– Капитан, Диана помнит время, когда их с мамой приглашали к обеду в поместье, и даже погостить, но с тех пор, как я родился, они этого не делали. – Джем пожал плечами. – Может быть, Мирсы на холме не любят мальчиков.

Тем хуже для них, подумал Фолк, глядя на сына Джима. Он нерешительно положил руку на плечо мальчику и вознаградил его улыбкой.

– Это они зря, парень, – произнес он.

Они нашли остролист позади церкви, а потом еще и лавровые листья, все еще благоухающие на холоде. Вскоре мешок был набит так плотно, что украсить зеленью можно было намного больший дом, а не только скромное обиталище Мирсов на Клермонт-стрит. Джем сказал, что где-то есть достаточно красной ленты и проволоки, чтобы связать венок, и таким образом их дело было закончено.

Тем не менее, за то, что они собирали зелень, им полагалась награда, решил Фолк, когда они шагали по улице к набережной, не сворачивая на Клермонт-стрит. Джем с вопросом в глазах посмотрел на него.

– Думаю, что нам с тобой нужно посетить вон то обеденное заведение и посмотреть, какие у них есть пирожки, – пояснил он Джему. – Если мы оставим мешок за дверями, то не думаю, что нам придется беспокоиться о воришках остролиста. Однако ты знаешь свой город лучше меня. Надо спросить об этом у тебя.

Джем усмехнулся при мысли о воришках остролиста, но оставался таким же осторожным, как и его мать.

– Очень любезно с вашей стороны, капитан, но мама предпочла бы, чтобы я не обременял вас финансово.

Теперь настал черед Фолка рассмеяться.

– Она сказала тебе об этом?

Мальчик кивнул.

– Мама говорит, что я никогда не должен связывать кого-то обязательством. – Он втянул носом воздух. – А там вкусно пахнет.

Джем без перерыва прикончил два пирожка, а затем с меньшей скоростью принялся за сосиску с репой, в то время как Фолк потягивал кофе и наблюдал за сыном своего лучшего друга. Он не знал, как подступиться к следующему вопросу, но, как оказалось, ему и не пришлось этого делать.

Джем откинулся на спинку стула, совершенно насытившийся. Он огляделся вокруг.

– Я смог бы жить здесь.

– Благодари небо, что у тебя есть дом, парень, – ответил капитан, думая о «Дрейке» и обо всех годах, в которые он подвешивал там койку между назначениями. – Кроме того, по вечерам здесь, вероятно, шумно.

– Мама планирует арендовать здесь комнаты для нас, так что слишком шумно тут быть не может, – проговорил Джем, снова взяв вилку, чтобы подхватить последний кусочек сосиски.

– Что?

Он не хотел пугать Джема, который бросил на него виноватый взгляд.

– Не говорите маме, но я подслушал, как она говорила об этом мистеру Эверли.

Запасись терпением, посоветовал себе Фолк. Неплохо будет изобразить непринужденность, но не бесцеремонность, словно устраиваешь допрос гардемарину.

– Я не понимаю.

– Мама собирается продать дом после Рождества и переехать вместе с нами в арендованные комнаты.

Фолк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, чтобы лучше обуздать свое терпение. Что, черт возьми, происходит? хотелось крикнуть ему, но он знал, что этого делать не стоит.

– Почему она хочет сделать это? Я сбит с толку.

Джем наморщил лоб.

– Меня это тоже сбивает с толку. Она сказала мистеру Эверли, что хочет отложить некоторую сумму на приданое Диане, а на остальное мы сможем арендовать комнаты и жить здесь. – Мальчик наклонился ближе к Фолку. – Зачем мама хочет заплатить кому-то, чтобы он женился на Диане?

– Таков обычай, парень, – ответил Фолк, отчаянно желая узнать больше, но проявляя осторожность.

– Может быть, я мог бы понять это. Бывают времена, когда я с радостью заплатил бы кому-нибудь, чтобы избавиться от Дианы. Но почему кто-то не сможет захотеть взять Диану просто так? Вот вы бы захотели жениться на ком-то ради денег?

– Мне не нужны деньги.

– Я не понимаю взрослых – заявил Джем, качая головой.

