Со стороны она была похожа на этакую «наседку», которая вечно норовит приглядывать за всеми, заботиться да кормить. Наверно, она когда-то и была такой, но годы преподавания в Академии Одаренных Магией сделали из нее раздраженную, злую, ненавидящую детей женщину. В ее глазах не было и толики любви, нежности, сочувствия хоть к кому-то, кроме её любимого растения.

Надо же, как дети довели бедную женщину. Нет уж, я точно не останусь преподавателем до конца жизни!

Но все же почему ректор не может помочь? Не пригрозит? Не установит правила? Не напомнит о дисциплине? Если он настолько занятой член совета, то зачем вообще занял такую должность? От него ведь тогда совсем никакой пользы! Чем он вообще занимается?

— Разве ты не удивилась, когда на работу тебя принимал его СЕКРЕТАРЬ? — Подала голос молчавшая ранее леди Вьен, вернувшись к теме про ректора. — Раньше такого никогда не было. Ректор должен был сам утвердить кандидатуру. Проверить. Убедиться. С приходом уважаемого лорда Лестера некоторые привычные порядки поменялись.

В это время раздался первый звонок, оповещающий, что адептам стоит занять места в аудитории и подготовиться к занятию, до которого осталось пятнадцать минут.

— Вот и настали последние минуты тишины и спокойствия. — Вздохнув, леди Лонер встала, простейшим заклинанием удалила остатки чая из кружки и убрала её в шкаф. — Запасаемся успокоительным, девушки.

Так и хотелось сказать: «Да хватит преувеличивать!», но я вовремя прикусила губу. Обидятся еще. В женском коллективе и так тяжело работать, а уж если я стану всеобщим врагом, то спокойной работы мне не ждать.

— Уважаемые преподаватели, — раздался голос секретаря, усиленный магически, — пройдите в кабинет ректора для короткого совещания.

Многие преподаватели ощутимо вздрогнули и напряглись. Переглянувшись, они неуверенно последовали к выходу.

Так-с, что же уважаемому ректору от нас понадобилось с первый учебный день? Что-то я сомневаюсь, что вызывают нас ради пламенной речи, цель которой — вдохновить уставших от подколок адептов преподавателей.

— Как вы думаете, — тихо проговорила леди Вьен, словно боялась, что ректор подслушивает их, — зачем нас вызывают? Что-то раньше такого не было.

Остальные угрюмо промолчали. Решив немного разрядить обстановку, сказала, как можно спокойнее:

— Да мало ли чего могло произойти? Не отчитывать же нас будут в первый день? — Улыбка померкла, стоило увидеть недовольные лица девушек. М-да.

Дальше мы шли в молчании, встречая по пути опаздывающих адептов. Пару раз попадались первокурсники, потерявшие нужный кабинет. Указывая им направление (остальные внимания не обращали; наверно, глубоко задумались), догоняла преподавателей. Больно быстро шли.

Да чем же ректор их так запугал за столь короткий (ректор сменился всего три года назад) срок?

Поднявшись в самую высокую башню замка, где располагался кабинет ректора (ф-фух, устала, однако), осторожно постучали. Дверь тут же открылась, и нашему взору предстал де Свейш, секретарь.

[Приставка «де» используется в обращении к нетитулованным людям].

До этого случая я видела секретаря всего раз, когда приходила утверждать свою кандидатуру на место преподавателя. Мне повезло, что мой предшественник так вовремя уволился, иначе не нашлось бы мне тут места. А ждать, когда здесь кто-то уйдет, или ездить по другим Академиям в поисках места — затратное в плане времени и финансов дело.

Диар Свейш — человек небольшого роста, маленький, щупленький, лишённый всякого загара (а лето-то было солнечным, все ходят загорелые хоть немного!). Как говорят про таких людей: «кожа да кости». Полностью лысый, с узкими глазами карего цвета, прямым носом, ярко выраженными скулами, бледными губами. Ходячая нечисть. Упырь, например, или, на худой конец, обычный скелет.

