– Сколько человек работало по этому проекту? – спрашивает Погорелый.

– Четыре. Я координировал, два писали тексты и еще один занимался размещением и посевом.

Николай Иванович откидывается на спинку высокого кресла и замолкает. Ираклий хочет еще что-то добавить, но рука Юрия, поднесенная к губам, дает знак – молчи, шеф думает.

Время идет. Слышно, как за окном проехала карета скорой помощи с включенной сигналкой. Ираклий понимает: он как минимум в городе – это воодушевляет и дарит надежду, что есть шанс выйти живым из этого переплета. Алкоголь выветривается окончательно. В горле неприятно сухо, и ноги затекли от длительного ожидания, но садиться без разрешения невольный гость не решается.

– Твое счастье: корейцы решили, что на самом деле брак в шлемах, а то бы вас четверых четвертовали, – после длительного раздумья наконец-то прерывает тишину Николай Иванович. – И они рады, что дефекты выявились на нашем рынке, а не в Штатах, там их исками бы закидали. Менеджер проекта, ответственный за продукт на нашем рынке, пошел на повышение, разработчиков уволили, компания потеряла миллиарды капитализации. И только мы знаем истинную причину провала.

– Я не знал, что у моих действий будут такие последствия. Готов отдать все, что получил за проект, чтобы загладить это недопонимание, – говорит Ираклий. И добавляет: – Кроме того, что отдал исполнителям.

– Ты смешной – это хорошо. Но, видимо, тупой, что в принципе тоже хорошо. Мы выбили двойную оплату проекта за работу с проблемным продуктом. Так что тут, как говорят эффективные манагеры, win-win – корейцы нашли виноватых, ты заработал, мы тоже.

– Так вы меня отблагодарить позвали, а я-то напрягся, – улыбается Ираклий.

– Благодарить ты должен, что не сдали корейцам. Ты бы корейским собакам завидовал, если бы они узнали, что ты причина потери нескольких миллиардов капитализации компании, – глаза Николая Ивановича упираются в Ира. Под этим взглядом неловко, словно случайно увидел, как идут сварочные работы – глазам больно, а отвернуться уже не получается.

– Спасибо, – голос звучит сдавленно.

– На здоровье. Каким бы тупым не прикидывался, понимаешь, что больше тебе на этом рынке делать нечего? Тебе повезло, что перешел дорогу нам – мы приличные люди, можно сказать интеллектуалы, занимались раскруткой современного IT-продукта. А если бы насолил кому-нибудь, например в шоу-бизнесе, так легко бы не отделался.

– Я больше ничего не умею делать, – опустошенно отмечает Ираклий. – Видимо, буду искать работу по найму или пойду по специальности работать – учителем.

– Зачем искать, ты уже нашел. Будешь работать на нас. Считай нашу ночную встречу собеседованием, – вальяжно улыбаясь, говорит Николай Иванович. – Да, коллега, поздравляю, ты его прошел. Резюме можешь не высылать, мы уже сами составили. Присядь, кстати, что стоишь, как ведущий на Оскаре. Ах, да, там больше нет ведущих.

Новоиспеченный коллега обессилено проваливается в предложенное кресло. «Убивать не будут», – осознает он. Тело наконец-то расслабляется, и ощущение стресса уходит.

– Господин начальник, а кто вы такие вообще? Пиар-агентство? Рекламная компания? Спецслужба? Как называется наша фирма? Я не любопытный, но хотелось бы знать, где теперь работаю, что надо будет делать, есть ли корпоративная медицинская страховка и будет ли у меня секретарша?

– Давай по имени-отчеству, без господина и начальника. Компания называется просто – Агентство, – строго отвечает Имя-Отчество, он же Николай Иванович.

– Оригинально, – отмечает Ираклий, – главное, креативно.

– Да, смысла заморачиваться с названием не было, да и творческий подход – это не наше ключевое конкурентное преимущество, – не спорит мужчина. – Но это поправимо. В качестве маскировки мы выступаем рекламным агентством полного цикла: от разработки рекламных концепций и полиграфии до ведения официальных групп наших клиентов в социальных сетях.

