Глядя на абсолютно спокойного русского, генерал чуть было не взорвался. Он собирался высказать все, что думает по поводу этого задания, высоких договоренностей, умственных способностях руководства, но как-то, в один миг, осознал, что это не имеет значения. Глядя на Дениса, он понял, что несколькими минутами ранее тот испытывал такие же чувства. Генерал ощутил как на него наваливается безразличие. Все кончено. Задание провалено.

Он взял предложенную сигару, достал гильотину, и, после того, как обрезал край, протянул Давыдову. Тот отрицательно покачал головой, и просто откусив, выплюнул кусок за край балкона.

– Вот меня, после того как разжалуют, отправят в Сибирь убирать снег, – мрачно сказал Денис, выпустив облако дыма. – А ты чем займешься?

Уильям пожал плечами.

– Если не расстреляют – пойду в супермаркет охранником.

– Расстреляют? Я думал, у вас на электрический стул сажают, – удивился Давыдов.

– Я же офицер, – обиделся генерал. – Мне расстрел положен.

***

Ричард продолжал бороться с биением ротора. Амплитуда неуклонно сокращалась, но все еще представляла серьезную опасность, с которой вряд ли бы справилась автоматика. Он совершенно забыл о накопителях, пытаясь стабилизировать турбину.

***

Крепление лопнуло, и болт исчез поглощенный черной дырой. Ее масса росла, и не в силах противостоять гравитации, опоры антенны стали искривляться. Все больше мелких деталей втягивались внутрь искривленного пространства, и, наконец, масса достигла критического значения.

И перед тем как взорваться, словно в агонии, она нащупала подшипник турбины, и возник резонанс.

Если бы Ричард Ном смог проследить этот процесс, то, пожалуй, убедился бы, что пример с солдатами и мостом весьма и весьма удачен.

***

– Ты знаешь, – задумчиво выпустив очередной клуб дыма, сказал Денис, – я всегда думал об этом как о задании. Сформировать общественное мнение. Помешать Китаю. Сама волна для меня оставалась некой абстракцией, словно какой-то фильм, который никогда не снимут.

Уильям нехотя кивнул.

– Как-то не очень умно было сообщать всей Вселенной собственные координаты.

– Зато на ура справились с задачей убедить общественность в необходимости флота.

Генерал фыркнул.

– Вот теперь это уже точно не наша забота. Мы с тобой не доживем до межзвездной войны.

Денис хотел возразить, что теоретически возможны путешествия выше скорости света, но тут антенну окутала вспышка, и несколько секунд спустя, их сбила с ног взрывная волна.

В гостинице не осталось ни одного целого стекла, а само здание заходило ходуном, осыпаясь штукатуркой.

В наступившей следом звенящей тишине, Денис осторожно поднялся, и спросил:

– Британцы?

– Не похоже, – ответил Уильям поднимавшийся, держась за стену. – Насколько я знаю, они планировали сжечь опору термитом.

Раздался второй взрыв, и они повернули головы в сторону станции. На месте машинного зала висело облако пыли, внутри которого плясали языки пламени.

– Турбины? – удивился американец. – Там же сейсмозащита.

– Точно британцы, – со злостью сплюнул Давыдов. – Как всегда вовремя и со спецэффектами.

Со времени запуска прошло почти восемь минут, и Землю накрыл небывалый солнечный шторм.

Скотт смотрел на Джека, и думал, как же так получилось, что один из них не лежит в канаве с пробитой головой? После того, как немцы засадили Брайана в каталажку, он поклялся, что свернет шею этому любителю древней музыки. А вместо этого они сидят в пабе и мирно беседуют.

Нет, конечно, если бы Джек просто заявился, и предложил забыть прошлое – Брайан не стал бы его и слушать.

Вернувшись в Лондон, Скотт всюду разыскивал бывшего приятеля, но тот словно в воду канул. И тем обиднее было, когда он появлялся то тут, то там, передавая через общих знакомых просьбы провернуть то или иное дельце.

Первое время Брайан бесновался, и гонцы, несущие вести от Джека, бывали биты. Но понемногу он остыл, и, скрепя сердцем, взялся перегнать грузовик на побережье. Работа оказалась непыльной, а заплатили более чем прилично.

