– Нам пора, а то наши добродетели могут позвонить, да мне с коллегой необходимо накоротке пообщаться, – сказал Эди, заметивший, как в холл вошел Минайков и, не задерживаясь, направился к лифтам, бросив мимолетный взгляд в их сторону.
– Володя к нам идет? – спросила Елена.
– Нет, мы увидимся в другом месте, а вы меня прикроете, если будут звонить в номер, – ответил Эди, мысленно похвалив ее за наблюдательность.
– Ну что, идем?
– Подождем, пока он уедет.
Через десять минут Эди, проводив Елену, отправился в явочный номер, где его уже ждал Минайков.
– Удивительно, но наблюдения за тобой не выявлено, – произнес он, как только Эди закрыл за собой дверь.
– И внутри?
– Всех новых жильцов пробили и выявили одного живчика этажом ниже. Он задарил цветами и подарочками вашу этажную, отчего возникает вопрос…
– Может быть, ее шиньон понравился? – прервал его Эди, улыбнувшись.
– Это не она, а ее сменщица, но такая же, не знаю, где руководители гостиницы таких веселых женщин находят, – усмехнулся Володя.
– Задарил и что дальше? – спросил Эди, проходя к столу с телефоном закрытой связи.
– Ничего, просто через нашего подкрышника поменяли на неподкупную девушку, а живчика взяли в проработку.
– Надеюсь, не только одну ее поменяли? – спросил Эди.
– Обижаешь, товарищ подполковник, заодно с тремя ей подобными. Понимаешь, в это перестроечное время администрация активно борется с фактами коррупции и мздоимства, – пошутил Володя.
– Понял, – поддержал его улыбкой Эди и, сделав ему знак рукой, мол, извини, набрал номер Маликова.
– Слушаю, – донесся усталый голос генерала.
– Товарищ генерал… – начал Эди.
– Наконец-то, а что долго в холле-то? – прервал его Маликов.
– Опрашивал Елену, она общалась с женой резидента, – пояснил Эди, отметивший для себя, что тот отчего-то замкнул на себя все доклады по разработке Иуды.
– Никакая она не жена, а настоящая мегера, Минайкова поспрашивай, он расскажет, что к чему. Девчонку держи от нее пока подальше, а то задавит психически.
– Она уже пыталась гипнотизировать, не получилось.
– Значит не было подходящей обстановки. Кстати, на тебе пробовала свои чары? – усмехнулся Маликов.
– Пробовала, даже почувствовал щекотание в мозгах, но не более того, – ответил ему в тон Эди.
– С тобой все понятно, но девчонку необходимо срочно научить противостоять ее воздействию. Кстати, у Тарасова имеются прекрасные специалисты по этой части, пусть они проведут с ней спецкурс.
– Будет сделано, – сказал Эди.
– Хорошо, давай сейчас о том, чего они хотели.
Эди рассказал Маликову о своих и Елены разговорах с резидентом и, как сказал генерал, мегерой. При этом не стал говорить о министре из Грозного, так как почувствовал, что генерал, в котором в последнее время при общении с подчиненными периодически прорывались наружу эмоции, может не дать ему полностью высказаться, акцентировав внимание на самом факте. И ему соответственно придется отписываться, а так его сообщение наверняка запишут технари и позже переведут на бумагу.
– Застольный разговор с резидентом технарям удалось записать, а вот твои танцевальные откровения с этой мамзель, как понимаешь, – нет. Поэтому важно не упустить ничего такого, что потом пригодится в дальнейшей работе…
– Один такой момент, товарищ генерал, я оставил напоследок, для детального доклада, – быстро произнес Эди, воспользовавшись тем, что генерал сделал еле заметную паузу после продолжительной фразы.
– И что за момент? – сухо спросил он, явно недовольный, что подполковник не дождался изложения им своей мысли.
– Это о новом знакомом резидента из Грозного…
– Как о новом знакомом, откуда он взялся? – резко спросил Маликов.
– Со слов жены, он министр, его имя Али и Моисеенко хочет включить его в советскую делегацию на Дамасскую ярмарку, – ответил Эди, а затем уже спокойно рассказал о том, как с ним поделилась этой информацией Анна Ильинична.
