- Никос?

- Да, брат мой?- на экране появился молодой человек с тонкой улыбкой. Никос был самым младшим в семье, всего двадцать шесть лет, и, возможно из-за этого у него всегда был комплекс неполноценности.

- Это ты натворил?

- О я сделал что-то не так? Разве результат не достигнут?

- Так все же это правда, снова твои фокусы?

- Ты же позволил мне действовать любыми возможными методами. Я не пролил ни единой капли крои, не разрушил ни одного города, и не положил в бессмысленном сражении половину легионов. Как я сказал, это не моя ответственность.

- Это… это неправильно!

- Что именно? Что теперь Сиберия вновь лояльна к нам и готова лизать твои пятки? Не уверен, что эффект продлится долго, но тебе хватит времени, чтобы вернуться на Океану и доложить отцу, что ты сделал все возможное, и результат достигнут малой кровью.

- Малой? Выставить меня на посмешище хочешь? Да кто поверит в здравом уме, что противник, находясь в тактическом и стратегическом преимуществе, внезапно решил капитулировать? Чушь!

- Брат, ты удивляешь меня,- Никос покачал головой, и на его лице появилось осуждающее выражение,- результат достигнут, разве так важно, каким способом? Хотя это все твои принципы и правила, избавь меня от них. Повторяю, не меня назначили руководителем операции. Все почести тебе и вся ответственность тоже.

Силуэт Никоса начал исчезать.

- Подожди! - остановил его Юлиан.

- Что такое, брат мой? - терпеливо переспросил Никос.

- Ты нездоров? - внезапно спросил Юлиан. Ему и правда показалось, что под глазами брата пролегли тени, а кожа приобрела нехороший оттенок. Да и сидел он, будто прямо держался лишь за счет спинки кресла.

- Не думаю, что мое здоровье так важно для тебя, ты мне не отец и не мать.

- Не отец, но если то, что ты использовал, так влияет на организм, меня это беспокоит. В прошлой операции ты тоже применял его, ведь так?

- Повторяю, это мое личное дело, возвращайся в Метрополию,- устало повторил Никос.- К сожалению, я не смогу присовокупить свой рапорт к твоему. Надеюсь, ты знаешь, что написать.

- Не летишь со мной?

- Мне нужно… я отправляюсь на свою планету, у меня появились кое-какие срочные дела. Если понадоблюсь, можешь говорить через мета-связь.

- Да, конечно,- безнадежно ответил Юлиан. Мета-связь… никакая другая не действовала на планете ‘Бездна’, которой управлял брат-мистик. Планета с необычными параметрами атмосферы и особыми экранирующими свойствами.

Разговор оставил тягостное послевкусие. Но куда тяжелее было оттого, с чем придется возвращаться в метрополию. Это был не успех, а скорее отрицательное статус кво, Сиберия… столько усилий ради шаткого, до конца непонятного перемирия. Юлиан знал, что бы не использовал Никос на Святославе, чтобы заставить его изменить решение, полностью забыв о разрушениях и обороне, такое положение не продлится вечно. И потеря большей части легионов останется черным пятном на военной карьере.

Глава 12 - Вспышка

А на другом краю галактики, на орбите планеты Брод, еще ничего не знали о том поражении или победе, смотря с какой стороны посмотреть, у Сиберии.

Я сидел в своем кабинете, судя по всему, прежде он принадлежал начальнику тюрьмы. Невольно улыбнулся, заметив неумело закрашенные прямоугольники на стенах - явно выгоревшие следы от развешенных ранее картин. В одной из ниш нашлась забытая в спешке ваза из черной керамики, с изображенными ней древними игрищами. Похоже, главный надзиратель был большим ценителем искусства, и считал, что царевичу византийской империи это совершенно не интересно. Наверное прежде этот кабинет с покатым потолком и пятиугольными стенами, выглядел куда более презентабельно.

Конечно, я обставил его по своему вкусу. Пастельная гамма мебели, ничего лишнего - диван посередине с журнальным столиком, на котором красовался горшок с приведенным с Кармины карликовым деревцем горного кедра. Это деревце мне подарила перед отправкой Талия.

