– Я лишь собирался тебе помочь, и не более… – в крайне спокойном, если не безразличном тоне ответил ему Павлюченко.

– Интересно, чем?

– Вот этим… – Женька кинул на колени Олега ни то свёрток, ни то толстенький пакет.

Шилов разорвал целлофан, и в руках его оказалась пачка пятитысячных купюр.

– Здесь двести тысяч. Твоя доля, – пояснил Павлюченко.

– В новостях речь шла о трёх миллионах… – не веря в увиденное, вдруг тихо проговорил Олег.

– А у тебя, как я посмотрю, губа не дура… – усмехнулся в ответ Женька. – …То «не впутывай меня в это дело», то вдруг «чё так мало»?.. Если ж серьёзно, то ты сам должен понимать: у исполнителей и уж тем более организатора, доля должна быть выше. Они рисковали в гораздо большей степени. Прошу учесть так же и то, что за данное преступление полагается срок до десяти лет лишения свободы. Меж тем, ты получил вполне приличное вознаграждение. Никак не меньше трёх твоих прежних месячных жалований. Исключительно за то, что прокатился со мной за город, потратив на данное мероприятие не более пары часов. Фактически ты не ударил и палец о палец.

Мой тебе совет, деньгами сейчас не свети, сразу всё не трать. И с коллекторами не пытайся рассчитаться раньше срока. Если почуют, что у тебя появились бабосы, тотчас найдут способ увеличить сумму долга. Пусть считают, что ты едва наскрёб на данный платёж, по-прежнему, кое-как сводишь концы с концами.

– То есть, ты, Жека, взялся за старое. Даже не за старое, а за более криминальные деяния… – выслушав товарища, задумчиво произнёс Олег. – …Не боишься вновь оказаться в местах не столь отдалённых?

– Нет, в тюрьму я более не сяду… – отмахнулся Павлюченко. – …Поверь, у меня было время хорошенько всё обдумать и свести возможные риски к минимуму.

– И что дальше? – вопрос был задан не с упрёком, а скорее, с некоторой надеждой.

– Об этом, по-моему, следует спросить именно у тебя… – усмехнулся Женька. – …Ну, так как, могу ли я рассчитывать на тебя и в дальнейшем?

– Предлагаешь вступить в твою банду?

– Банда – сильно сказано. Я предпочитаю несколько иное определение. К примеру, группа единомышленников, бригада, коллектив, подразделение, артель, компания. Да, как угодно, но только не банда.

– Как-то не хотелось бы мне на старости лет… – попытался поартачиться Шилов.

– Брось. Об этом не может быть и речи. Будешь держаться меня, исполнять всю именно так, как я тебе скажу, тогда и свободу сохранишь, и с хорошими деньгами останешься. Я вообще, поставил перед собой цель, достигнув которой, окончательно завяжу со всяким там криминалом.

– Что за цель?

– Конкретная сумма, собрав которую, можно смело выходить на «пенсию».

– Что за сумма?

– Позже узнаешь. Ну, так как? Ты со мной?

– Идея, чёрт побери, конечно же, заманчива. Обещает быстрый расчёт по долгам. И, тем не менее, мне необходимо подумать, кое-что взвесить. Вовсе не желательно принимать судьбоносные решения впопыхах, наспех…

– Что ж, подумай. Однако попрошу учесть следующее. Угрызения совести, некие сомнения и метания испытывает лишь тот, кто начинает заниматься вовсе не своим делом. Точнее, он сам, на уровне некоего подсознания именно так и считает. К примеру, некий офисный клерк, вдруг решил украсть из супермаркета батон колбасы. И вовсе неважно от голода он это делает, от безделья или из чисто спортивного любопытства. Главное, он занялся вовсе несвойственным ему делом. Так, по крайней мере, он думает. Потому и всё его нутро колотиться, его непрерывно терзает совесть: правильно ли он поступает или нет. Сомнения и страх, невольно порождают невербальные, вовсе неосознанные действия. Ну, там неестественная походка, подрагивание рук, бегающий взгляд. Уверяю тебя, он обязательно попадётся на кассе.

А теперь представь матёрого вора, который знает о том, что от его нынешнего «улова» будет зависеть благополучие семьи. У него есть цель, этим он занимается большую часть своей жизни, потому и не может быть речи о какой-либо совести. Он сделает своё дело грамотно и пройдёт через любую кассу абсолютно не пойманным. Так что, дружище, определяйся. Станешь ли ты на какое-то время вором, либо найдёшь иной способ возврата своих коллекторских долгов.

