Молодые люди подали ему тонкий пилотский скафандр. Старик пошарил в нагрудном кармане, активировал лингвопереводчик, и костюм стал переводить всё, что говорили люди в полутёмной комнате: сначала на языке гостя, затем на языке хозяев этого жилища.

Парочка молча выслушала, что вещало переводное устройство, останавливаясь и перебирая варианты: «Мы делать большой работа — тянуть ваш невод» вместо Пашкиного: «Мы с трудом сняли ваши путы». Но с каждым новым предложением электронная программа работала всё увереннее.

Девушка хлопала длинными тёмными ресницами и переглядывалась с парнем.

Фа Земин пробурчал:

— Куда меня занесло? По виду вы из Предрассветной эпохи, а жизнесеть с человека содрали, как тёмные невежественные дикари. Кто у вас старший по званию? Я буду жаловаться!

Парень похромал к выходу и позвал кого-то.

Через минуту в комнату из тёмного коридора вошла ещё одна девушка. В руке она несла примитивный фонарь с горючкой внутри. Свет фонаря мягко освещал нежный овал щёк и классически правильные черты лица, давно утерянные в мире, откуда был родом старик Фа Земин. Строгая девушка обратилась к старику официальным тоном:

— Здравствуйте! Я старшая группы Алина Зборовская. Мы использовали вашу сеть по недоразумению. Я готова принять вашу жалобу и в будущем мы возместим вам потерю сети, в которую вы были обёрнуты. Но только если вы возместите нам стоимость усилий по вашему спасению из заснеженного болота в пятнадцатиградусный мороз.

Фа Земин засмотрелся на девушку. Затем с удивлением выслушал электронный перевод. Хихикнул стариковским кашляющим смехом:

— Великий Хронос, вы стянули мою вторую кожу и я ещё вам должен?

Все в комнате удивились.

Девушка-руководительница обдумала свой ответ. Потом сказала:

— Вы упомянули Хроноса не случайно. Это бог времени. Вы из другого времени, так? Вы должны объяснить, как нас занесло сюда. Потом обсудим, кто кому должен. Вы можете кушать нашу еду?

— Какую еду вы собираетесь предложить?

— Сегодня у нас мясной бульон.

Фа Земин дождался перевода.

«Сегодня у нас жидкий суп из вываренного белка животного происхождения».

Он сказал:

— Если больше ничего нет, то сгодится мясной отвар как еда и чистая вода для питья.

— Вечером будет готов отвар диких плодов, компот. Он густой и чуть сладкий.

— Спасибо, спасибо! — пробурчал старикашка, неожиданно растрогавшись и мелко кланяясь верхней половиной туловища.

Одна девушка сказала другой:

— Хорошо, что мы не отдали Славе его одежду для изучения!

Старшая спросила старика:

— Ваше устройство для перевода вмонтировано в одежду?

Старик кивнул.

— Доктор Таня уверена, что костюм нуждается в чистке. Он плохо пахнет.

Лингвопереводчик выдал: «Лекарь Таня влиятельное утверждение — костюм желает быть чистым. Он плохой аромат иметь»

— Да, его давно следовало бы почистить. Как вы это сделаете?

— Мы постираем его в горячей и холодной воде.

— Чистить водой? — задумался старик. Вот уж не знаю… — Лучше ультразвуковая чистка с обеззараживанием в ионизированном потоке. Сгодится и кварцевая лампа. Если у вас есть инженер, я разрешу ему извлечь лингвопереводчик из костюма и стану носить его за ухом.

Хромой паренёк хмыкнул, сгрёб костюм старика и унёс, держа в руках на отлёте.

— Устройство мы вам вернём, — пообещала девушка-руководитель. Фа Земин её не понял, потому что лёгкий скафандр вынесли из комнаты. Но он не обеспокоился. Его спасли, и это само по себе чудо. Летя над землёй, старик не видел свидетельств того, что на этой территории живут люди и не ожидал встретить их в заснеженном краю.

Он оглянулся в поисках заплечного мешка. Ему выдали мешок.

Старик достал из мешка сосуд, напоминающий флягу, отвинтил крышку. Вытряхнул себе на ладонь крупную гранулу в форме боба, дал разглядеть её, а потом спрятал обратно под крышку и мимикой показал, что нельзя трогать и особенно проглатывать гранулу. «Это опасно!» — объяснял он словами и жестами, показывая, как что-то кусает его до смерти.

