– А ты в этом уверена? Вот просто все про всех знаешь?

– Нет, конечно, но… Нет, Зин. Не все и не про всех. Только не видела я других. Ой, нет, видела одну, Симарию, про нее дальше будет. И еще… Это не сама видела, Шерин рассказывал, там девочка была, маленькая совсем.

– Шерин – это кто?

– Эльф. Про него тоже дальше. Ладно, давай по порядку.

– Ольховская, ты герой. Я серьезно, без подколов.

– Ни фига я не герой, меня Младшие бы вытащили, так что никакого риска. Это остальные герои, они все реально рисковали.

– А вампир прикольный. Что ты в нем страшного нашла?

– Ты сейчас серьезно?

– А что? Интересный же мужик. Кино любит.

– И кровь пьет.

– Бывает. Ты на наших обычных посмотри, еще те кровопийцы.

– Кто? Тот самый принц, из-за которого это все? Он и есть твой…

– Да. Алдариэль. Алдар.

– Озвезденеть!

– Они все поняли, что ты втюрилась? Конспиратор из тебя, конечно…

– Сама знаю. Но я старалась.

– И от него реально все падали? Вот настолько необыкновенный?

– Ага.

– А он? Прямо все пофигу?

– Кроме Амарриэлли.

– А на тебя как запал? Просто, что под боком? Удобно, искать не надо. Хотя там же русалок полное Озеро.

– Зинка, заткнись!

– Маш, ты ревнуешь? Машка…

– Ты сама к нему полезла? Ольховская, я тобой горжусь!

– Терникова, вот ты зараза! Мне до сих пор стыдно.

– И ты бы это изменила, если б могла?

– С ума сошла? Ни за что!

– Да-а-а! Вот это романтика! Хочешь секса, почини партнера. Ноу комментс.

– Вот и не комментируй. Нафига я тебе это вообще рассказала?

– Потому что я твоя лучшая подруга. Маш, а как он, как мужчина?

– Терникова, иди лесом. Это не обсуждается.

– Разочаровал?

– Дура! Он… Таких не бывает. Все, Зин, отцепись. Тема закрыта.

– И ты все это видела? Вы все смотрели и ничего не могли сделать? Жуть какая! Эту мокрощелку озабоченную… Падла, сама убила бы!

– В очередь, Зин.

– Козел гребанный этот князь! Машка, бедная ты моя, как ты весь этот разговор выдержала?

– Нам нужно было забрать Тайрина.

– Нет, Маш, не понимаю. Нет, понимаю, ты к нему привязалась, он, конечно, замечательный, но, чтобы свою жизнь за его… Он же тебе никто.

– Он мой брат.

– Названный.

– Настоящий. Но это не имеет значения. Он мой Тайрин.

– Этот тот, про которого ты говорила?

– Ага, он. Шериниэль. Зин, ты не представляешь, какую он музыку пишет! Стихи, наверное, тоже классные, только я их не понимаю, когда из звукохрана идет, оно не переводится.

– Вот, видишь! А говорила, все одинаковые. Симария – красотка.

– Ага, красотка. Но она оборотень наполовину.

– А на другую – человек. Ее не замочили эти? А его?

– Оба живы. Их ребята вытащили.

– Круто они прогулялись!

– Еще как! Разнесли всю эту Прощальную площадь. Только я чуть не свихнулась, пока вернулись.

– Эй, а ты хотела, чтобы он возле твоей юбки сидел и сопельки вытирал?

– Зин, понимаю я все, но мне так страшно, когда Алдар уходит… И оно такое же, как магия, неуправляемое совершенно.

– Как у тебя башню-то не снесло, когда его таким увидела?

– Снесло бы, если бы не Фаарр.

– Ольховская, ты шедевр! Тебя хотел взять замуж…

– Он не хотел. И я тоже. Вот просто ни капельки обоим это не нужно было. Когда разобрались, сразу так легко стало.

– Нормальный такой ход. Психопатка просыпается, а вас одних бросают.

– Совпало так.

– Он и сейчас в тебе, этот каплеслов?

– Да, вот здесь.

