-- Это она тебе сказала, -- перебили его. -- А по документам ей послезавтра 18 исполняется.

   У Юрия не было слов.

   -- Сейчас она напишет заявление, -- говорили ему, -- мы составим протокольчик, и твоё "чистосердечное" уже припоздает. Так что садись-ка и напиши всё, пока не поздно - пока тебе совсем хреново не стало.

   -- Я не знаю, чего вы хотите, -- говорил Юрий, не зная, чего другого говорить, -- но изнасилования никакого не было.

   -- А если тебя побить немного? -- поинтересовались у него милиционеры. -- А может пару пыток провести, и твой язычок всё-таки развяжется?

   Но тут, через пластиковую стену, Юрий увидел как в открывшуюся дверь вошла Алла в сопровождении милиционера, направляющаяся в сторону входа в помещение, где Юрия допрашивали.

   -- Что они у тебя спрашивали? -- вошла она как хозяйка, меряя окружающих их милиционеров злобными взглядами. -- Эти идиоты решили, что ты изнасиловал меня и заставляли меня написать заявление!

   -- На "диких" пляжах очень часто происходят...

   -- Разобраться сначала надо! -- прокричала она этому встрявшему милиционеру, -- а потом уже совать свой нос туда, куда собака не лезет ...

   -- Разобрались, -- сказал ей дежурный. -- Но ещё один вопросик остался. Вы, женщина, насколько я понимаю, отношения к этому не имеете.

   -- Да, -- сказала она Юре, -- про какого-то парня хотят тебя спросить. Расскажи им всё и они от тебя отвяжутся. А я тебе завтра позвоню. -- И она удалилась из отделения, попрощавшись с ним (с Юрием).

   -- Про какого ещё парня? -- нахмурил брови Юра, когда автоматическая дверь за Аллой захлопнулась.

   -- Недавно поступили сведения, что у тебя на чердаке...

   -- Давай лучше перейдём на "Вы", -- перебил его Юрий, заметно побагровев от потери терпения этих фамильярностей, -- мне так удобнее разговаривать.

   -- Ну хорошо, -- согласился с ним допрашивающий. -- Итак, нам поступила информация о том, что на чердаке Вашего дома прячется разыскиваемый преступник. И для Вас же лучше рассказать нам всё, что Вам об этом известно.

   -- Как это, прячется? -- не понял Юра, решив, что его опять разыгрывают. -- Это что, новый "прикол"?

   -- Не так чтобы, -- ответил ему тот. -- Но Вам об этом должно быть некоторое известно.

   -- Это почему же?

   -- Потому что сегодня этот разыскиваемый утерял у Вас на чердаке одну вещь и Вы должны были обязательно её обнаружить.

   -- Дорогие мои, -- проговорил Юрий с усмешкой в голосе, -- я на своём чердаке последний раз был 16 лет назад. Какие вопросы?

   -- Да, но сегодня утром был зафиксирован факт того, как Ваш дед, Василий Иванович, взбирался на чердак Вашего дома по лестнице. Это-то Вы не будете отрицать?

   -- Мой дед? -- переспросил он, ошарашено оглядывая всех до единого милиционеров. -- Мой дед шестнадцать лет назад... -- вырвалось из его уст не то, что он собирался сказать, но его тут же перебили:

   -- Ничего подобного! Три года уже Ваш дед как отмечен в сводках милиции. За ним и убийства и грабежи и чего только нет, -- говорил этот милиционер, пока другой вставлял кассету в видеоприёмник и на экране небольшого телевизорика Юрий мог разглядеть себя, обливаемого ливнем, в яркооранжевом комбинезоне, взбирающегося по деревянной лестнице на чердак и закрывающего следом за собой дверь; на этом месте запись и прервалась. -- Сейчас очень много людей "умирает", -- продолжал тот. -- Их хоронят как положено, свидетельства о смерти получают. И всё! После этого за такими людьми тянется очень длинная цепочка преступлений. Но милицию не обманешь. Так что лучше рассказывайте всё как есть.

   -- Но это какая-то чудовищная ахинея, -- бормотал Юрий, как сам с собой разговаривал. -- Мой дед действительно...

   -- Да оставьте Вы в покое Вашего деда! -- повысил тот голос. -- До него мы ещё успеем добраться. Сейчас нас больше интересует тот писака, что живёт у Вас на чердаке. Недавно живёт. Позавчера "поселился".

   -- Писака? -- переспросил тут же Юрий.

   -- Ну да, -- отвечал тот. -- Он проходил как-то лечение в психиатрической больнице, и врачи поставили ему диагноз под названием "писака". Представляете себе? Но мы-то понимаем, что в комбинезоне этим утром были Вы, а не Ваш дед. Потому что дед Ваш Вас не узнает, если встретит. И может убить.

   -- Что Вы такое говорите?!

   -- Значит так, -- сказал ему тот, -- единственная Ваша теперешняя задача, это сказать нам, находили ли вы сегодня на чердаке большой лист, исписанный мелким-мелким почерком.

   Вот тебе и раз! Юрий уже собрался этому милиционеру такого наговорить, но... вовремя одумался. И ответил:

   -- Да, по-моему, я этот листок там - на чердаке - и оставил.

   -- Едем немедленно, -- отдал тот приказ сгрудившимся вокруг милиционерам. -- Заодно и гражданина этого домой подкинем.

   На улице тем временем уже здорово стемнело.

   Юра залез в "УАЗ" уже не туда, где в этом уазе находился последний раз, а на мягкое креслице, вместе со всеми четырьмя милиционерами (какого чёрта они всей толпой собрались ехать за долбанным листом бумаги? - хотел бы он себя спросить, но в то же время понимал, что хороший "наряд" нужен везде; в любом деле. Не понимал он только единственного: какого чёрта тот наврал ему про деда?).

   -- А почему дед мой может меня убить? -- неожиданно спросил Юра того милиционера, с которым он с последним говорил, -- если учитывать, что его "похоронили", пытаясь "надуть милицию".