Но вот что в нем выделялась, так это его цепкий, прямой взгляд. Как посмотришь ему в глаза, дрожь берет! Именно поэтому, когда меня приняли на работу и отпустили, я практически выбежала из кабинета. Вопреки его внешности, он вызывал страх и уважение.

— Проходите. Вас уже ждут.

Откровенно говоря, мне было интересно посмотреть на нашего таинственного ректора. После всех рассказов о нем, было немного страшновато, не спорю. Но когда это страх становился препятствием для женского любопытства?

Тем более, я всё еще искренне верю, что все слухи преувеличены.

— Заходите, — раздалось глухо из-за двери, стоило леди Ренар тихонько постучать.

Дверь открылась, и мы оказались в небольшом кабинете, обставленном крайне бедно. Большой шкаф, заполненный документами, широкий стол, на котором аккуратными стопочками лежали бумаги; мягкий стул за ним, два кресла перед столом и большое окно, полностью освещающее кабинет. М-да. Негусто. И гостям тут некуда сесть, кроме кресел. Но они стоят, скорее всего, для почетных гостей, а не кучки преподавателей.

Бросив взгляд на напряженных леди, поразилась еще больше. Нет, их страх не наигран. Может, это я тогда чего-то не понимаю? Или же через пару недель я стану такой же? Какова вероятность, что это его статус при дворе так влияет?

В это время дверь снова открылась, и в кабинет зашли лорд Корьен, преподаватель боевого искусства, и де Фанн, физрук.

— Итак, все в сборе, — раздалось от окна.

Спиной к нам стоял сам Авенир Лестер, ректор сей замечательной Академии и человек, который сумел запугать преподавательский состав. Оборачиваться к нам он не стал: наверно, не посчитал нужным, поэтому мы могли лицезреть лишь широкую спину и длинные русые волосы, собранные в конский хвост.

Никогда не понимала эту современную моду…. И зачем мужчины решили отращивать волосы, как женщины? Теперь поди разбери, кто идет перед тобой, особенно, если человек и узкоплечий, и узкозадый, и одет, например, в брючный костюм.

— Собрал я вас здесь не случайно. Пришел указ свыше. — Говорил он коротко и отрывисто. От его голоса толпа мурашек пробегала по спине. И нет, это были не приятные мурашки, вызванные каким-либо приятным мужским голосом, пришедшимся по душе, от которого ноги подкашивались. Голос ректора был сух. Равнодушен. Словно его совершенно ничего не волновало. — Указ распространился по всем учебным заведениям. Итак, кратко о сути. Теперь за каждым из вас закреплена какая-либо группа определенного курса. Список с распределением сможете взять у Диара. Далее. Уделяем особое внимание адептам, которые стремятся к знаниям, очень активны. Их мы собираем в отдельный кружок, где будем развивать в дальнейшем их способности. Через полгода я жду список таких детей.

Помолчав пару секунд, тем самым дав нам время переварить информацию, лорд Лестер продолжил.

— Также вы должны передать родителям каждого ученика заявление, в котором укажете, что в случае необходимости их детям поставят Ограничивающую Печать. Временную. Если не подпишут, скажете, что в противном случае мы не несем ответственность за возможные последствия.

[Бывают два вида Ограничивающей Печати: постоянная и временная. Постоянную, чаще всего, ставят магическим преступникам в качестве наказания или лицам, добровольно согласившимся отказаться от магии навсегда. Временная Печать ставится не более, чем на два года, иначе Магический Дар может исказиться, или, что хуже, исчезнуть. Также возможны побочные эффекты и через менее длинный промежуток времени. Все зависит от самого мага. Тут все индивидуально. Предугадать невозможно, именно поэтому не рекомендуется ставить Печать.]

После его слов все охнули. Но как же так? А если что случится? Если Дар исчезнет? Как мы потом детям в глаза смотреть будем? И про какие последствия идет речь? Что послужило поводом для подобных действий?

— Это не обсуждается, — словно прочитав наши мысли, резко ответил ректор. — Как-никак приказ Короля. А теперь идите. Занятия начались несколько минут назад. Не стоит опаздывать, показывая плохой пример.

«Словно мы виноваты в опоздании», — невольно пролетело в голове.