Мы просочились через замочную скважину и оказались в холле. Я резко вздохнул, увидев свой скейтборд и роликовые коньки. Их зачем-то вытащили из шкафа и положили у двери на пол?

В отражении зеркала мелькнула яркая синяя тень, с неясными очертаниями, но жуткая по своей неестественной природе.

В большом зале, где любила мама сидеть часами у камина и читать свои книги, было неестественно пусто. Нет, мебель осталась, шторы все так же висели на окнах, картины на стенах. Но исчезли все возможные вазочки с цветами и рамочки с фотографиями, безделушки и само тепло, которое обычно присутствует в жилом доме. Здесь уже давно никого не было.

Картинка вдруг резко рванула к камину и замерла перед ним. Я то же замер. И почувствовал как душа леденеет от ужаса. Над камином висела моя большая фотография, с черной лентой на углу. Под ней лежали засохшие розы.

–Ты здесь такой маленький,– голос Розалин вывел меня из состояния ужаса, и я глубоко вздохнул.

–Ее сделали за месяц, как я попал сюда. В школе фотографировали весь класс.

Розалин явно ничего не поняла, но от вопросов воздержалась.

Картинка двинулась по дому, исследуя каждую комнату, просачиваясь через маленькие щели, и я все больше падал духом. Идеальный порядок на кухне. Убранные мелочи по всему дому. Моя не тронутая комната. Точнее я видел что здесь все не на своих местах, что здесь явно что-то искали, но само то, что от сюда не вынесли ни единой вещи, пугало.

На то, как души Роксалана и Дорхана обследовали береговую линию, заглядывая в каждый сарай, я почти не обратил внимания. Лишь вздрогнул, когда понял что арендованный нами сарай для лодки пуст. Странно, они что, лодку продали? Тогда почему два костюма до сих пор тут? И запасные баллоны?

Пометавшись по берегу, души прошли через воду как через обычный поток воздуха и нырнули в колодец. Вот тут я уже внимательно смотрел на картинку. Изучал каждый выступ, каждый поворот. Нет, здесь не было никаких ответвлений или более широких мест, но я вдруг понял что то, что я разорвал руку о камень – это было лишь маленькая часть того, что могло со мной там произойти. Острые камни, казалось, торчали повсюду! Как поток не разорвал меня о них в клочья – я не представлял. Наверное судьбе было уготовано оставить меня живым.

Когда картинка погасла, я еще минуту смотрел на свое отражение в зеркале, и не сразу осознал что меня всего трясет.

–Джейк,– Розалин обняла меня, и это позволило мне прийти в себя. Достав из пояса фляжку с соком росс, я выпил ее до дна, и опустошенный, рухнул обратно на диван. Отвернулся от всех и сделал вид что заснул. Хотя какое там? Розалин устроилась рядом и долго гладила меня по волосам, пока я на самом деле не вырубился.

–Почему он так отреагировал на свой портрет?– голос короля как молоток пробивался сквозь сон, и я вздрогнув, тут же проснулся. -Он же видел что изменился. Стал старше.

–Не в этом дело,– тихо прошептал я, все еще не поворачиваясь. -Для них я умер.

–С чего ты это взял?– король рывком сдернул меня с дивана и поставил перед собой. Он почему-то был ужасно зол.

–Там,– я махнул рукой в сторону до сих пор стоящего зеркала. -Этот уголок на портрете… это в знак траура. Я умер для них,– застонав, я закрыл глаза и почувствовал как слезы побежали из под закрытых век. -Все кончено.

–Ой, дурак,– король сгреб меня в объятья. -Джейк, ты все еще можешь изменить. Нельзя терять надежду.

–Да что я могу изменить? Они… они даже не узнают меня, когда я вернусь. Куда я вернусь?

–Джейк!– Комоло тряхнул меня так, что я прикусил язык, и немного отошел от истерики. -Прекращай истерику! Ты же сам говорил что не можешь позволить им винить себя в своей гибели! Теперь ты тем более должен все исправить!

–И вы вот так легко отпустите меня?– почему-то эти слова отозвались болью в сердце.

–Потому что я знаю что ты себе этого никогда не простишь, и никогда не забудешь.

–Вы это говорите как король или как отец?– я шмыгнул носом, пытаясь успокоиться.

