– Ну, мы вас постарались не обиж… – начал было я, но разгорячившийся дозорный меня перебил.

– Вы – первые, кто не пытался нам навредить. За двадцать, сука, лет – первые. В общем, – Анокар все-таки смог побороть гнев и уже спокойным голосом проложил, – не удивляйтесь, тому, что мы встретили вас пулями.

Лагерь тем временем заметно оживился. Между лачуг вновь замелькали вооруженные фигуры, да и на стене с воротами стало заметно люднее. Парни уже было потянулись к своим винтовкам, но дозорный жестом остановил их.

– Раз не стреляют, значит – свои, – коротко бросил он, – Наш главный вернулся.

У ворот импровизированной крепости собралась толпа. Женщины, дети, старики – такое ощущение, что все небольшое поселение вывалило навстречу группе разведчиков. Эта многоликая и многоголосая толпа рассекалась на две части неровным строем закутанных в серые тряпки и вооруженных доисторическими, бесполезными против нормальной брони, винтовками. На стенах тоже стояли бойцы. Они успели вернуть в лагерь и водрузить на место даже несколько выкинутых нами тяжелых ружей, раструбы которых теперь смотрели в сторону мрачных развалин хищного города-призрака.

За стеной гудело и тарахтело, а в небо взвивались жирные струи густого, черного дыма. Техника. Интересно, какая? Мне доводилось видеть в музеях, в рамках изучения военной истории, грузовики и танки далекого прошлого, которые чадили ничуть не меньше и напоминали скорее дребезжащий железный шкаф с дулом на гусеничном ходу, который кто-то положил на бок. Неужели, и это воссоздали? Мда, если так, то засранец Бермут, чтоб его вакуум разорвал, нам, прям, экскурсию в предыдущую эпоху устроил.

Тяжелые серые створки ворот с глухим скрежетом начали медленно разъезжаться в стороны, приоткрывая взору небольшой участок перед ними. Там стояли люди. Человек двадцать бойцов, в таких же грязно-серых камуфляжных тряпках с винтовками наперевес. За их спинами виднелось что-то вроде большой платформы на колесах, скрученных, скорее всего с одного из брошенных директоратом транспортов. Поверх лежали несколько раскуроченных пулями трупов тварей.

Ворота остановились, и бойцы медленно двинулись внутрь. Толпа напряженно замерла, вглядываясь в их лица. Искали родных. Вернулись ли? Или остались там, в серых вечно голодных развалинах бесплотными черными духами, раз за разом переживающими свою собственную смерть.

Заметили нас. Недоуменно переглянулись, и вскинули уже было винтовки, но вперед вышел Анокар и знаком дал понять, мол, не стреляйте – свои.Бойцы опустили оружие, однако интереса к нам не потеряли, то и дело, кидая настороженные взгляды в сторону группы закованных в зеленую сталь людей.

Платформа заехала внутрь и ворота вновь начали закрываться. Солдаты, отгораживавшие процессию от толпы, убедились, что опасности нет, и расступились в стороны. Люди еще немного помедлили, а затем потянулись к ней, выискивая глазами своих. С платформы спрыгнул рослый, по меркам местных, широкоплечий мужик. Замотан он был в те же серые тряпки, а на груди, на толстом кожаном ремне болталась винтовка с каким-то странным трубчатым прицелом, поблескивающим в лучах красноватого солнца. Оптика что ли? Или, как его там. Коллиматор. Да, кажется он. Интересно, столько лет назад все это вышло из употребления, замененное цифровыми технологиями? Двести? Нет, наверное – еще раньше.

Лицо его украшала седая, но ровно подстриженная клинышком борода, из-под которой наверх по смуглой от загара коже ползли редкие темные ручейки морщин. Серые глаза пробежались по нам смертельно уставшим, но при этом полным затаенной ненависти взглядом. Он уже открыл было рот, наверняка намереваясь спросить Анокара, какого Дагора происходит, но тут к нему подбежала молодая девушка и прижалась к нему. За ней последовали два ребенка – мальчик и девочка. Они повисли на руках у мужика и тут же начали допытываться, чего «папа» им привез на этот раз. А чуть подальше, в толпе тоскливо и пронзительно завыла какая-то женщина. Не нашла. Мужа? Или сына? Может, обоих сразу? Город забрал очередную жертву. Забрал навсегда.