– Если это утешит тебя, то я не понимаю людей на земле, – ответил Фолк, тронутый тем, что он готов сделать все, что попросит у него мать. Какой еще выбор у него будет? мрачно спросил он себя. Боже мой, Ианта и ее дети будут жить в арендованных комнатах, только из-за того, чтобы она смогла обеспечить им будущее, а на верху холма располагается поместье Мирсов.

Капитан надеялся, что на его лице не отразилась тревога, но Джем все равно нахмурился и выглядел встревоженным. Фолк наклонился ближе к нему.

– Что твоя мама запланировала для тебя?

Джем пожал плечами.

– Думаю, она хочет, чтобы я научился заполнять бухгалтерские книги или, может быть, преследовать людей в качестве барристера. Она не хочет, чтобы я уходил в море.

– Мудро с ее стороны. Думаю, что ты имел в виду «преследовать в судебном порядке».

– Я не хочу поступать так с людьми.

– Даже с теми, кто заслуживает этого? – спросил растроганный Фолк. Джим, ты все больше и больше напоминаешь мне своего отца, подумал он. Как жаль, что я не могу рассказать тебе, сколько раз я желал, чтобы он никогда не уходил в море. Эта жизнь была не для него. – А кем ты хотел бы стать, парень?

Джем, смущаясь, посмотрел на него, не желая говорить.

– Скажи мне, парень, – подбодрил его Фолк таким мягким тоном, что его команда никогда не поверила бы в этом.

– Я хочу помогать людям. Я хочу стать корабельным врачом. Может быть, просто доктором, но мама не может позволить себе это, только если мы продадим наш дом. – Слова посыпались из него, когда Джем начал облегчать свою ношу.

Фолк медленно выдохнул, размышляя, как давно Джем раздумывал о предполагаемом разрушении того, что было упорядоченной, тихой жизнью. Мальчик пытался представить ситуацию с арендованными комнатами с самой лучшей стороны, и отбрасывал в угол собственные мечты, все ради того, чтобы не огорчать собственную мать. Ты – сын, каким следует гордиться, подумал капитан. И к тому же слишком мал, чтобы беспокоиться о взрослых проблемах.

Он посмотрел на мальчика, как надеялся, с доброжелательным видом. Должно быть, ему это удалось, потому что Джем наклонился к нему. Фолк подвинулся чуть ближе, пока его рука не коснулась плеча Джема. Он почувствовал, как кофе в его чашке перелился через край, когда мальчик едва слышно вздохнул. Может быть, от облегчения. Может быть, теперь ему придется присматривать за этим пареньком, исполняя предсмертное желание его отца.

– Два момента, парень. Во-первых, у тебя замечательная цель. Мы с твоим отцом видели многих корабельных врачей, занятых тяжелой работой на флоте. Я знаю, он уважал их точно так же, как и я. Во-вторых, я хочу, чтобы ты больше не беспокоился об этом ни одной минуты. Я собираюсь все исправить. Обещаю тебе.

Джем посмотрел на него, и Фолк понял, что сейчас взял на себя обязательство, даже более серьезное, чем то, что принял на окровавленной палубе «Завоевателя», потому что теперь полностью осознавал, как много пообещал умирающему другу.

– Ты должен полностью доверять мне. Ты можешь сделать это?

– Да, – прошептал Джем.

– Я это серьезно, – сказал Фолк.

– Я знаю, – прошептал Джем, его глаза наполнились слезами.

Он всего лишь маленький мальчик, у которого дел невпроворот. Фолк обнял его за плечи и крепко прижал к себе, не делая никаких замечаний и просто держа его, а потом протянул ему свой новой платок.

Джем от души высморкался, а затем сложил платок, нахмурился и положил себе в карман.

– Вы получите его обратно попозже, сэр.

Капитан улыбнулся.

– Я буду рядом. – Он выпустил мальчика, но оставил руку на спинке его стула. – Вот что мне нужно от тебя, парень – имя поверенного твоей матери. Ты знаешь, как его зовут? Он живет здесь, в Торки?

– Его имя начинается с «Тре», и что-то там дальше.

– Годится. Ты сделал все правильно, Джим. Вот что пройдет дальше. Мне нужно будет вернуться в Плимут и… О, парень, я вернусь!