бросив насмешливый взгляд на товарища, — что Варгас свалила. Иначе стала бы на метр короче.