– Продолжай!

Она начала медленно тянуть трусики вниз, опустив взгляд к своему лобку, словно смотрела, пытаясь оценить, каким его увижу я, и понравиться ли он мне. У меня пробежались "мурашки в голове", словно покалывания в мозге, то ли предостерегающие от чего-то, то ли дающие понять, что пик эмоционального напряжения достигнут. Но я всеми силами старался не подавать вид присутствия хоть каких-то эмоций, так как это разрушило бы весь момент. Наконец, она спустила трусики до половины бедер, и они сами упали на пол. Айя отодвинула их, отступив ногами и от смущения слегка скрестила дрожащие ноги. Под не выбритым и сильно заросшим лобком хорошо виднелись массивные половые губы. Они были крайне непропорциональны телу Айи, и практически лежали на бедрах. У многих мужчин есть пунктики по отношению женской вагины, но моя основная слабость – большие половые губы, испещрённые морщинками и микроскопическими складочками. Они податливы и, по моему мнению, представляют из себя отдельный половой орган у очень небольшого числа женщин, разнообразные игры с которым могут доставить удовольствие обоим партнерам.

На моем лице появился легкий, едва заметный румянец, но мне казалось, что мое лицо просто горит ярким пламенем и этого едва не заметила Айя. Она явно комплексовала по поводу больших половых губ, хотя это было абсолютно глупо. Ее вагина напоминала, как ни банально, спелый розоватый персик, который хотелось вкусить прямо сейчас. Я осек себя и взглянул Айе в глаза, она сильно покраснела, одной рукой она закрывала грудь, а второй пыталась безуспешно прикрыть половые губы и лобок, отвернув голову к окну.

– Убери руки на бедра, я хочу на тебя посмотреть! – сказал я.

Она медленно, рывками, сильно напрягаясь от плеч до кистей, начала убирать руки с груди и вагины одновременно. Когда они достигли бедер, Айя посмотрела на меня, явно ища в моих глазах оценку своей внешности.

– Поставь ноги на ширину плеч, – решительно произнес я.

По неизвестной причине, она сделала это немного смелее, расставив ноги и обнажив всю прелесть своего влагалища.

– А теперь, возьми свою футболку и джинсы и вытри свои грязные следы на полу и стене. Тщательно, на коленях, а я прослежу за тобой!

Она слегка опешила и повернув голову начала искать глазами грязные следы на паркете и стенах. Айя присела, чтобы взять футболку и джинсы, и я заметил каплю, которая упала на пол и паутинку, растянувшуюся от ее половых губ. Ее возбуждение также выдавали набухшие соски. Она поднялась и медленно пошла в сторону прихожей, от стеснения пытаясь поворачиваться ко мне боком и периодически нервно поглядывая на меня все еще опухшими от слез глазами. Когда она подошла к входной двери, я встал с кресла и подошел к ней.

– Становить на четвереньки, и начинай убирать, – сказал я Айе и стал сзади в нескольких метрах от нее.

Она снова покраснела и медленно стала на четвереньки, боком ко мне и чуть сжимая ягодицы, пытаясь хотя бы как-то скрыть от моего взгляда свое влагалище. Она двигалась вперед, и вместе с ней шел я, пристально глядя на ее тело, молодое, подтянутое и еще нетронутое мужчинами, по крайней мере, по ее словам. Стуча коленями по паркету, она нелепо передвигалась и в некоторые моменты мне казалось, что даже специально меняла позу, чтобы мне было видно, как из нее прямо на пол течет ваниль. Это придавало моменту особенного волнения, так как я уже был на грани от желания трахнуть ее прямо там, одной рукой держа за волосы, а другой сильно сжимая задницу сбоку, чтобы фрикции были как можно более жесткими и глубокими. Она продолжала возить порванной футболкой по полу, а я то и дело отгонял от себя мысли, изнасиловать ее.

Когда она добралась к углу комнаты, то попыталась встать, но потом резко остановилась и вернулась на четвереньки. Слегка повернув ко мне голову, она спросила:

– Я хочу спросить?

– Спрашивай!

– Можно я встану, чтобы вытереть стену?

– Да, можно. – ответил я и подошел почти вплотную к ней.

Она встала и начала круговыми движениями быстро вытирать стену, ее попа ходила из стороны в сторону, и я был уже почти готов напасть, но сдержав себя, я развернулся к ней спиной и сказал:

– Все, хватит! Теперь собери всю одежду, забрось в стиральную машину и прими душ!