Но наша главная задача – формирование общественного мнения, тенденций и смыслов. Для этого есть уникальные ресурсы: доступ ко всем профилям пользователей социальных сетей в нашей стране, возможность аналитики по всем поисковым запросам, прямая интеграция с мобильными операторами и интернет-провайдерами. И наш самый главный актив – Рой, собственный портфель управляемых профилей составляет 271 тысячу человек.

– 275 тысяч, – поправляет Николая Ивановича Смирнов. Ираклий вздрагивает, он уже и забыл, что в кабинете есть кто-то еще.

– Да, 275, – соглашается Погорелов, – в нашей стране подобных компаний нет.

– Рой? 275 тысяч? – переспрашивает Ир.

– Да, Рой. Вижу, непонятно. В общем, езжай домой. Ребята отвезут. Проспись, опохмелись, отдохни, а послезавтра Юра за тобой заедет и введет в курс дел.

– Можно последний вопрос? – вставая спрашивает Ираклий.

– Да.

– Моя должность? Я бы хотел быть начальником.

Погорелов задумывается на несколько секунд, затем отвечает в сторону Юрия:

– Будешь пастухом направления общепит.

– Да, вы действительно агентство полного цикла: от производства молока до его рекламы. Ок, поехал домой, уже ничего не понимаю. Счастливо! – говорит Ираклий, а сам думает: «Они сумасшедшие. Клоуны. Надо проспаться, а еще лучше съездить в отпуск. Видимо, я пьяный забыл зарядить телефон у Аркаши, или они вытащили аккумулятор из телефона пока я был в отключке, взяли на понт. Рой. Пастух. Меня разводят. Завтра в интернет выложат видео этой беседы, и я стану посмешищем – испугался каких-то актеров. Интересно, откуда они узнали про историю с кредитом и фальшивым паспортом. Хотя доступ ко всем профилям не помешал бы, нашел бы Наташу. Надо валить, пока они не стали переигрывать еще сильнее, уже не смешно. Как Погорелый сказал “пастухом”, так Смирнова аж передернуло. Видимо, эту часть легенды не отрепетировали, и он понял, что толстый уже заврался».

Смирнов возвращается, проводив Ираклия из кабинета. Погорелов встает, хлопает дверь шкафчика и на столе появляется початая бутылка односолодового.

– Будешь? – спрашивает он.

– Нет.

– Ну, что думаешь? Видимо, придется его убрать. Судя по всему, проблемный и слабо управляемый, – Николай Иванович разваливается в кресле с бокалом виски.

– Убрать его? Вы серьезно? Я думаю, он может пригодиться. Разве вас не впечатлило, как он командой из трех человек наш Рой обставил? Меня – да. Неуправляемый? Не думаю. Видели, как глаза загорелись, когда услышал про доступ ко всем профилям в социальных сетях. Это его слабость – любопытство. Ираклия видимо прельщает возможность залезть в личную жизнь любого. Мы дадим ему эту возможность, но не сразу.

– Что поручим?

– "Сирамидзу".

– Ты уверен? С раскруткой этих дурацких ресторанов никто не справлялся. Мертвый и очень рискованный проект, – признает Погорелый.

– Мертвый и важный для нашего покровителя. Сами знаете, сеть ресторанов "Сирамидзу" формально принадлежит его жене. Если сможем их раскрутить, будет очень доволен и возможно сможет выбить для нас дополнительное финансирование, – обосновывает свою точку зрения Юрий.

– Хорошо, – соглашается Николай Иванович и, немного помолчав, добавляет, – будешь куратором Ираклия на этом задании.

– Может, поручим второму отделу? У меня сейчас других проектов полно, – спрашивает Смирнов с максимально отстраненным видом, но от толстяка не ускользает – мужчина напрягся.

– Нет. Слишком ты хитрый. Думаешь, поручим Ираклию раскрутку "Сирамидзу", он ее провалит, как провалил бестолковый Дима. Хотя о нем либо только хорошее, либо ничего. И это будет третий провал подряд. Три ошибки – это сигнал куратору: Погорелов постарел, хватку теряет, не пора ли ему замену искать? А кого же на его место? Ну явно не из второго отдела – они ведь завалили "Сирамидзу" с Ираклием. Лучший вариант – руководитель первого отдела. Ты то есть! Вот такой маневр, одним проектом – меня на пенсию и второй отдел вон из конкурентов. Так что, мой дружок, если "Сирамидзу" пойдет на дно, то утащит не меня, а тебя и новенького.