Ты уже зависимая, сука. Потом ты будешь безуспешно пытаться утолить этот голод. Возможно, тебе повезёт найти хозяина…

Или не повезёт. Человеческие самки не выдерживают долгого пользования.

А жаль. Они вку-у-усные!

Немногим раньше я мысленно высказывал Ксавьеру за то, что тот не кусал самку больше, чем необходимо. Но сейчас я понимаю, что сам едва ли не грызу её шею, давясь тёплой кровью, льющейся в мой рот. Бёдра толкаются вперёд. Я уже подхватил поток и начал тянуть его в себя.

Сладкий дурман, красное марево. Взрывы и вспышки где-то под кожей.

Это можно продлить и сделать приятнее. Пальцы сами стискивают бёдра самки. Складки влажные и раскрытые. Я нетерпеливо приставляю член ко входу. Несколько толчков в узкую горячую расщелину заставляют рычать и материться.

Ксавьер тихо смеётся, продолжая утрахивать самку в рот. Уже медленнее, наслаждаясь ещё и сексом. Грёбаный эстет. Едва распробовав жертву, утолив первоначальный голод, он трахает их, как любовниц. А я просто беру и заглушаю жажду. Я избавлен от необходимости чувственности.

Покрепче сжать и толкнуться. Член вонзился туго и остро, наткнувшись на преграду.

Стоять… Блядь… Нет… Нет…

Но ебаный голод и похоть уже вырываются толчками наружу, завершив начатое. Я разрываю её… разрываю её девственность.

Шлюха оказалась целкой!

Я ещё несколько раз всадил ей до упора автоматически, почувствовав, как член стал мокрым не только от соков самки. Размазанное кровавое пятно подтвердило мои опасения. Меня тут же потянуло ещё и ещё. Вперёд, чтобы продолжить… Но я усилием воли оторвался и поднял человеческую самку на ноги.

– Эй… Ты чего?

Ксавьер приоткрыл пьяные глаза, его член влажно шлёпнул по коже пресса.

– Сука была целкой! – прорычал я.

– Целкой? Не может быть…

Я провёл пальцами по влажной промежности самки, показав пальцы Ксавьеру. Тот глупо хмыкнул и вновь потянулся к ней.

– Да похуй. Распечатал? Молодец. Теперь дай мне… Её рот отработал как надо. Хочу попробовать и другую дырку.

Самка в моих руках была словно патока, льнула и явно ни хрена не соображала. Ксавьер – тоже. Он уже поплыл. Я и сам едва удерживался. Но надо было объяснить Младшему. Я отпустил самку. Она рухнула вниз, к ногам и послушно обвила руками меня за икру, прижавшись лбом к коленям.

– Ксавьер! – пришлось стукнуть кулаком этого болвана. – Она была целкой! Мы трахали её в этот момент вдвоём, понимаешь?

– Я понимаю, что дико хочу продолжить жрать и трахать свою еду, – криво усмехнулся Ксавьер. – Больше ничего. И лучше это сделать до того, как нас найдёт патруль.

– Тупой ты кусок мяса! Тройственный Союз! Твою мать, включи мозги!

Взгляд Ксавьера немного прояснился.

– Не-а… Она не с Терлеа. Она человеческая самка. Тройственного союза не будет. Не будет…

– Я бы не был так уверен! Их самки очень похожи на наших женщин!

– Сай, это твоя работа – обеспечивать мою безопасность. Но я хочу только одного.

Ксавьер вылез из мобиля и опустился рядом с самкой. Он прижался к ней со спины, всадив член до упора.

Самка застонала, широко раскрыв рот с пухлыми губами. Ксавьер не терял времени зря. Самка громко стонала, выгибаясь навстречу его толчкам. Её пальцы продолжали цепляться за мою ногу.

Я поколебался мгновение.

Мы и земляне – разные виды. Тройственного союза не будет.

Эти слова прозвучали как убеждение самого себя.

Но голод был не утолён. Сексуальный, в том числе. Я плюнул на благоразумие и намотал волосы самки на кулак. Голова самки была как раз напротив члена. Засадить его в рот – проще простого. Самка немного закашлялась, когда конец достал до глотки. Я дал ей немного свободного пространства и вновь принялся тянуть её эмоции и энергию.

Кормёжка была вкусной.

Секс был ничуть не хуже.

Сейчас было плевать на тела, покрытые слизью, на пыль, пот и кровь.

