– Дворец украсили по приказанию Тордена Второго к свадьбе нашего короля. Он пожелал, чтобы дворец Шеана поразил всех иностранных гостей и чтобы никто из них не смог сказать: «Наш дворец великолепнее вашего», – пояснила Сиан.

Жёлтые плащи осмотрели их приглашения и с почтением пропустили внутрь, передавая в руки церемониймейстеров, управлявших всё прибывающей толпой гостей. И пока Мэгг продолжала вертеть головой, восхищаясь словно бы живыми птицами на стенах и потолках огромного холла и хищными золотыми орлами на лестницах, дуэнья продолжала:

– Восемь самых знаменитых скульпторов и пятеро художников два года трудились над убранством дворца. И когда гости прибыли на свадьбу, они едва ли дышать могли от восторга. Но… – Сиан сделала паузу, – эмирский посол даже бровью не повёл. Когда его спросили, видел ли он дворец красивей, он невозмутимо ответил, что видел. Он похвалил и статуи, и орнамент, и плафоны, но отметил, что в столице Эмира есть не менее красивые дворцы и замки, и в них каждый гипсовый завиток, каждая золотая птичка оживают, если на них посмотреть, а статуи отвешивают гостям поклоны.

Мэгг про себя подумала, что со стороны эмирского посла это было очень невежливо, но ничего не сказала, а госпожа Сиан продолжила:

– Его Величество, говорят, побледнел от злости, но тут верховная ведьма, леди Онира, сделала взмах рукой, и весь замок ожил. Парадный зал наполнился щебетанием птиц, листочки и цветочки заколыхались от дуновения невидимого ветра, орлы расправили крылья, а статуи начали кланяться гостям, и не только тогда, когда на них смотрели, а всё время, словно действительно стали живыми. Эмирский посол потерял дар речи и ещё несколько минут не мог сказать ни слова, пока прочие гости славили величие короля и мастерство ведьмы. «Что вы скажете теперь, многоуважаемый посол? – спросила его ведьма. – Есть ли на свете дворец великолепнее Шеанского?». Посол был смущён и заверил и её, и короля, что никогда не видел ничего подобного.

Между тем вместе с прочими гостями они поднялись по огромной широкой лестнице (причём Мэгг не могла отделаться от ощущения, возникшего, наверное, под влиянием легенды, что каменные орлы наблюдают за людьми), и в величественном холле церемониймейстеры разделили толпу. Большая часть гостей вошла в бальный зал, а Мэгг и Сиан вместе с ещё тремя десятками юных девушек и их дуэний и столькими же юношами остались ждать: они должны были предстать перед королём и получить от него лично разрешение бывать при дворе.

Сиан осмотрела Мэгг внимательно, расправила на её платье несуществующую складку, провела пальцем по щеке, видимо, растирая румяна, и сообщила: «Вы прекрасны, дорогая».

Мэгг осторожно разглядывала других молодых девушек, и они все показались ей удивительно хорошенькими. Пышные светлые платья делали их похожими на маленькие облачка, их лица были чистыми, улыбчивыми и нежными, волосы – густыми и блестящими, а голоса, которые изредка доносились до слуха Мэгг, звонкими.

«Неужели я выгляжу так же, как они?», – подумала она с восторгом. Она, бродяжка, приёмная дочь нищего музыканта, похожа на этих красавиц? Воистину, это был сбывшийся сон, ожившая сказка. Сказка Рея.

Мэгг улыбнулась этой мысли, и Сиан рядом довольно вздохнула и сказала:

– Улыбайтесь так почаще, дорогая, и милорд Эскот едва ли дождётся окончания бального сезона, чтобы сделать вам предложение.

Мэгг хихикнула от охватившего её смущения, получила выговор за неуместное хихиканье, и в этот момент церемониймейстер в красном одеянии распахнул перед ними двери зала и объявил громко:

– Перед Его Величеством Эйрихом Четвёртым, милостью Всевышнего королём стенийским и остеррийским, владыкой Заггерских островов и Белой земли, склоните колени!

Мэгг не видела происходящего в зале – другие девушки закрывали обзор, – но вместе со всеми опустилась на колени, оглушённая шорохом тысячи юбок.

Некоторое время все молчали, а потом церемониймейстер заговорил снова:

– Прошу предстать перед Его Величеством леди Элизию, дочь лорда Росса.

