- Да что тут происходит? - зло сказал он, а после и вовсе крикнул. - Что это за шуточки-то такие, твари!

  Ответом ему было лёгкое дуновение ветра и шелест мусорных пакетов.

  По небу плыли пышные облака, солнце светило и всему миру не было дела до его переживаний.

  Пнув какой-то хлам, так удачно лежавший рядом и запнув его далеко-далеко, Виктор проорал что было сил:

  - Ублюдки, да чтоб вам всем провалиться!

  И опаляемый не шуточной злобой, Виктор пошёл обратно, домой, не беспокоясь и не думая ни о чём. Его всё ещё колотило от того стресса, который он недавно пережил.

  ***

  Ещё по дороге домой случилась малоприятная неожиданность. Виктор успокаивал себя привычным средством, - горстью таблеток. Запить их было нечем, и он просто их пережевал. И когда сердце перестало бешено колотить, а мысли раз за разом возвращаться к случившемуся на свалке, Виктора скрутило от боли в груди. Он упал на обочину дороги и не мог сделать одного единственного вдоха. Глаза испуганно глядели перед собой ища какого-нибудь спасения. В голове нарастало напряжение и стук в висках. Когда в глазах начинало темнеть, лёгкие скрутило от боли и с ужаснейшим, скверным кашлем Виктор выплёвывал перед собой сгустки крови.

  Долго он не мог восстановиться. Ушло много времени, чтобы совладать с последствиями неожиданно нагрянувшей боли и удушья. Домой он уже не шёл, а влачился. Ещё несколько раз у него начинался кашель с кровохарканием, - больше не валился без сил, но приятного всё равно не было, только боль и страдания.

  Так домой он вернулся с совершено убитым настроением. Желал только одного, - добраться до дивана и забыться сном. Ни пить, ни есть, ни чего-либо ещё он не желал, только спать. Так он и поступил, перешагнув порог дома, - дотащился до дивана и рухнул без сил на старый, скрипучий диван.

  Проснулся он уже в кромешной темноте от тяжёлого и напористого стука в дверь. Кто-то явно хотел видеть Виктора и не имел ни малейшего желания отступиться. Кто-то, кто точно знал, что он дома... кто-то... Думать мужчина не мог, слишком уж тяжёлая у него была голова после пробуждения. Да и пить хотелось. Рассудив, что: "Им надо, пусть подождут!" - поплёлся на кухню и вдоволь напился воды. За это время, пока он дополз до кухни и долго-долго пил, в дверь не переставали долбиться. И это уже несколько настораживало Виктора.

  По дороге до двери у него вновь начался кашель с кровохарканием. Он медленно продвигался в темноте своего жилья, опирался руками на стены и редкую мебель. Неожиданно накрыл кашель с болью, которая раздирала грудь и верхнюю часть живота. Он закрыл рот рукой из одной только старой привычки, - чувство собственной крови на своих же руках... это порядочно его взбудоражило. Он ощущал запах крови, чувствовал её тепло... и понимал, что жизнь уже всеми силами пытается покинуть его тело. Там, в дороге, он об этом и не подумал, а теперь... теперь порядочно так задумался, остановившись и больше не замечая тяжёлого стука в находившуюся уже рядом дверь. Он почти дошёл до двери, но непонимающе вытаращился на руку, едва имея возможность разглядеть собственную кровь.

  Как это странно осознавать, что ты стал очень близок к тому чтобы умереть, когда прежде даже не замечал для этого предпосылок. Тяжело осознать, что смерть рядом. И Виктор никак не мог взять в толк, что с его организмом и здоровьем всё очень и очень плохо. Он просто пытался понять, что случилось не так, но... мысли о крови сбивали с толку. Страх неожиданно разжёг злобу на ломившихся в его дверь.

  - Хватит барабанить, уроды! - скрипучим голосом, рявкнул он. - Проваливайте на хрен, твари!

  Стук не прекратился. Напротив, с той стороны стали бить в дверь заметно быстрее, старательнее. И это злило. Каждый удар в дверь отзывался в мозгу Виктора. Он уже забыл и о крови на своей руке, и о подкравшемся страхе, лишь раздражение имело значение, росло и ширилось в его сердце.

  - Да проваливайте вы на хрен, сволочи поганые! - рычал Виктор, приближаясь к двери. - Чего надо, выродки паршивые, а? - продолжал орать он, открывая дверь. - Чего надо! - крикнул он в лица гостей прежде, чем понял, кто находится на его пороге.

  - И тебе не болеть, - буднично сказал свиноподобный полицейский со жвалами на голове. - Ну что, доигрался, гнида? - добавил со злобой он, распахивая дверь твёрдой и крепкой рукой. - Доигрался! - повторил он, хватая Виктора за глотку и с разбега впечатывая в стену.

  Вслед за толстым вошёл худой полицейский. Он, как и прежде, был спокоен и равнодушен. Не торопливо шагал по прихожей, в то время как толстяк щёлкал жвалами над головой Виктора.

  - Обыщи тут всё! - рявкнул толстяк не оборачиваясь.

  - А то я не знаю, - спокойно ответил худой полицейский. - Делай своё дело и не отвлекай меня от мое...го. - худой полицейский замер у шкафа в котором находились баночки с таблетками, они были за стеклянными дверцами. - А это у нас что? - проговорил он себе под нос, ни к кому не обращаясь.

  - Что там? - уже оглянувшись, спросил толстяк.