–Я говорю это как отец, который потерял одного сына, и стоит на грани того, что может потерять другого.

А ведь он прав. Теперь, когда я знаю что для них я умер, я тем более должен вернуться и все исправить. Они потеряли надежду, но я то нет! Я должен вернуть им ее! Снять груз горя и вины.

–Вы правы,– я выдохнул и отстранился. -Я должен все исправить. И … ваше величество, я все равно найду его. Я не смогу оставить и вас в одиночестве.

В меру успокоившись, я получил некоторые инструкции относительно нашего путешествия и вдруг вспомнил одно не законченное дело.

–Ваше величество, а вы разобрались с теми лицами, что показывал вам Дорхан из моего сна? Я узнал там от силы человек десять.

Король недовольно сжал губы, но все же бросил на стол толстую папку.

Я разглядывал цветные картинки и вздрогнул, увидев портрет мамы.

–Это они все?– я разложил несколько листов на столе, и хмуро уставился на изображение бывшей княгини Алисандрии, облаченной в красное платье и с короной на голове. Немного удивился увидев эльфийку. Вот хоть стреляйте в меня, я не мог вспомнить ее во сне. Узнал Сикпэра. Нескольких своих солдат. Хогарда с братьями телохранителями. Розалин в бело-красном свадебном платье и Отто. И Жулет. -Господи, да здесь почти все кого я более и менее узнал.

Отложив всех кого не знал отдельно, я свернул несколько дорогих мне фотографий в трубочку и, игнорируя недовольный взгляд Роксалана, спрятал в кармане.

–Так, об этих людях приблизительно знаю, но лично не знаком. Этих в первый раз вижу.

Объяснение о том кто и от куда, мне мало чем помогли. Судя по фотографиям, здесь были не только мои друзья, но и явные мои враги. И теперь выяснить кто из них что несет для меня, не было никакой возможности. Я мог точно сказать лишь об одном персонаже, что он мне враг – это была мать Амри. Сама ее ненависть к Катарактаруму уже делала ее для меня опасной.

–Все же я надеялся что наши дороги не пересекутся.

Розалин ждала меня в компании Маришь и князя Амри, и, судя по ее лицу, она не слишком была рада этой самой компании. Но этикет обязывал не оставаться принцессе наедине с мужчиной, пусть и князем.

–Ваше величество,– я поклонился князю, и завладев ручкой Маришь, коснулся ее губами. Усмехнулся зависти в глазах Амри и точно так же выразил свое почтение Розалин.

–Куда ты собрался?– Маришь уже заметила что я переоделся в верховой костюм и скептически поджала губки.

–Прогуляться. Сейчас подыму на ноги Кодо с Хогардом и заставлю их сопровождать меня в Догран.

–В город? Зачем?– Маришь перехватила мою руку и стала рассматривать совсем бледный шрам на ладони.

–Дорогая,– я осторожно высвободил пальцы и обняв принцессу за талию, мечтательно закатил глаза к потолку. -Я мужчина. Я воин. И отсутствие меча вызывает у меня повышенный дискомфорт. Я очень надеюсь, что перерыв все лавки в городе, мне все же удастся найти нечто подобное того клинка, что я потерял. В конце-то концов, не могу же я отправляться в путешествие безоружным.

Поправив корону, я покосился на Амри и прижавшись к груди принцессы, посмотрел в ее голубые глаза самым невинным взглядом, накручивая выбившийся из ее прически локон на палец.

–Ну же, Маришь, ангел мой, не удерживай меня. Дай добро своему любимому Джейку,– я сделал вид что не услышал как князь подавился вином, а Розалин еле сдерживается от смеха, уткнувшись носом в спину Вальди. -Подумай сама, ну где я еще смогу найти эльфийский клинок? Я перерыл всю оружейную, и разве что без пальцев не остался о того подобия, что предложил мне местный мастер.

–Джейк, возьми меч Рохарда,– Маришь попыталась отстраниться, но я мягко переместился в бок и снова обняв ее, поцеловал в плечико.

–Ты же знаешь меня, любимая моя и добренькая Маришь. Я не могу! Если хочешь, то можешь выделить мне эскорт, но с ним я буду обыскивать лавки до самого пришествия,– я снова поцеловал ее ручку, и видя что она уже почти сдалась, стал целовать каждый ее пальчик.