– Это что за нахер, Ан? – спросил, наконец седой, спровадив своих домочадцев, – Я ведь сказал: отстреливать уродов еще на подходах! А вы? – он поглядел на меня, – Какого Дагора вам тут надо? Разведчиков больше поймать не можете, так решили прийти лично жертву выбрать? Грибы, бля, ходячие.

– Тише, Вейм, – ответил ему дозорный, – Они не из оружейщиков. Сами так сказали.

– И ты, придурок, им поверил?

– Выбора не было, – развел руками наш провожатый, – Мы, поначалу, хотели с ними разобраться. Даже ружья расчехлили, вот только до стены донести не успели. Они взяли нас штурмом раньше.

– И? Сколько вы суки еще наших положили? Десяток? Два? Говорите! – седобородый обвел нас кипящим от злости взглядом.

– Нисколько, – ответил дозорный до того, как я успел открыть рот, – Двоим только рёбра помяли. Отлеживаются сейчас.

– Странно, – слегка смутился мужик, – Действительно не похоже ни на оружейников, ни на их разведку. Те бы просто пришли и или взяли, что нужно, или разнесли бы нам все к херам. Ладно, давайте за мной. Сейчас будем разбираться, кто вы и что из себя представляете.

– Действительно, шуганные до грязных портков, – съязвил в ответ Эдрих, но Вейм не обратил на это никакого внимания. Повернулся к нам спиной и неторопливо, слегка прихрамывая на правую ногу, направился к строению, возвышавшемуся посреди лагеря.

Прошли мимо рядов низеньких хлипких хибар, вышли на небольшую площадь. Здание уставилось на нас своими узкими окнами, переоборудованными в бойницы. Последний рубеж обороны. На тот случай, если и стена не сдержит орды тварей. Поднялись по кривоватым, кое-где сколотым ступеням, остановились перед небольшой двустворчатой дверью. Я дал короткую команду своим свернуть «зонты». В помещении они будут только мешать. Костюм успел лишь чуть-чуть подзарядиться, но и этого уже было достаточно, чтобы почувствовать себя уверенней. Немного сейчас, немного потом, так, глядишь, и не придется вылезать еще из этой консервной банки как минимум неделю. А там, может, и найдем уже способ убраться из этой жопы мира.

Внутри оказалось просторное помещение холла, от которого вглубь здания тянулись несколько коридоров, и поднималась лестница на второй этаж. Мягкий мертвенно-бледный свет лился из круглых мутных ламп, вмонтированных в белый потолок, постепенно затапливая собой чистое помещение. Убирают. И электричество есть. Значит, не совсем тут одичали, за двадцать то лет. Удивительно даже.

Двинулись дальше, в один из коридоров. Перед дверью на секундочку задержались, пока Вейм размахивал над каким-то странным замком металлической пластинкой. Странно. У нас уже давно все на биометрии работает, а тут Директорат, когда проектировал здание, решил сделать по старинке – карточками. Интересно, зачем? Может, посчитали, что раз они смертны и живут так недолго, постройкой придется пользоваться еще и их потомкам, с которых биометрические параметры участники проекта снять будут просто не в состоянии? Разумно, ведь, в принципе.

Людей по пути попадалось мало. В основном мужчины, замотанные все в те же грязные тряпки. На фоне чистых полов и белых стен они смотрелись странно и чужеродно. Интересно, почему все остальные живут снаружи? Места тут не слишком много, но хватило бы на всех. Предпочитают свежий воздух?

Прошли мимо просторного помещения, напоминающего радиорубку старого корабля. Вдоль стен в ней стояли большие серые шкафы, передняя крышка которых была усыпана какими-то тумблерами, переключателями, небольшими мерцающими экранами. Одна из панелей была снята со своего места и отставлена в сторону. Перед ней сидел на стуле человек с большими черными наушниками на голове. Он увлеченно ковырял внутренности причудливой машины и что-то бубнил себе под нос. Из динамика рядом тихо шипело: «Просим помощи. Мы – выжившие с проекта «Новый рассвет». Обстановка тяжелая. Нас осадили, и мы не знаем, сколько еще продержимся. Если кто слышит, нам нужен транспорт для эвакуации с планеты. Просим помощи. Повторяю, просим помощи!».