«Нельзя попадаться, вот и все. Надо продержаться до заката. Надо!»

«Надо-надо!» – звенели в ушах колокола, дразнили безопасностью Светлого храма.

«Спрятаться там, под юбками Райны? Смешно… но где еще спрятаться от Хиссова отродья? Если только…»

Стриж словно впервые глянул на храм Хисса: гладкие серые стены, такие же, как у храма Райны, только в нишах не духи света с лебедиными крыльями, а демоны Ургаша – покрытые чешуей, с акульими зубами и крыльями нетопыря. И шпиль черный, не серебряный. Эбеновые двери плотно закрыты – горожане входят в другие двери, белые, а сюда стараются не смотреть.

Темный храм манил и пугал, в голове вертелись слова священного договора: «Клянусь служить Тебе в жизни и смерти, Темный Хисс. Отныне я раб в воле Твоей, перчатка на руке Твоей и проводник душ Твоих». Если бы можно было ступить на тропу тени сегодня, сейчас! Не дожидаться испытаний и посвящения, а призвать Хисса. Все равно Ургаша не миновать, но если бы Хисс принял, не покарал дерзкого безумием… Мастер говорил, призвать Хисса без ритуала – верная смерть.

И не призвать – смерть.

Нет смысла гадать, почему Волчок попытался убить Стрижа. Но раз попытался один раз, то не отступит. А значит, придется рискнуть.

«Хисс любит дерзких», – прошелестели ветви старого платана.

Стриж вздрогнул, оглянулся: кто?! Но толпа текла мимо, люди улыбались, шутили и сплетничали, никто не глядел на замершего от страха парнишку. Ноги сами понесли его к темному храму, вопреки жгучему желанию спрятаться, исчезнуть, умереть – лишь бы не сделать того, к чему готовился всю жизнь.

Не веря в собственную смелость, Стриж сглотнул ком в горле и шепнул:

– Темный Хисс! Услышь меня!

«Я помогу тебе. – Каменный демон в нише храма усмехнулся кривоватой, тягучей усмешкой Шороха, сверкнули чуть раскосые глаза, так похожие на глаза Мастера Ткача, но веселые и родные. – Если хорошо попросишь».

Тишина упала на площадь Близнецов. Замерли горожане, зависли в небе ласточки. Тень черного шпиля вытянулась, легла под ноги тропой: «Иди ко мне, слуга мой!»

Стрижа бросило в жар, задрожали руки, виски свело болью от взбесившихся мыслей… Хисс ответил ему, счел достойным! Хисс предлагает помощь подмастерью, который и так принадлежит ему? Сумасшествие или ловушка? Но Хиссу нет смысла ловить Стрижа, он и так его. Нет, здесь точно подвох. Но иначе – смерть. И как же брат?! Нельзя оставить брата одного…

Стриж обернулся. Нашел в замершей толпе стремительную даже в неподвижности фигуру Волчка. Ему наставник дал осу и велел догонять Стрижа. А Стрижу – бежать и прятаться, не заходить в жилье, не пользоваться оружием и вернуться домой не раньше заката. И обоим – не убить друг друга и обойтись вообще без жертв. А кто нарушит волю Мастера Ткача, будет отвечать перед самим Хиссом.

Позади Волчка в полусотне шагов замерли Шорох и Угорь. Наблюдатели. «Не выпускать из виду, не вмешиваться, что бы ни случилось». Угорь и не вмешивался. Шакал.

От Угря и Волчка несло смертью и ненавистью. Ради власти над тропами тени оба готовы были убивать без сомнений и колебаний. Истинные ткачи. Почему же Темный Хисс помогает не им? И чего Хисс захочет за свою помощь от Стрижа, если душа и тело подмастерья-ткача и так принадлежат ему?

А неважно. Сейчас надо выжить, чего бы это ни стоило. Стриж не имеет права оставить брата одного.

Он глубоко вдохнул пахнущий тленом воздух и, едва не подавившись, выпалил:

– Да! Прошу тебя, помоги!

«Верный выбор, мой мальчик, – рассмеялся каменный демон. – Готов сыграть?»

От слова «мой» сердце оборвалось, к горлу подкатила тошнота. То, о чем Стриж не желал думать, явилось само, и уже никуда не деться. Пути назад нет, да и не было никогда.

«Ступи в тень и позови. Но не здесь. Пусть это останется нашим с тобой маленьким секретом».

Бездна в последний раз обдала Стрижа ледяным дыханием, и живой солнечный свет брызнул в глаза, а ноги сами понесли его прочь с площади Близнецов.

