– Смотри, вот этот абзац…, – она начала вслух цитировать, но прервалась. Появился ее бойфрэнд Денис:

– Хай, ханни. Поговорим?

Он, придерживая девушку за локоть, увел ее. Они скрылись за широкой вентиляционной трубой.

Дартс остался без критика и подошел ко мне:

– Один?

– Ага.

– Читал мой новый рассказ?

– Нет, – без тени смущения сообщил я. Он поник, но нашелся новый вопрос:

– Ты же курсе кто та девушка в красном?

– Нет.

– Это Фанни Ста. Телеведущая. Никогда не понимал, какого черта она забыла в гостях у Костика. Она работала раньше в модельном агентстве, потом какой-то режиссер пригласил ее сниматься в прогнозе погоды. Теперь ее карьера разрослась до авторских передач! Нравится?

– Ну, да. Милая. Правда, мне кажется, у нее что-то не то с лицом.

– Что ты имеешь в виду?

– Нос чуть длинноват или губы слишком пухлые. В целом, неплохо.

– Идиот! Ее красота тут ни при чем. Она умная и воспитанная. Пойдем.

– Сам ты идиот. Чего тебе от меня надо? Ты даже не знаешь, как меня зовут.

– Знаю, ты Тоха.

– Эй, Стюарт Дартс, бери своего Тытоху и дуйте дуть, а то уснете от скуки, – прервал нас чудаковатый синебородый джентльмен.

– Это мой агент, – похвалился Дартс. – Ты курил?

– Нет, жду Леху. У них с Борисом сегодня спектакль.

– Когда они придут?

– Часа через два.

– Брось! Пойдем! Ты успеешь отрезветь.

– Нет. Не могу. Я обещал.

– Никто и не догадается. Я сейчас. Подожди здесь.

Дартс убежал. Какие-то придурки выволокли на крышу диджейский пульт и в угаре пытались смастерить фон для вечеринки. Всем было весело. Четыре человека босые танцевали в постепенно сдувающемся бассейне, несколько ребят с фужерами наперевес кричали и прыгали вокруг них. Пьяные и довольные, они глотали свободу, перлись от собственной превосходности. Резвость, брызги и всеобщая радость магнитили меня в их компанию. Я стремительно разулся, закатал до колен штанины и энергично втерся в четверку в бассейне.

На ленте человеческой памяти отпечатываются миллионы моментов. Мне особенно запомнился этот. Небо, склеенное из обрывков блестящих фотографий, сияло прожекторами звезд, луна обречено повисла над противоположным краем крыши. Легкий летний ветер приносил запах травы и платанов. Всплески воды неаккуратно щекотали ноги, и капли коктейлей беспорядочно падали на лицо и рубашку. Бешеный ритм из динамиков, движение и шум, люди, радостные и мокрые, красивые и счастливые. Я кружился, и каждая клетка моего тела взрывалась обожанием к жизни. Я кружился и любил. Я кружился… кружился… пока не упал.

В необузданном порыве очередного диджейского финта мы столкнулись с той девушкой в красном платье. Голова будто потеряла контроль над суставами, и мы рухнули в лужу рядом с бассейном. Она на меня. От неожиданности и хоть и нетрезвого, но смущения, рассмеялись. Я безотчетно разглядывал ее ровные зубы. Миг. В другой миг ее поднял кто-то, и я поспешил встать и обуться.

– О, вы уже познакомились! – снова объявился Дартс.

– Не совсем. Фанни. Фанни Ста, – протянула она мне ухоженную руку, окованную толстым золотым браслетом.

– Оч приятно. Бонд. Джеймс Бонд, – я скопировал ее интонацию.

– Тоха он! Это он так… Выпендривается.

Я кивнул и одним движением ладони вздыбил упавшую челку. Отвернулся, жалея, что меня выдернуло из веселого бассейна, глазел на танцующих.

– Я видел все ваши передачи! Круто! – Дартс ухватился за возможность побеседовать с телеведущей.

– Спасибо.

– Вы готовите новые проекты или продолжаете тот же цикл?

– Хм… Это профессиональная тайна. Не будем об этом… Тоха! Выпьем!

Она вцепилась в мое запястье и потащила от бассейна.

– Вон за тем столиком все готово. Только… Вы идите. Я сейчас, – Дартс задумался на мгновение, сделал шаг в сторону импровизированного бара, поднес указательный палец ко рту, будто хотел что-то сказать, но промолчал и смылся.

