— Неужели море вернуло его мне? — прошептала женщина, обвив прутья сильными пальцами. — Я знала, что северный ветер всегда укажет направление. Не смотри на меня так, словно я враждебна тебе.

Колдунья не столько говорила сама с собой, сколько беседовала с хозяйкой вечера. С «Немой Марией». Величественной представительницей кораблей-призраков. Само собой та ничего не ответила, но Шанса перестала ощущать в воздухе чужой вотум недоверия. Он сменился на укор и порицание. Словно судно отчитывало её, как нашкодившую школьницу.

— Могу я заслужить хотя бы твоё прощение? — ведьма продолжила свою исповедь. — Знаешь ли ты, как я тосковала по нему? По вам всем. Я же понимала, что наделала. Но было поздно что-то доказывать. А объяснять и вовсе смысла не было. Что мне оставалось тогда? Армандо покинул меня. — Сердце снова защемило, от горького воспоминания, выдавая призрачной сути фрегата все человеческие эмоции. Те самые, что чародейка очень долго прятала. Теперь же она могла раскаяться. Поговорить с кораблем по душам.

— Я не хотела терять никого из вас. Увы, такой обман не прощается. Сама бы не спустила подобного эгоизма… Ведь с лёгкостью, две судьбы было разрушено. Твоего капитана и той смертной английской девушки. Он любил её. Это я каждой частичкой чувствовала. И тогда я ей вероломно позавидовала. Украла её жизнь ровно на десять лет. И все эти десять лет я была счастлива! Слышишь? Пока она старела где-то там, в глуши, во Франции. Карина Смит так и не вышла замуж за Генри Тернера. Она вообще не вышла замуж. Не родила детей. Не достигла признания своих идей в обществе.

В повисшей тишине, когда Шанса взяла паузу, чтобы перевести сбившееся дыхание, она услышала, будто «Мария» фыркнула. Звук исходил из труб отопления в арестантской комнате и вероятно был просто выходящим воздухом. Но ведьма включила воображение.

— Не смейся надо мной — серьёзно сказала она. — Тебе не понять, как заедает одиночество. Особенно если ты несешь его сквозь года. Груз настолько велик, что ты, порой, не можешь пошевелиться. И вдруг появляется кто-то, невероятно близкий по духу. Такой что от этого мужчины отказаться немыслимо. Салазар – этот человек. К нему прикипаешь, прирастаешь с мясом и кровью, несмотря на все его недостатки и обстоятельства гибели. Я молилась богам за него. Каждый день с тех пор как вы снялись с рейда в Сен-Мартен. Боги меня услышали! — Шанса улыбнулась болезненной, странной полуулыбкой и затихла. В дальнем углу блока, сработал таймер освящения и длинные люминесцентные лампы на потолке, одна за другой, выключились. Знаменуя начало отбоя. А может быть это «Немая Мария» решила считать разговор законченным. Теперь она знала причины и следствие. И могла сделать свои выводы.

Тем временем Антонио Мосс жаловался Мигелю Сантосу. Попутно посвящая в тонкости жизни нежити рыжую. Все трое офицеров, получив приказы от Диего Магда, занявшего пост командующего на время отсутствия Салазара, сейчас шагали по заснеженной вертолётной палубе:

— В нас стреляют практически на любом задании, а нам нельзя демонстрировать агрессию! Это ни в какие ворота не лезет. Если бы наркодилеры на «Орловой» оказали сопротивление, то нам бы не поздоровилось. Тем более, смотрю, что они подкованные, раз Шанса была на борту. Руководство Армады каждый день говорит о толерантности, но к кому она относится? К людям? А на нас, несмотря на годы верной службы, им плевать. На нас ничего не распространяется. По той же тривиальной причине, никто из нас никогда не получит повышения. Старпом был прав. Но знаете, что? Самая большая несправедливость в данной ситуации — вещал на ходу Антонио, — заключается в том, что мы лишь частично бессмертные. Процентов на пятьдесят. Это, блин, неправильно! Нас даже можно лишить сил! Не говоря уже о том, чтобы убить — дух указал на колдовские наручники, которыми поигрывал по пути Мигель. — Отдашь их капитану или обратно нацепим на ведьмочку?