Яростная безнадежность вытеснила сомнения, за спиной словно выросли призрачные крылья из легенд о Воплощенном. Все внутри дрожало, казалось, он летит с обрыва – в омут…

«Радуйся, Себастьяно бие Морелле. Ты жив. Твой брат Шорох жив. Темный Хисс принял тебя. Без испытаний! Ты ж об этом мечтал, – твердил себе Стриж, успокаивая рвущий кишки ужас перед Бездной. – Радуйся, шисов дысс! Просился в Ургаш, так не замочи штаны на пороге!»

«Пол-день, пол-день!..» – насмешливо пели колокола.

«В тину! Я – жив!»

Обернувшись, Стриж показал Волчку шисовы хвосты из трех пальцев, коротко засмеялся и понесся к Чистому рынку. Волчок побежал следом, все еще уверенный, что он – охотник, а не дичь. Едва Стриж вынырнул из толпы, послышался цокот копыт по булыжнику: наперерез выехал патруль.

– А ну, стой, отребье! Куда? – заорал стражник на кауром жеребце.

Остальные разъехались, перегораживая улицу. Стриж рванул быстрее и, пригнувшись, проскочил под брюхом лошади. Удивленные стражники замешкались, Волчок проскользнул следом, но сержант успел огреть его хлыстом. Шорох с Угрем отстали. Стриж нырнул в рыночный водоворот, побежал по рядам мимо наваленных грудами абрикосов и корзин первой черешни, мимо горшков и ковров. Волчок дышал в затылок азартом и ненавистью.

Не сбавляя скорости, Стриж обломанным концом отмычки ткнул первого попавшегося осла. Тот взревел, взбрыкнул и помчался прямо на Волчка, таща за собой вцепившегося в упряжь селянина и связку ярких тряпок.

Волчок отвлекся – всего на миг, но этого мига хватило, чтобы влететь в тень от навеса и выдохнуть, пока страх не вытеснил азарт схватки:

– Хисс!

Вопли, сумятица, паника и злость вокруг Стрижа загустели. Нахлынула и отступила волна запахов: специи, пот, пыль. Поднялись до резкого визга голоса и тут же упали, завязли басовым урчанием. Все вокруг выцвело, подернулось дымкой и замедлилось. Холод пробрал до костей. Привычный мир стал плоским, как стекло, а поверх него изморозью соткались силуэты демонов.

– Хисс, Хисс… – Они шипели и тянулись к нему, скалились и били крыльями. Ледяной ветер рвал волосы, смеялся и звал: – Сюда… здесь… останься!

– Договор! Я хочу заключить договор с тобой, Темный Хисс! – срывая связки, закричал Стриж.

– Договор? Не боишьс-с-ся?

Тень смеялась, но за смехом не было веселья, только голод и пустота.

– Боюсь. Но клянусь служить тебе в жизни и смерти, Темный Хисс! – Голос словно тонул в вате.

– Я всегда забираю свое, Себастьяно бие Морелле по прозванию Стриж. Не забывай. Ты – мой!

– Я – твой слуга, Темный Хисс, – в отчаянной надежде на чудо Стриж отозвался совсем не теми словами, что полагались по ритуалу.

– Добро пожаловать в Ургаш, мальчик. – Божество усмехнулось, не обратив внимания на робкую попытку своего нового раба что-то изменить.

С последним словом Темного Брата холод отступил, затих ветер и растаяли демоны. Стриж остался один посреди серых людских силуэтов.

Дальше все было просто.

Он вернулся назад, к неподвижному Волчку, вытащил из его кармана осу с иглой, уколол Волчка в руку. Прицепил насекомое к рубахе. Отошел на сажень.

И сделал шаг – из Тени домой. В живой мир.

Шаг – краски вернулись, вернулись запахи и звуки. Вернулись свет и тепло.

Почти вернулись.

2-й день каштанового цвета, остров посреди Вали Эр, неподалеку от Суарда

Рональд шер Бастерхази

– Убьешь его, если продолжишь расспросы.

Роне шагнул к Шуалейде и накрыл ее своим плащом. В глаза Дайму он не смотрел – ему и так хватит унижения. Проклятье. Надо было показаться раньше, не ждать до последнего. Но естественный научный интерес пересилил. Увидеть, как действуют наложенные Светлейшим и Темнейшим путы, разве можно упустить такой шанс?

Наверное, нужно было упустить шанс, но не допустить вот этого…