– И работает?

– Работает. Я ночью слушала.

– А мне можно?

– Нет, Зин, это только для нас с ним.

– Говорю же, красотка эта Сима!

– Да кто же с тобой спорит?

– Вы тоже красавцы, но у оборотней круче вышло.

– Согласна. Мне самой хотелось так же.

– Твою мать! Ольховская, а где в тебе все это пряталось, тихоня ты наша? Собственной матери слово поперек сказать страшно, а на толпу магов наехать, это нормально.

– Не наезжала я ни на кого. Оно у меня само по себе получается. Увидела Алдариэля и все.

– Молодец, хорошо спряталась, чтоб ни чужие, ни свои не отыскали.

– Зин, мне не до раздумий было. Да и не знала я, куда можно.

– Так он вас сам нашел или твоя ящерица доложила?

– Искорка. Фаарр говорил, целую истерику закатила.

– Правильно, Ольховская, если самой себе проблем не создать, другие могут не справиться. Как это назвать? Самозамурование? Есть такое слово?

– Теперь есть.

– Египетский родственник! Своими ножками притопали в ловушку. И ни у кого мозгов не хватило прикинуть, с чего он сам на встречу напрашивается?

– Нам самим эта встреча нужна была. Думали, что так выполним условие Великих. Того, что подожгут Леса, точно не ожидали.

– Не такая она и сильная получается, если твой принц с ней на равных мог. Непонятно, все вместе не могли, а один он…

– Она не в полной силе Зин. Без той части, что Амарриэлли из нее вытянула, у Алдариэля был шанс на победу.

– Твою мать, Ольховская, вот теперь мне твоего Алдара реально жалко. Дважды на его глазах из-за него погибли его девушки. Такое врагу не пожелаешь.

– Одна и та же, Зин. И я очень надеюсь, что он этого не понял.

– Еще раз и медленно. Я что-то торможу. Одна и та же? И… стой. Он твой муж, но он об этом не знает. Маша, ты…

– Да, Зин, я и есть Амарриэлли, его жена. И вспомнила я это только в Озере. Не сама вспомнила, Великие помогли. Ну, я так думаю. А потом оказалась здесь.

– Маш, а эльфы от людей сильно отличаются? Просто, ты – не очень.

– Сильно, Зин. Понимаешь, они, как бы это объяснить, идеальные. А я не эльфийка. В смысле, эта я – человек, но я – это она. И как такое может быть не понимаю. Как и то, что в моей матери сидит часть Моринды.

– Чего? Теть Марина запчасть ведьмы-психопатки из другого мира? Веселая у вас семейка. А дядя Вова – гном или оборотень?

– Надеюсь, что нет, но уже не удивлюсь.

– Маш, честно, даже не знаю, завидовать тебе или жалеть. Попасть в другой мир и все, что увидеть в нем, это Озеро и кошмарную площадь. Половину времени провести, загибаясь от боли…

– Какую половину? Говорила же, оно быстро получается.

– Один хрен, приятного мало. Потом влюбиться, зная, что ответа не будет, и выяснить, что он тебя не сможет полюбить, потому что любит тебя. Ольховская, у меня с твоим раздвоением личности сейчас заворот мозгов произойдет.

– Растроением, Зин. Во мне еще и Моринда.

– И как они все в тебе уживаются? А может ты еще и не про всех знаешь? Мало ли кто еще в твое… общежитие затесался.

– Ой, нет, с меня и этих хватит. Зин, мне назад нужно. Не могу я без него. Совсем не могу.

– Бедная ты моя, бедная. Надо же было так вляпаться!

   Мы дружно поплакали над моей несчастной судьбой.

– Маш, ты прости меня за вчерашнее… Если бы я знала… Я бы тебя сама в это Озеро засунула.

– Еще успеешь. Мне только с Ребеккой Ивановной встретиться, и сразу туда.

   В этот раз зазвонили сразу оба телефона. На моем высветилась мать. Как себя с ней вести я пока не придумала и просто сбросила вызов. Зинке звонила Ребекка Ивановна. Передала, чтобы меня привезли к ней.