Она молча собрала по гостиной всю свою одежду, по пути вытирая грязь, которую оставила, когда шла из угла к креслу. Я стоял у входа в ванную, и когда она с вещами уже почти прошла мимо меня, я остановил ее, взяв за руку, посмотрел в глаза и сказал:

– Твои игры закончились, теперь ты моя игрушка!

Она не двинулась с места, а я развернулся и пошел в спальню, закрыв за собой двери.

– Да хватит звонить, – сказал я вслух прямо в подушку и схватил рукой телефон, лежащий на прикроватной тумбочке. Звонила моя секретарша, которая напомнила о купленных билетах на самолет в Стамбул на мебельную выставку, где была запланирована встреча с владельцем сети гостиниц. Водитель должен был заехать за мной уже через три часа. Я совсем забыл про поездку, что вызвало во мне еще больше опасений по поводу стабильности моего бизнеса в следующие две недели. Как только я положил трубку, раздался еще один звонок.

– Ты в офисе появляться будешь или все на мои плечи решил возложить? Что-то случилось? – в обычной для себя манере начал разговор Андрей. Это был мой компаньон, с которым мы прошли многое и из ничего построили масштабный бизнес. Он знал о моих слабостях, влияние которых на работу его уже давно не раздражало. Он проявлял, как ему казалось, искреннюю заботу, но я давно заметил за ним попытки аккуратно прибрать мою долю к рукам, поэтому последние два года я вел себя с ним осторожно и старался не открывать перед ним подробностей своей личной жизни. Мне не раз докладывали сотрудники, что он безуспешно пытался склонить часть коллектива на свою сторону. Мне его попытки доставляли больше пользы, чем вреда, так как это была замечательная возможность поощрить сотрудников, вселяя в них ощущение собственной значимости и незаменимости.

– Ну кто-то же должен заниматься развитием, в офисе у нас есть кому сидеть!

– Я планирую отмечать Новый год у себя в загородном доме, ты, как всегда, приглашен, но мне нужно знать, ты будешь сам или с кем-то?

– Я буду с парнем или с двумя, – пошутил я спустя секундную паузу.

Андрей засмеялся и сказал:

– Ну хорошо, только, пожалуйста, бери парня без усов, а то меня вырвет, если я увижу, как вы целуетесь, – подхватил он мою шутку. – Ладно, я на тебя рассчитываю, Марина тоже тебя ждет, а уж после того, как я ей расскажу, что ты неожиданно стал геем, я думаю мы дорожку красную расстелем у входа и снимать твой приезд на камеру будем.

Марина была гражданской женой Андрея, они познакомились еще в институте, и она все это время пытается его женить на себе. Для него же это превратилось в соревнование – затащит в ЗАГС или не затащит. Детей он не хочет, а ей уже явно хочется превратить их двоих в троих, а может и в четверых. Я часто спрашивал у него, почему он мучает ее, и не лучше ли ее отпустить, чем постоянно поддерживать в ней надежду на семейное счастье. Но он только отшучивался. В доме же у них всегда было неспокойно. Я никогда не любил ходить к ним в гости, потому как в любой комнате их громадного дома чувствуется атмосфера постоянной борьбы даже в мелочах. Место для каждой вазы, картины и стула было с боем выбито Мариной у Андрея.

Необходимость поездки вносила коррективы в мои планы, но я решил использовать это время с максимальным "терапевтическим" эффектом для наших отношений с Айей. Я решил, что лучше показать свою натуру, привычки и применить методы воспитания как можно раньше, чтобы дать ей возможность смириться, вовлечься или отвергнуть такие отношения.

Звуки посуды и шагов в гостиной явно говорили о том, что она завтракает. Медленно поднявшись и сев на край кровати, глядя в окно, я стал собираться с мыслями и планировать сегодняшний день. Перед глазами все время возникали картины ее обнаженного тела, ползающего по полу на четвереньках и вытирающего грязь. Мне очень хотелось ее взять на руки, отнести в спальню и выплеснуть все свои чувства в прямом и переносном смыслах. Бурная фантазия рисовала образы нашего секса, ее стонов, вздымающегося тела и оргазма. Но я понимал и убеждал себя, что для этого было еще совсем рано. Ее нужно было подготовить, она должна понимать, что секс – это не просто акт совокупления, это нечто большее – слияние, эмоции, открытость, даже обнаженность душ друг перед другом. Это целая жизнь, и скучная она, обыденная и простая или наполненная эмоциями, яркая и незабываемая – зависит только от преодоления шаблонов в голове, отсутствия глубокого обдумывания поступков и вида со стороны своего тела.