– Чего ты мне втираешь? Я турку повидал поболее твого!

– Дедушка француз это, а не турок… Эвон Сашка-телеграфист, идет пусть он нас рассудит. Возле господ крутится, чай все знает.

Александр вынужден выступить в качестве арбитра в затянувшемся споре, седой ветеран однако не сразу признает очевидное, что взять с нижнего чина, если офицеры нередко путают.

– Турок это токо бешеный, он должон "уру" услыхав в штаны накласть, и бежать зайцем. А тут смотри-ка сам на штык лезет, совсем сдурел? – упрямо твердит старый солдат, он этих басурман бил уже не раз и два, не может понять почему тут, в Севастополе не получается.

Не первый раз уже путают наши французских зуавов или "тюркосов", элитные войска Наполеона III и турков, очень уж обмундирование похоже. Вот только к сожалению ветеран прав, дерутся они отменно, оправдывая свою репутацию "отмороженных" – чем не гвардия. Противник к несчасть достался нам хороший, басни про слабосильных и трусливых французиков и алкоголиков англичан – удел для московских и питерских "квасных патриотов". Для тех, кто сам на войну не пошел, не барское видать дело, и крестьян своих крепостных в ополчение не пустил, рассуждать про "великую Россию" в тишине салонов намного приятнее, чем сидеть в грязных окопах. Пока разговаривали, Сашка разглядел, чем вооружены вновь прибывшие на подкрепление солдаты, недавно пришло пополнение. Все те же разбитые в хлам ружейными приемами и зачищенные до дыр гладкостволки, винтовок почти нет, одно спасает – в осадной войне в основном работает артиллерия, ружейный огонь на вторых ролях. Но все равно обидно, на днях в штабе такой вот анекдот услышал:

"Генерал Х упрекает нижних чинов, что дескать совсем стрелять не умеют, не наносят врагу существенного ущерба, в то время как враг целые взвода выкашивает. В ответ находчивые солдатики бодро рапортуют:

– Ваше высокопревосходительство, помилуйте, у них ружья аглицкие, а у нас казенныя!"

Действительно наши "казенныя" ружья редкостная пакость, еще в мирное время растерли стволы до блеска, пули болтаются, попасть в цель можно только при некотором везении… Редкие бельгийские штуцера оказались капризными, пара-тройка выстрелов и надо капитально чистить, нарезы забиваются, непонятно почему раньше этого никто не замечал. Передельные винтовки Гартунга так и вовсе дрянь, солдаты от них отказываются, просят старые привычные ружья обратно. От невеселых размышлений Сашку отвлек резкий крик наблюдателя с ближайшего бастиона.

– Маркела!!! – истошно заорал во все горло матрос-часовой, совершенно не жалея легких. Народ мигом кидается под прикрытие окопов, небо со стороны французской осадной батареи прорезала зловещая черная точка. Хвоста дыма за чугунным мячиком в голубых небесах не видно, значит бомба с ударной трубкой… Плохо, лучше бы с дистанционной, такие часто не взрываются, и шанс убежать есть, если вдруг рядом упадет. Сашка прижался к сырой холодной стенке, нет пронесет, как и раньше, до чего томительное ожидание… Перелет, глухой взрыв рвет воздух далеко в тылу, земля чуть вздрагивает под ногами, не иначе пудов на пять подарочек от Наполеона третьего был. Слава богу, до артиллерии ХХ века местным мортирам как до Луны, в цель попадают редко, снаряд слабый и обычно не наносит укреплениям серьезных повреждений. Эх, 120мм миномет бы сюда, хоть один единственный, он бы сумел всадить с десяток мин полупрямой наводкой в ту дальнюю английскую батарею, такая заманчивая цель выделяется на местности, словно специально песочком желтым присыпали для красоты, мечты, мечты…

Надо будет подсказать нашему севастопольскому "Кулибину", штабс-капитану Романову, пусть свистки наблюдателям сделает, так кричать весь день точно охрипнешь, – неожиданная мысль посещает его, но это вечером, сейчас есть дела поважнее. По дороге столкнулся с целым взводом солдат в чистых шинелях и белых бескозырках с яркими красными околышами, видно новички заблудились, не могут найти своих в неразберихе позиций, ходов сообщения и батарей.

