Перед мысленным взором всплыли воспоминания, когда к нему домой вломились полицейские. Со всей возможной отчётливостью мужчина вспомнил своё бессилие и то, как это было унизительно. Сжался под ударами, прикрывал голову руками, но всё равно ощутимо доставалось, - особенно затылку и спине. Виктор неожиданно для самого себя зарыдал, - не от боли, которой было в избытке, а от ужаснейшего бессилия.

  Тогда-то он и услышал голос, заговоривший с ним. Этот голос был внутри его головы, в самих мыслях. И звучал с таким холодом, тихим негодованием и неудовольствием, что даже начавшие валить из глаз слёзы, прекратились:

  "Опять тебя бьют. Опять терпишь!"

  Виктор жмурился, но то и дело в глазах вспыхивали огни боли, разлетались мелким сиянием, мельтешили точно крупная стая светлячков в густой ночи.

  "Не говори, что не можешь ответить... не говори, что тебе велели терпеть! Ты, ты и только ты решаешь, как тебе быть! - в каждом слове ощущался обжигающий холод, точно невероятно холодное железо касалось нутра. - И быть ли тебе вовсе..."

  Мужчина приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на того, кто был перед ним. Он чувствовал в себе желание наброситься на обидчиков. Такое непреодолимое желание, которое возникло после чужих слов и мыслей в его голове. Он успел только увидеть, как стремительно к прикрытой руками, его голове, несётся до блеска начищенный ботинок. После очередной вспышки боли глаза сами собой закрылись.

  "Терпишь... опять терпишь... всё равно получаешь, так мог бы попытаться укусить в ответ! - рычал голос в голове. - Мог бы попытаться убедить этих мелких недомерков в том, что бить взрослых - глупо и неосмотрительно! Но нет... ты всё стерпишь!"

  Виктор всё слышал с небывалой чёткостью. Понимал, что говорил голос. Но ничего не сделал. Совершенно. Страх так крепко сковал всё его тело, что не хватило сил даже вновь открыть глаза.

  Когда он потерял сознание, случилось, пожалуй, самое важное за всю неделю. На краткие мгновение, меж полной потерей сознания и тем состоянием, в котором он был, Виктор увидел небольшое, размытое помещение. В центре комнаты стоял знакомый ему по сну человек... получеловек. У этого человека осталась только одна сторона такой, какой и должна была быть, но другая... другую покрывала чешуя, а рука была когтистой лапой свирепого хищника.

  - Ничтожество, - с холодной злобой сказал получеловек.

  После этого краткого фрагмента Виктор провалился в забытьё. Так непроизвольно сбежал от боли и унижения. Быть забитым детьми... это было уже слишком. Особенно теперь, когда он так старался стать сильнее.

  Глава 12

  - Даже не знаю с чего начать, - сказал Виктор, лёжа на привычном диване, укрывшись пледом. Он смотрел в белый потолок и говорил со всем возможным спокойствием. - Эта неделя выдалась... насыщенной.

  Старик кивнул, сидя за своим рабочим столом. Само собой пациент этого не мог увидеть, но то было всего лишь привычкой.

  - Хорошо. Это ведь хорошо?

  - К сожалению не могу согласиться. - ответил Виктор. Он отрешился от всего, что его окружало, от воспоминаний и самого себя, говорил, словно о ком-то другом, незнакомом человеке. - Неделя выдалась напряжённой.

  В кабинете играла очередная, смутно знакомая для Виктора музыка. Простая и бесхитростная мелодия с легко угадывающимся мотивом звучала приятными отзвуками в самих мыслях.

  - Мой милый и добрый друг! - сказал старик. - Если вы ничего не скажете, то я никак не смогу помочь... а одна мысль о подобном уже беспокоит меня! Помогите мне помочь вам, начните рассказывать с чего-нибудь, а там уж видно будет!

  Несколько минут после этого они оба молчали. Доктор ожидал, а Виктор размышлял, с чего ему следует начать свой рассказ. Ему вовсе не хотелось говорить. Да, с самого начала, он пришёл для того чтобы выговориться, но теперь... ему было хорошо и не хотелось ворошить воспоминания. Он интуитивно опасался одной только тени воспоминаний о прошедшей неделе.

  Доктор повторил свою просьбу. Просто подтолкнул Виктора к тому, чтобы тот заговорил. И одного этого хватило, - воспоминания колыхнулись. А сам мужчина обратился к себе с простым вопросом: "Зачем мне обижать старика? Хочет послушать? Расскажу". Он не верил, что может выговориться и тем облегчить свою жизнь. Но помня то, как старик прежде ему помогал, как облегчил жизнь, когда это было необходимо...

  Виктор начал свой рассказ не спеша. Начал с простого и приятного, - рассказывал, как на новой работе неожиданно обрёл приятеля. Рассказывал, как они общались и работали вместе. Улыбался, говоря об интересах новообретённого приятеля и тягу того к различной электронике и механизмам.

  - Он, конечно, чудной... но в положительном ключе, понимаете?