После нескольких таких «операций», Скотт сообразил, что жить как-то нужно и согласился на встречу. И тем не менее, только мордовороты, которых привел с собой Джек, что сейчас мирно сидели за соседним столом, сдерживали Брайана от того, чтобы открутить приятелю голову.

– Пойми, старик, – лицо Джека выражало искреннее сочувствие. – Я сам был не в курсе. В конце концов, ты же открывал кейс.

Брайан вынужден был согласиться. В чемодане действительно была камера, и по этому поводу он ничего не мог предъявить Джеку.

– Думаешь я специально? А кто, по-твоему, нашел журналюгу?

Что правда, то правда. Брайан подозревал, что как бы он не придерживался версии, что всего лишь хотел обеспечить прямую трансляцию запуска, вряд ли бы это прокатило, если бы книга не наделала столько шума.

Поняв, что Скотт колеблется, Джек спросил:

– Ты мне веришь?

Поколебавшись, Брайан кивнул:

– Да.

Джек протянул руку, и Брайан без особой охоты ее пожал.

Бывший агент британской разведки мысленно улыбнулся: как, все-таки легко с этими парнями. Стоит подбросить немного деньжат, немного подправить историю, чтобы удовлетворить их самолюбие, и получаешь дружественных подрядчиков, готовых, как они считают, работать на взаимовыгодных условиях.

Джеку давно осточертела работа на правительство. Пять лет он рвал жилы на этом задании, а что в итоге? Золотые часы и выходное пособие. Спасибо хоть не обвинили что не предусмотрел и не предотвратил шторм. С них бы сталось.

Что ж, тирекс обеспечит ему безбедную старость, если Брайан будет играть на его стороне.

– Книга зачетная, – буркнул Скотт.

– Ты же не думаешь, что я абы кого подрядил на это дело? – сделал вид что обиделся Джек.

На самом деле, ему даже было бы интересно посмотреть на этого журналиста: книга получилась весьма стоящая. Ричард Ном – чуть ли не воплощение мирового зла, не гнушающийся ничем, чтобы навредить человечеству, и парень с окраин, делающий все, чтобы остановить его. Наверное, она даже представляет какую-то литературную ценность: как никак, все-таки, мировой бестселлер.

– Эй! Поакуратнее! – перекрывая шум раздался откуда-то сбоку хорошо поставленный голос.

Как нельзя кстати. Джек, не поворачивая головы, мог бы с уверенностью сказать, что виноват в заварухе кто-то из банды Брайана. Самое время проверить, готов ли Скотт выполнять приказы.

– Разберись со своими парнями, – бросил он.

Брайан молча встал и направился к стойке.

Джек откинулся на стуле, и с интересом наблюдал за развитием событий. Быкоподобный подручный Брайана как раз дал хорошего пинка щуплому посетителю, и тот отлетел на добрые полдюжины ярдов.

– Не вякай, – громила сплюнул на пол, и развернулся, чтобы уйти.

Джек покачал головой. Кажется, крупный недооценил противника. Скотт едва успел сделать пару шагов, как щуплый, бросившись словно змея на обидчика, сбил того с ног.

Секунду спустя он вскочил, и схватив подвернувшуюся бутылку, разбил ее о край стола.

Брайан, понимая, что Джек наблюдает за ним, громко сказал:

– Хватит! Я Брайан Скотт. Слышал про такого?

Мужчина, уже готовый бросится в атаку, остановился, и немного подумав, отбросил бутылку, после чего кивнул.

– Который «Моя судьба»? – спросил он.

Брайан скривился.

– Я предлагал назвать книгу «Моя борьба», но журналюга не согласился.

Мужчина рассмеялся, и сделав шаг вперед протянул руку:

– Винсент Хьюз. Викарий протестантской церкви.

– Святоша? – Брайан покосился на разбитую бутылку, которая еще недавно была в руке священника. – Такая церковь мне подходит.

Джек решил, что со Скоттом можно работать.

***

Джек не ограничивался тирексом. В свое время, выполняя задание британского правительства, он пытался организовать что-то вроде сети по всей стране, и вспомнив о команде из Ливерпуля, вышел через ребят на людей в порту. Дешёвые китайские товары, алкоголь и сигареты, беженцы – ему было без разницы чем заниматься. Разумеется, этого добра в Британии и так хватало, но конкурентным преимуществом Джека было отсутствие ввозных пошлин и акцизов. К тому же, не было необходимости оформлять какие-либо бумаги.