– Забавный, – ухмыльнулась Фанни.

– Какой столик?

– Не знаю. Поищем?

Мы почти дошли до нужного места, но она вдруг решительно зашагала к парапету, остановилась, развела руки и глубоко вдохнула. Я последовал за ней.

– Чудесный вечер, не так ли? – она посмотрела на меня.

– Почти.

– Тебе не нравится?

– Жду друга. Скучно.

– Ясно. Водки. Налей мне, в конце концов, водки!

На одном из столиков я заметил бутылку с синей надписью, наполнил две рюмки. Фанни плавно приземлилась на шезлонг, откинула волосы и хитро прищурилась:

– А у вас с ним серьезно?

– Даже если и нет, он не по твою душу, точнее не ты по его, Фанничка, – плюхнулся на соседний шезлонг Костик, приподнял тяжелую прядь волос девушки и сразу же уронил ее, легонько тронул ее нос, как будто позвонил в звонок.

– Я просто так, между прочим, спросила. Мне это совсем не интересно.

– Не соскучились еще? – вернулся с пустой рюмкой и парой стаканов Дартс.

– Представь себе, нет! – фыркнула девушка и убежала к бассейну.

– Что это с ней? – проводил ее взглядом Стюарт.

Мы выпили. Потом еще выпили. Костик занялся кальяном. В его движениях было так много прилежания и усердия, что хватило бы на вспахивание целого поля. Он несколько раз потрогал прямо в пакете траву, отсыпал прилично в воронку, сверху уложил продырявленную фольгу, аккуратно загнул края и сильно прижал уже маленький уголь. Втянул воздух. Еще раз. Кивнул – теперь то, что нужно – выдохнул ароматный клуб дыма. Вручил Дартсу трубку и чинно, с чувством выполненного долга удалился.

Я оказался наедине со Стюартом и подумал, что, когда подействует сила могучего Джа, он снова заведет песню о Фанни или о своих творениях. Ни то, ни другое меня не занимало, поэтому я улегся на шезлонг и уставился в небо. Дартс бесцеремонно пересел ко мне, зацепив край моей рубашки, взял меня за плечи:

– Друг! Не спи! Ночь еще только начинается!

– Я не сплю, – злобно оскалившись, процедил я и выдернул из-под него кусок одежды.

– Пойдем, я кое-что тебе покажу.

– Отвали!

– Не отвалю!

Я быстро прикинул, что отвязаться без драки от этого зануды не удастся, а, смешавшись с жизнерадостной толпой, можно улизнуть. Я поднялся. Дартс толкал меня в спину к краю крыши, за кирпичную будку. Вдруг, сам того не ожидая, я разразился самозабвенным смехом, захлебываясь, я присел на корточки. Он подошел, наклонился и испугано заговорил:

– Тоха. Ты чего?

В ответ я мотнул головой.

– Тоха, ты чего? – повторил он вопрос.

Дартс влепил мне шесть звенящих в ушах пощечин. После чего я заглох. Посмотрел на него, чувствуя, как к лицу подступает злость и я краснею. Я отпихнул его.

– Прости. Думал, ты перебрал.

Стюарт липко прислонился ко мне. Я вскочил на ноги:

– Пожалуй, пойду.

– Подожди. Знаешь, ты мне сразу понравился.

Он приближался. Я пятился назад.

– Ты так великолепен в улыбке и очарователен в грусти!

– Что за бред ты несешь?!

Дартс как гигантский снежный ком надвигался на меня, мои глаза округлялись от каждого его укуренного слова. Наконец я попался. Угодил в ловушку. Уперся спиной в прохладную кирпичную стену. Здесь он и настиг меня, мычащее и вразумительно не изъясняющееся животное. Да. Я капельку перебрал.

– Я с самого первого дня мечтал об этом.

Он опасливой рукой расстегнул верхнюю пуговицу моей рубашки. Я не мог пошевелиться. Зарезать себя был готов за малодушие, расплакаться, но не в силах, не в состоянии что-то сказать или сделать. Он не отступал:

– Будь хорошим мальчиком.

Его пальцы действовали проворнее моего заплывающего едким туманом мозга. Он расстегнул рубашку и приступил к ремню.

– Вот ты где! Обыскался! Брысь отсюда!

Появился Леха. Гром и Гора – его родители, передавшие ему лучшие качества. Верно расчерченный торс, крепкие плечи, длинная шея, вырезанная из стали. Гиеноподобный Дартс моментально испарился.