На диване, мирно свернувшись клубком, спала моя любимица Багира. Мерно тикали настенные часы с кукушкой - еще одна дань моему увлечению стариной. Слева у стены стоял искусственный камин, в котором тлело электрическое пламя. На каминной полке расставлены милые безделушки - фигурки древних греческих и римских богов и богинь - грозный Зевс занес молнию, чтобы поразить ею дерзких людей, Геракл раздирал пасть льву, а рядом две нимфы обнимали проказника-пана.

Тихо играла музыка - ненавязчивая клависиновая мелодия, которую я велел транслировать по внутренней связи, пока эфир свободен. Суровый свет звезды системы поливал кабинет безжалостными белыми лучами. Защитные экраны слегка затемняли его, не позволяя ужасному жару проникнуть внутрь орбитальной станции. Зато щедро одаривали Брод, где как раз сейчас проходила поисковая операция.

Я ждал результатов с минуты на минуту, сидя за столом и просматривая недавние отчеты о хозяйственной деятельности этого гигантского организма, каким как оказалась была планетарная тюрьма. Дело оказалось скучным и однообразным - предстояло просмотреть документы за весь прошедший год - но необходимым. Это входило в обязанности наместника.

На Кармине у меня был надежный заместитель в лице секретаря, но вот на Броде начальство с радостью свалило на меня всю рутину. Главный надзиратель милостиво оставил за собой строевую подготовку и стрельбы личного состава. Зато не уставал горделиво рассказывать о последних рекордам по добыче минералов в шахтах и самых ярких моментах Охоты.

Надо признать, инцидент с орбитальной бомбардировкой он ловко замял, беспрекословно передав мне все бразды власти и даже предоставив свою собственную комнату. Похоже, его дико пугала возможность того, что я сообщу о грубейшем нарушении правил в Метрополию.

Я сразу понял, что за человек был управляющий - жесткий, беспринципный самодур, удерживающий подчиненных лишь метолом кнута, пряник оставляя себе. Поговаривали, что надзиратель не гнушался темными развлечениями вроде пыток и лично присутствовал на допросах. Но я решил не ворошить прошлое, сейчас у меня было первое задание в качестве наместника. И если я не справлюсь даже с этой задачей, смеяться будет уже не только Никос. Падать ниже уже некуда. Я должен был доказать, что способен разобраться хотя бы с этой должностью.

‘Рыба-меч’ аккуратно пришвартовался к тюрьме, став ее неотъемлемой частью. Экипаж оставался на полном довольствии, совершенно автономным организмом. Чтобы пресечь любые попытки обеих сторон установить свои порядки, я отдал приказ не покидать пределы корабля без крайней необходимости.

В который раз я поднял взгляд на часы - половина четвертого дня. Уже почти сутки как я прибыл на Брод, а до сих пор никаких результатов. Ничего, возможно, стоило оставить это дело и считать трех заключенных и одного работника Зоны погибшими при бомбардировке, в чем убеждал меня надзиратель. Но я был склонен верить своим глазам, чем пустым предположениям. Доказательств того, что они живы, так и смерти не поступало, хотя поисковые группы десанта прочесывали превращенную в выжженную пустошь местность. Я ждал результата.

- Ваше высочество,- музыка стихла и в коммуникаторе раздался подобострастный голос надзирателя. Даже не видя, я представил его безэмоциональное лицо.- Один из наших отрядов обнаружил кое-что.

- Кое-что? - уточнил я.

- Три мужских тела, соответствующие описаниям беглецов, и еще одна женщина. Это медсестра, которая сопутствовала побегу.

- Правда? - я отложил стило, которым делал пометки в планшет. Отчего-то я почувствовал разочарование.- Можете передать картинку?

- Увы, это невозможно. В том месте, где мы их обнаружили-в двадцати пяти километрах к югу от Лорны - руды дают сильные электромагнитные помехи. Аппаратура отказывается работать.

- Тогда,- а поразмыслил,- доставьте их сюда, я должен лично удостовериться, что это именно они.

- Ваше высочество,- я уже думал, что разговор закончен, но отчего-то надзиратель решил иначе,- позвольте, но это лишнее. Мы провели ДНК анализ и данные полностью совпали с образцами крови трех беглецов, которые мы всегда берем, когда они только поступают к нам. Четвертой не может быть никто иная, как Соня Ворон.