Вечерний визит коллекторов именно в этот день, конечно же, был ожидаем. Братки работали с точностью курьерского поезда. И, тем не менее, от трели дверного звонка, в некотором испуге Лена вздрогнула всем телом.

Дверь открыл супруг. На пороге стояли всё те же мордовороты. Как всегда их было двое. Посещали они квартиру Шиловых строго по пятым и двадцатым числам каждого месяца.

– Мы за очередным платежом. Приготовил? – поинтересовался один из них, шагнув в квартиру.

– Возьмите… – к великому изумлению Елены, её муж просто взял да и протянул тем полубандитам, возникший как бы из неоткуда конверт.

Да-да, именно так: «из неоткуда». Потому как, платежами, то есть, подготовкой тех самых «конвертиков» обычно занималась Лена. Она заранее снимала деньги с карты, либо вынимала их из так называемой «заначки»; тайничка, прибережённого на «чёрный день». Именно так она поступила и в этот раз. Ровно сорок тысяч, и ныне лежали в кармане её халата. Она лишь ожидала озвученного требования.

А тут, на тебе.… В руках мужа вдруг оказался, неизвестно откуда взявшийся конверт. Причём, вовсе не пустой. Мордоворот вынул из него пятитысячные купюры. Пересчитал их и удовлетворённо глянул на Шилова.

– Через две недели вновь ждите нас в гости…

На том, собственно, визит и окончился.

– Олег, откуда деньги? – Елена продолжала смотреть на своего суженного в полном недоумении.

– Женька помог.

– Ты взял их в долг?.. – удивление супруги сменилось негодованием. – …Ты с ума сошёл. Мы и без того должны…

– Нет, не в долг… – так и не дав договорить, успокоил супругу Шилов. – …Я их заработал.

– Каким образом?

– Ты знаешь, Ленуся… – тяжело вздохнув, Олег продолжил. – …По-моему, я ввязался в какую-то криминальную историю. Помнишь позавчерашний сюжет об ограблении банкомата?

– А ну, рассказывай…

– …Сегодня ж он вручил мне эти деньги… – закончив своё повествование, Шилов глянул супруге в глаза. – …Ну, и что ты думаешь по данному поводу?

– Честно сказать, я никогда не испытывала особых симпатий к твоему сомнительному дружку. Когда ж он загремел за решётку, я и вовсе посчитала Женю опасным для нашей семьи. В принципе, я не изменила своего мнения и по сей день, уверена в том, что он когда-нибудь, тебя по-крупному подставит. И, тем не менее, после твоего рассказа об ограблении банкомата, я вынуждена сказать: «Вы молодцы!»

Более того, я хочу быть с вами. Пусть моя роль будет самая минимальная.… Ну, там куда-то сходить, что-то проверить, за кем-то понаблюдать. В общем, всё что угодно. У меня просто руки чешутся отомстить, за наши с тобой нервы и слёзы.

– Ты хотя бы представляешь, чем это может нам грозить? – Олег уставился на жену в полном недоумении. Он вовсе не предполагал, что в ней может быть тайная криминальная жилка. Поначалу Шилов ожидал, что, узнав всю правду, Елена будет настаивать, чтобы он немедленно отправился в полицию с повинной; будет скандалить, запрещать видеться с Павлюченко или вовсе выходить из дома. А на деле, вон как всё вышло. Причём, данная, вовсе не предсказуемая реакция показалась Олегу гораздо опасней.

– Да, и чёрт с ним… – меж тем глаза Лены заблестели каким-то диким азартом. – …Ведь мы не собираемся всю жизнь воровать. Сорвём хороший куш и…

Спорить с супругой было бесполезно. Потому, выбрав благоприятный момент, Шилов уединился в ванной комнате и набрал телефон Павлюченко.

– Жека, я в деле.

– Завтра в то же самое время, на том же самом месте… – ответив, друг детства тотчас оборвал связь.

Это был загородный, полузаброшенный посёлок, в десять-двенадцать стареньких домиков. А если быть более точным, то была самая заштатная, вымирающая деревенька, которых на просторах нынешней России десятки тысяч. В один из дворов той самой деревушки и заехала Женькина машина.