Для кого и зачем я решил написать эту книгу?

В первую очередь, для своих детей, которые, к сожалению, не говорят и не читают по-русски. Мне очень хочется передать им хотя бы частицу того богатого культурного наследия, которое досталось мне от родителей. В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда появляется интерес к своим корням, к истории своей семьи. Как правило, это случается тогда, когда начинают задавать вопросы собственные дети. Надеюсь, что именно тогда эта книга будет полезной.

Вторым моим мысленным адресатом были мои знакомые и, возможно, даже незнакомые товарищи по жизни в Египте и Турции. Я провел в этих странах самые светлые годы жизни, встретил огромное количество выдающихся, замечательных людей. Воспоминаниями о тех временах я с удовольствием передаю своеобразный привет тем, кто еще жив, их потомкам и всем, интересующимся судьбой детей русской эмиграции первой волны.

Дорогой читатель, кем бы ты ни был, я рад, что мы с тобой встретились.

Конечно, мне было бы лестно, если бы ты оказался моим правнуком, внезапно задавшимся вопросом, откуда у его предков русские имена. Возможно, ты нечаянно наткнулся на чердаке на сундук со старинной серебряной посудой и этой книгой. Или просто однажды попалась в руки старинная фотография и ты спросил у родных:

– Кто это?

– Да, был у нас странноватый предок, русский, Vladimir.

– Русский???

– Да-да, не удивляйся, думаешь, в кого у твоей бабушки такой характер? Где-то, кстати, дома были его мемуары, слава Богу, он написал их и на французском языке тоже, можно прочитать.

На самом деле я не уверен, что по-прежнему будут существовать чердаки, сундуки, фотографии, и уж тем более не могу загадывать, на каком языке станут говорить мои потомки, где они будут жить и как. В мире так много всего поменялось за один только XX век, что мне иногда кажется, что все это было каким-то увлекательным кинофильмом. А моя собственная жизнь, бурная, полная событиями и людьми, – это один большой приключенческий роман.

Так или иначе, всё, описанное в этой книге, имело место и происходило на самом деле. Жизнь всегда богаче любого вымысла, и моя судьба тому прекрасное подтверждение.

Здесь мне положено, наконец, представиться. Но с этим есть некоторые затруднения. Дело в том, что я и сам толком не знаю, кто я: все окружающие знают меня в разных ипостасях.

Я русский по происхождению, рожденный от русских родителей, появился на свет я в Турции, покинул ее в 9 лет, а затем жил до совершеннолетия в Египте, где прошли мои юношеские годы, там я получил свой первый паспорт.

Затем я уехал учиться в Женевский университет, и в итоге три четверти жизни провел в Швейцарии. Сюда же перебрались на склоне лет и мои родители. Почти все это время я был египтянином по гражданству, а затем лицом без гражданства. С недавних пор уже и паспорт мой стал швейцарским, но сам себя я по-прежнему считаю русским. Швейцарец из меня, прямо скажем, неважный, но и россиянином мне уже точно не быть.

Так что тебе, дорогой читатель, судить о том, чьи мемуары попали в твои руки. Я же лишь откровенно поведаю о своем жизненном пути, стараясь никого и ничего не забыть.

А человек, как известно, семьей. В моем случае семья – это единственное, что в моей жизни всегда давало мне понять, что я русский. Семья подарила мне язык, родную культуру. Попади я в детстве в orphelinat[1] – не имел бы понятия о своей национальности или, как теперь говорят, этнической принадлежности. Поэтому с семьи и начну.

Своих предков я знаю не очень глубоко, так что вывести мой род от Рюриков не получится. К тому же, семейные предания дошли до меня большей частью со стороны маминой родни. А о предках по папиной линии знаю, к сожалению, гораздо меньше. Начну с казацкого атамана. Маме в свою очередь рассказала о нем бабушка. Жил он на Кубани в середине XVIII века, а фамилия его, если верить моей детской памяти, была Дубенко. Больше никаких рассказов ни мамы, ни бабушки либо не было, либо я их не помню.