— Естественно — отозвался Сантос. — Я так и не понял, как это дерьмо работает. Вероятно, сплав сам по себе активизируется, когда они защёлкиваются. Я сейчас их в руках держу и ничего. Тогда, на кой чёрт нужны на внутренней стороне иероглифы? Может быть, закорючки складываются в текст и тогда наступают изменения?

— Иероглифы? — переспросил Мосс, остановившись.

— Угу. Я ещё в первый раз на них обратил внимание. — Для наглядности, дух продемонстрировал письмена товарищу. — Помнишь, тогда в Порт-Ройалле?

— А что было в Порт-Ройалле? — влезла между рослыми призраками девушка. Она только что стянула с себя форменный бронежилет и теперь чувствовала облегчение.

— Да ничего особенного — усмехнулся Мигель, заглянув в карие глаза собеседницы, смотрящие одновременно тревожно и вопросительно. — Один умник нам присоветовал использовать для победы над сверхъестественным противником зачарованный медальон. Который, в свою очередь, на нас тоже влиял. Многие из команды пришли в себя лишь в клетке, в доках. Закованные. В общем, никому приключение не понравилось.

— Лихо — Варгас даже присвистнула. — Кто был тем противником? И как вы выбрались?

— Я тебе потом расскажу, за рюмочкой чая, под настроение — пообещал мертвец Энни. — С нами бывало всякое. Однако не время байки травить. Кстати… Магда тебя вроде бы в арсенал заслал? — Сантос сменил тему, на более привычную.

— Ну да, ты же слышал сам — подтвердила рыжая. — Следить за тем, как группа сдаёт снаряжение и оружие.

— Вот и исполняй — хихикнул Мосс. Антонио специально подначил соратницу. — А то первый помощник распишется в табеле о твоей некомпетентности. И к капитану его отнесёт. Салазар влепит тебе взыскание.

— Ну и шуточки у вас — надулась девушка, но спорить не стала, молча развернувшись на каблуках. — Вы ещё у меня получите.

Комментарий к Глава 9. Исповедь и отсутствие толерантности.

Вступайте в нашу группу. Ссылка в описании.

========== Глава 10. Хитрость и суеверия. ==========

Ночью шторм только усилился, вздымая вверх исполинские чёрные волны, мерцавшие в свете ходовых фонарей лайнера, как зловещее предзнаменование. Буксировочные лаги были надёжно закреплены и натянуты словно струны, певшие на ледяном ветру свою заунывную песню, несмотря на включённые в них якорные смычки. По приказу капитана, была осуществлена выборка стального троса, протянутого на носу «Орловой», дополнительно, как страховочного. Он змеился к кормовому кипу фрегата и был абсолютно незаметен на общем фоне. «Немая Мария», маячившая в пятиста метрах перед носом теплохода, то исчезала, то появлялась вновь, занесённая бураном. Салазар стоял у штурвала лайнера, когда старпом доложил ему, что ремонтные работы на сегодня завершены, а вода из машинного полностью откачена.

— Принято — улыбнулся капитан. Эта мрачная ухмылка, не предвещающая ничего хорошего, была знакома Лесаро «от» и «до». Лейтенант видел её в прошлом столь часто, что в этот раз предпочёл промолчать, не желая пререкаться с авторитетом своего командира. Мудрее было подчиниться, потому что в воздухе висело невысказанное – «я же говорил, амиго! Я же говорил!»

Вслух Армандо выдал совершенно другое:

— Налажена ли общесудовая связь?

— Так точно, капитан! — Отрапортовал Гильермо. — Проблема была пустяшная, просто ей некому было заняться. Ребята уже исправили. Всё топливо из бункеров отгружено на «Марию». Двигатели скоро встанут. На теплоходе останется один аварийный дизель-генератор, который поддержит работу приборов навигации и связи. Всё готово.

— Отлично. Тогда, — хмуря тёмные брови, кивнул покойник, взметнув струящиеся вокруг головы чёрные волосы, — поборемся с нашей строптивой добычей и тем штормом, что она устроила. Внимательно следите в кильватер за гаком. Будут фокусы. И пусть сигнальщики передадут Диего и остальным готовность номер раз.