Юные хозяева переглянулись, и кто-то из них произнёс: «Бактериологическое оружие?»

Старик неожиданно понял и замотал головой «Bactériologique — non!»

И произнёс полузабытое: «Аttention!' и 'Il importe!»

Ребята узнали специфический прононс:

— Это звучит как французский! Кто из наших учил французский?

— Наста.

— Я не впущу сюда Насту! — сказала Алина. — Вдруг гость принёс вирусы? Пусть Игорь или Женя снимут электронную начинку с его скафандра и передадут Пашке. Успеем объясниться с гостем. Пока ясно, что флягу открывать нельзя и трогать содержимое тоже. Но в закрытом виде всё это опасности не представляет.

Вызванные в санчасть Влад Карнадут, Димка Бровь и Вован Краснокутский и без перевода поняли, что перед ними представитель той культуры, по милости которой они здесь оказались.

Фа Земин, глядя на срезанный карман с лингвопереводчиком, вмонтированным между слоями ткани, потерял слабую надежду на то, что это место — научная база одного из ковчегов. Перед ним были аборигены. Ещё не одичавшие и очень молодые, почти дети. Предстояло выяснить, не их ли ковчег завис где-то поблизости? И как давно они здесь, на Земле-10?

***

— … и ваши парни обнаружили ячейку энергосети, двинулись строго перпендикулярно основному направлению и остались живы?

— Да, так и было.

Фа Земин покачал головой:

— Находиться на линиях сети можно, эти линии быстро исчезают или смещаются. Но запрещено оставаться в узлах. И тем более, менять направления в узлах сети. В половине случаев смерть. Словно нырнуть в одну мощную струю, и вынырнуть в противоположном могучем течении. Разорвать может, может смять, всё что угодно может случиться там, где пересекаются временные потоки. Этому посвящена треть инструкции!

— А кто нас знакомил с инструкцией?

«Да, подумал старик. — Детей далеко занесло. Как они умудрились выжить?»

— Из какой эпохи вы? Что было в вашем мире?

Ему ответили наперебой:

— Электричество, электроника, полёты на орбиту, радиотелескопы…

— Гх. Эпоха Рассвета. Она растянулась почти на триста лет. Так я долго буду выяснять, из какого вы времени. Я спрошу иначе. Скажите мне, какие природные и техногенные напряжения ближе к году вашего рождения?

— Напряжения? — все подняли брови.

Старик забубнил, перечисляя:

— Извержение Кракатау, Великая война с фашизмом, Хиросима-Нагасаки, Бикини, Новая земля, Ташкентская и Чилийская тектоническая подвижка, Байконур и мыс Канаверал, Чернобыль…

Все дружно остановили старика:

— Чернобыль — это почти наше время!

— Мой отец появился на свет в день чернобыльского взрыва! Когда я родилась, папе было двадцать пять. Чернобыль в ста километрах от нашего города!

— Что значит толково поставить вопрос! Да-да, я представляю вашу эпоху. В общих чертах, конечно, но представляю. Первая компьютерная эра. Эйнштейн уже открыл теорию относительности. И, если я не ошибаюсь, началось массовое пользование компьютерами.

Все подтвердили:

— Конечно! Глобальная компьютерная сеть, спутниковая связь и всё прочее…

И одинокий голос:

— А вы в каком веке родились?

Фа Земин растерянно поморгал, глядя на спрашивавшего.

— Ээээ… Сложно сказать! — отозвался он.

В лазарете, тесном от набившихся в него людей, зависла тишина.

Краснокутский наклонился к коменданту Карнадуту, показал знаком: «Темнит гость!» Отнял пальцы, растопыренные рогаткой, ото рта. Карнадут подумал, что Вован прав, как никогда. Но лучше, чтобы гость не знал об их сомнениях.

— Мир после нас погиб?! — спросила Таня упавшим голосом.

— Нон, нон! — встрепенулся старик. — Нон! Мир не погиб до сих пор, но мне сложно ответить на ваш вопрос. Видите ли, я покинул Землю очень молодым инженером-хроновиком, а сейчас я совсем старый.

— Откиньте шестьдесят лет, и всё! — предложил Вован.

— Если бы всё было так просто, прекрасный юноша! — вздохнул Фа Земин, и все обернулись взглянуть на «прекрасного юношу» Вована, как будто видели его в первый раз.