Так что географически, по маминой линии мы вышли из южных краёв России. Моя бабушка, Альбина Валериановна, была полька, из petite noblesse[2], по фамилии Звижинек. Ее отец Валериан имел небольшое поместье и владел крепостными. В бабушкины времена Польша входила в состав Российской Империи. Интересно, что у нее в паспорте было записано три имени, так тогда было принято: Альбина, Амелия, Пелагия. Прижилось только первое, Альбина, под ним все её и знали. Отсюда, от бабушки, во мне четверть польской крови.

Бабушка была женщиной очень сильного характера и до конца своих дней оставалась католичкой, хотя всю жизнь прожила в браке с православным дедом. К счастью, она была рядом со мной долго: почти до моего совершеннолетия. Она всегда давала мне отличные советы.

Её мужа, Максима Яковлевича Седенко, можно считать основателем нашей семейной бизнес-династии. У деда было свое дело: он успешно торговал строительными материалами в Бердянске и Туапсе. Семейством они были не то чтобы очень богатым, но точно не бедным и довольно большим.

Мама, Лидия Максимовна Седенко, родилась в Бердянске в 1904 году и была младшим, шестнадцатым ребенком в семье. Четырнадцать мальчиков и две девочки! Сейчас такое даже представить трудно, разве что в религиозных семьях. Бабушке было уже лет 46, когда она родила маму. И, представьте себе, практически все дети дожили до взрослого возраста, лишь один сын Николай в восьмилетнем возрасте утонул в море.

Все мои представления о родне связаны именно с кланом Седенко. Во-первых, этой родни всегда было много рядом, в отличие от папиной. И во-вторых, именно Седенко заложили основу нашего фамильного процветания, в том числе и моего, о чем я расскажу позже. Однако судьба маминых братьев и сестер сложилась по-разному.

Дядя Стефан, любимый мамин брат, погиб рано, в 1920 году. Он плыл на пассажирском судне из Новороссийска в Одессу. И вот на корабле его кто-то обокрал и с борта столкнул в воду – так об этом потом рассказали семье.

Магазин строительных товаров М. Я. Седенко, 24 ноября 1911 г., Туапсе

Братья Александр и Аркадий остались в России, точнее, уже в Советском Союзе. С ними наша связь прервалась.

Еще один мамин брат, Павлик, с женой Таисией и дочерью Людмилой был угнан немцами из Харькова в 1943 году; они остались в Германии, а после войны мы помогли им перебраться в Венесуэлу.

Единственная сестра мамы Эля была старше ее на 22 года. Её дочка Женя была с моей мамой, своей тётей, одного возраста. Она и ее муж по фамилии Джурашевич, капитан дальнего плавания, жили в Одессе и тоже были депортированы в Германию. Я дружил с Элиной внучкой Дагмарой и правнуком Аликом Куликом.

Пожалуй, самую важную роль в жизни всей маминой семьи и моих родителей сыграл мой дядя Константин Максимович Седенко, 1886 года рождения.

Он был очень успешным коммерсантом, занимался оптовой торговлей табаком. Когда вспыхнула революция, дядя находился по коммерческим делам за границей и решил не возвращаться в Россию. Он говорил, что сразу понял – добром все это не закончится.

В это непростое время с ним произошел один случай, когда совершенно явным образом в дядину судьбу вмешалась Фортуна, с тех пор его полюбившая на всю жизнь. Говоря проще, дяде невероятно повезло. В какой-то момент на Кавказе была закуплена партия табака, дядя не успел ее оплатить, как случились революционные события. И в огне, так сказать, революции контрагент пропал, платить стало некому. А табак пошел на реализацию, конечно, с хорошей прибылью, что дало дяде Косте первоначальный капитал для продолжения дела за границей.