Первая из девушек, сопровождаемая высокой женщиной в чёрном, впорхнула в зал.

– Лорда Тария, племянника милорда Грейвза.

Имена потянулись списком, девушки чередовались с юношами, и хотя Мэгг и ждала своего имени, она всё-таки вздрогнула, когда было объявлено:

– Леди Магарет, внучатую племянницу лорда Кэнта.

Сиан ухватила её за локоть и потянула ко входу, но в этом не было нужды. Всё волнение вдруг исчезло, и Мэгги легко вошла в зал, под множество взоров. Сделала глубокий реверанс, опустила голову, не успев рассмотреть убранства, и услышала:

– Подойдите, леди Магарет!

Она выпрямилась и встретилась взглядом с Его Величеством. Это был гордый, с прямой спиной и широкой грудью, старик. Его голова была совершенно седой, но держала корону так, словно та ничего не весила. У него оказались седая короткая бородка и воинственно накрученные усы. Золотой камзол слепил. За его спиной на кресле с высокой спинкой расположилась верховная ведьма в тёмно-синем платье, её рыжие волосы были уложены наподобие короны. С другой стороны стоял, опёршись на спинку трона, принц Афран.

Мэгги почувствовала, что Сиан осталась у входа, и, не позволяя волнению вернуться, приблизилась к подножию трона, где снова опустилась в реверансе.

– Как давно вы в столице, леди Магарет? – спросил король очень мягко, даже как будто заботливо.

– Два месяца, Ваше Величество, – ответила Мэгги так, как было давно решено.

– Лорд Кэнт напрасно скрывал вас в провинции, – заметил король.

– Да, это преступление – прятать подобный цветок в глуши, – низким, немного насмешливым голосом прибавила верховная ведьма. – Как вам столица?

Мэгги отважилась посмотреть на ведьму, едва сдерживая бешено застучавшее сердце. Эта женщина говорила с ней, смотрела на неё – и почему-то это казалось куда более важным, чем внимание Его Величества.

– Очень нравится, леди Майла, – с трудом выговорила Мэгг.

– Надеюсь, вы получите удовольствие от пребывания здесь, – сказал принц, а король объявил:

– Добро пожаловать ко двору, леди Магарет!

Она выпрямилась и осторожно спиной отошла к общей толпе, а в зал пригласили следующую девушку.

Представление длилось ещё около часа, но гости не проявляли никаких признаков скуки или усталости – напротив, каждого входящего, девушку или юношу, внимательно разглядывали и шёпотом обсуждали. Госпожа Сиан, пробившаяся к Мэгг через толпу, объяснила, что многие высматривают потенциальных невест и женихов своим родственникам, а то и себе.

Мэгг разглядывать дебютантов было скучновато, так что она на время ушла в свои мысли и вздрогнула, когда вдруг оркестр заиграл фанфары. Король встал с трона и раскинул руки. Мэгг охватило странное волнение, птицы на потолке ожили и защебетали, и все гости как один запрокинули головы вверх – и вовремя. Облака, изображённые на плафоне, расступились, и в вышине божественным светом засияло Око Всевышнего. Полилась нежная, светлая музыка, от которой захотелось заплакать, и в неё удивительно стройно вплёлся голос Его Величества.

– Восславим же здесь, собравшись вместе, милость Всевышнего, даровавшего нам благо в уходящем году.

– Слава Всевышнему! – отозвались гости, и Мэгг вместе с ними.

– Восславим короля Эйриха Четвёртого, милостью Всевышнего, короля Стении! – проговорил звонко принц Афран.

– Слава королю Эйриху!

– Восславим наследного принца Афрана, дарованного Стении Всевышним! – сказала леди Майла.

– Слава принцу Афрану! – губы Мэгг выговаривали эти слова как будто сами, а её сердце бешено колотилось.

– Восславим силу магии, оберегающую Стению милостью Всевышнего! – произнёс король.

– Слава верховной ведьме!

– Да будет новый год благополучным для Стении и для каждого из моих подданных!

– Ура! – разнеслось по залу, ударилось в потолок, отдалось в каждом сердце.

– Бал в честь наступающего года открывает Его Величество Эйрих Четвёртый, – произнёс распорядитель, – и верховная ведьма Стении, Её Милость леди Майла.