Трахаться и жрать. Жрать и трахаться…

В другой раз можно было растянуть удовольствие, оставить напоследок. Но сейчас хотелось взять всё. И мы брали, жёстко раздирая самку с двух концов.

Оргазм мощным ударом хлопнул по голове, сплющил внутренности и горячим потоком спермы устремился в распахнутый рот.

Самка забилась от очередного оргазма. Обкончалась, сучка. Я сбился со счёта, пытаясь понять, сколько раз она кончила. Ксавьера тоже колотило дрожью. Его глаза полыхали очень ярко. Он вышел из тела самки и потянулся из стороны в сторону. Полный энергии, сытый хищник.

– Я давно не чувствовал ничего подобного… – сыто рыкнул он.

Я вывел член изо рта самки и отстранился. Самка рухнула без сил на разбитый асфальт. Она тяжело и часто дышала.

– Да. Пора уносить ноги. Отъедем подальше и утопим мобиль в реке. Тушу галлосовца оставим здесь…

Я двинулся прочь, обходя мобиль. Ксавьер не пошёл следом. Он остался стоять рядом с самкой.

– Ксавьер! Ксавьер!.. – позвал я нетерпеливо.

Он просунул голову в салон.

– Что будем делать с самкой?

Я поморщился. Эйфория ещё мешала здраво мыслить. Мне было охуительно хорошо. Я был полон сил и готов был прямо сейчас отправиться на Терлеа хоть пешим ходом!

– Не понял вопроса. Мы уносим ноги!

Я завёл мотор. Оглянулся. Ксавьера не было видно.

Неприятный холодок кольнул меня изнутри. Выматерившись, я вылез из салона.

Ксавьер сидел на асфальте. Он уложил самку головой к себе на колени и гладил её лицо, глупо улыбаясь.

– Она такая красивая…

Так не должно быть.

Эмоциональная привязанность «хозяина и жертвы» не выходит за рамки кормёжки и ебли. Это просто спаривание, без привкуса чего-то ещё. Просто процесс и реакция физического возбуждения.

– Бросай самку. Надо уходить. Мы выжрали её почти полностью. Она едва ли не труп.

Ксавьер нахмурился, прижав тело самки к себе. Он рыкнул на меня, словно приготовившись защищать свою истинную самку. На локтях и предплечьях вздулась кожа, готовая выпустить шипы.

Плохо. Очень плохо…

– Тьер Ксавьер Ан-Джозрок! Какая цель стоит перед тобой? – с нажимом произнёс я, называя наследного принца полным именем.

– Покинуть враждебную планету и вернуться домой, на Терлеа.

– Твой отец вот-вот помрёт. Ты должен возглавить терлеанцев. Бросай самку немедленно!

– Да, Саймон.

Ксавьер послушал меня, как своего старшего брата и наставника, но сделал это нехотя. Он аккуратно переложил почти бесчувственную самку поближе к стене.

– В мобиль. Живо! – рявкнул я.

– Самка умрёт?

– Если её найдёт патруль, доставят в медицинский центр. Навряд ли самка протянет долго. Она почти труп. Будет жить на искусственном аппарате, если позволит страховка и состояние счёта! – ответил я. – Какая нам на хуй разница? Кормёжка была отменной. Энергии нам должно хватить до времени отлёта! Всё, надо валить!

Всё, что было после укуса, прошло как во сне.

Меня словно тянули в разные стороны, нагло забирая силы. Но мне самой этого хотелось. С опустошением приходила эйфория.

Желанная.

Невозможно сладкая лёгкость, от которой тело словно переставало существовать.

Не имело никакого значения всё, что происходило.

Звуки, слова, секс – всё на грани сознания и небытия.

Только удовольствие размазывается по коже яркими пятнами.

Потом стало очень зябко и пусто.

Я очнулась, чувствуя страшную ломоту во всём теле. Оглянулась. Я в каком-то заброшенном тупике. Рядом валялась склизкая кожа серокожих пришельцев. Я едва смогла сесть. Встать сразу не получилось. Я схватилась за стену и поднялась, чувствуя себя разваливающейся рухлядью. От вида своего тела грязного, покрытого засохшей коркой крови, слизи, спермы и грязи меня едва не стошнило.

Я была обнажена. Куда идти и что делать? Я кое-как поднялась и побрела вдоль стены.

Меня трясло. Мысли напоминали густое желе.