– Эй братец подскажи на милость, где тут Минский полк? Ноженьки уже сбили с утра ищем, найти не могем…

– На третьем бастионе ваши сидят, направо вдоль вон той балочки прямо до холма, далее сами увидите, он там один такой большой.

– Благодарствую, сам давно здеся будешь? Мы вот тока пришли, сено заготавливали под Киевом у помещиков, теперя всех собирают до полка.

Известная история, на днях Мишка рассказывал, что военный министр и наши командующие никак не могут подсчитать, сколько же служивых людей в Крыму, не одну уже телеграмму по этому пришлось отправить и принять. По бумагам выходит много, а вот по факту мало, может "мертвые души" как у Гоголя? Так уж повелось с петровских времен, что часть солдат отцы-командиры обязательно где-нибудь да припашут, даровая рабсила, как не попользоваться – кто же устоит против такого соблазна? Не подумайте читатель, это не голословное обвинение, далеко не все офицеры российской императорской армии того времени были хапугами-казнокрадами. Полковое хозяйство – дело весьма тонкое и запутанное. Продовольствие например, положено от казны только на 360 дней, чем еще почти неделю должны питаться нижние чины неизвестно, на ряд статей расхода и вовсе казенного отпуска нет, вот многие и ловчат, пытаются свести концы с концами.

– Тут говорят страсть, ен все с бонбов жарит? – не отстает любопытный солдатик, попутно ковыряясь пальцем в носу, – Народу много полегло, али как?

– Как на войне братец, ты башку зря не подставляй под бомбы. Приказ Нахимова до вас должны были довести!

– Пошли Никола, а то неровен час, запишут еще в беглые, в дезертирты, – тянут сослуживца за хлястик пропыленной шинели и за рукава остальные нижние чины, на том и расстались.

В пятницу, как и следовало появились неприятности. На утреннем совещании у адмирала Нахимова начальнику сделали "втык" – оказывается нижние чины у него церковь как положено не посещают. Огорченный Петрович тут же у штабного блиндажа распорядился собрать всех свободных от смен и нарядов и отвести на молитву. Александру ничего не осталось делать, как исполнять приказ командира. Вот только дословно "всех" оказывается тащить туда было нельзя, но об этом он узнал позднее. На удивление церковная служба прошла вполне хорошо. Никаких привычных "бу-бу-бу господу богу помолимся!" не было. Священник прочитал молитву и далее произнес короткую проповедь о любви к отечеству и патриотизме. Вероятно недавно его прислали, ранее Сашка не видел отца Павла в Севастополе, видно он тут "новенький" еще, раз с нижними чинами на "Вы". Погруженный в свои мысли Александр машинально перекрестился напоследок и отправился к выходу, но "хозяин" вдруг его остановил.

– Господин фельфебель! Задержитесь пожалуйста!

– Сейчас ваше преподобие, я только старшего назначу и отправлю людей по работам.

Нет точно этот священник тут недавно, не отвык еще от "столичной культуры", местные батюшки с солдатней не церемонятся, бывают, что начинают с "аминь", а заканчивают "твою мать!", особенно когда выпивши. Волевое и умное лицо философа, следов неумеренного потребления алкоголя, столь обычных для провинциальных попов нет – интересно, он сам сюда напросился, или за "вольнодумство" сослали на войну? Как себя вести с представителем церкви наш современник не знал, его "предок" особо не жаловал российское официальное духовенство и старался держаться от него подальше…

– Вы зачем в церковь иноверцев привели? Я у вас трех поляков насчитал, двух евреев и одного не то башкира, не то татарина. Ежели они на очередном строевом смотру претензии заявят? Это же насилие над людьми…

– Простите батюшка, татарин у нас из крещеных, что до остальных, то пусть они хоть узнают за что тут сражаемся, а то меня вопросами донимают попусту.