– Чего ни с этого начал, остальное могло и подождать, – неожиданно раскашлялся Маликов.
– Минайков в курсе и уже ставит задачу своим ребятам, – пояснил Эди, улыбнувшись Володе, который, дослушав его рассказ о министре, тут же вскочил и направился в гостиную. – Но, как я понял, резидент еще не интересовался у него мною, иначе такого подробного инструктажа не было бы, да и мегера не проявила никаких признаков.
– От них не дождешься, они профи высокой пробы, – подчеркнул Маликов.
– Моя логика проста: знай правду, они не пришли бы на ужин из соображений собственной безопасности, но придя, не смогли бы на все сто скрыть разочарования от такого проигрыша, а я – не уловить своей обнаженной раной самое ничтожное дуновение ветерка недоверия с их стороны, – рассудил Эди.
– Согласен, после такого удара улыбаться не станешь, – неожиданно пошутил Маликов. – Но с министром надо срочно разобраться. Сделайте это вместе с Минайковым и завтра утром доложитесь. Кстати, ты знаешь, где останавливаются в Москве ваши министры?
– В основном в гостиницах «Россия» и «Москва».
– Вот и хорошо, подскажи Минайкову.
– Будет сделано сразу после этого доклада, товарищ генерал.
– После доклада, после доклада, – задумчиво промолвил в трубку генерал, а затем в сердцах произнес: – Вот беда с твоей легендой, действительно обнаженная рана. Придется максимально активизироваться, иначе все накроется… – не договорил и тут же, собравшись, продолжил: – Ничего, разберемся, завтра, скорее всего сразу после обеда, нас примет Иванков. Он будет решать, так что еще раз прокрути в голове все моменты. Главное, как в прошлый раз, изложи их в тезисном порядке, ему это понравилось, потом не раз вспоминал.
– Будет сделано, товарищ генерал.
– Хорошо, а сейчас с Минайковым возьмитесь за министра. Вам все понятно?
– Так точно, утром доклад по министру, – бодро произнес Эди, глядя на то, как в комнату вошел Минайков.
– Да, чуть не забыл, повтори-ка, что там резидент говорил о трудоустройстве нашей девочки? – спросил Маликов.
– Предложил поговорить с ней о переходе в заочницы и устройстве на работу у него. При этом намекал на то, что она владеет двумя языками.
– Но как она сама на это смотрит?
– Пока не знаю.
– Думаю, в данном случае наши интересы совпадают с предложением резидента. Не так ли?
– Так, но есть известная опасность.
– Знаю, нужно за то время, что будете в Минске, тщательно поработать с ней, чтобы исключить провал. Вы поняли меня?
– Понял, товарищ генерал, – отчеканил Эди.
– Об остальном поговорим утром после анализа сводки и твоего рассказа об откровениях мегеры, а с дочерью Иуды все-таки потолкуй о предложении Моисеенко.
– Есть, переговорю.
– Ну, бывай, если что, найду через Любовь Александровну, – произнес Маликов и вслед за этим в трубке послышались короткие гудки.
Эди мысленно промолвил, «спасибо, буду» и вернул трубку на аппарат.
– Лихо ты меня, – сказал Володя, подходя к столу.
– А ты хотел, чтобы я иначе сказал? – улыбнулся Эди.
– Я в смысле реакции.
– С реакцией у нас нормально, – шутливо заметил Эди. – Будет еще лучше, если удастся найти этого министра и проинструктировать, что и как говорить, если Моисеенко станет наводить справки.
– Подкрышник уже устанавливает его в гостиницах, как только будет результат – даст знать, и я лично вытащу его из-под одеяла, – промолвил Володя.
– Ты с ним аккуратнее, а то мне возвращаться в республику, – пошутил Эди.
– Привет от тебя передать?
– Не надо, сделай так, будто я не знаю об этой ситуации, чтобы исключить возможные в последующем вопросы.
– Хорошо, так и сделаю, – сказал Минайков, после чего они поговорили о некоторых вопросах, которые касались сопровождения Эди и Елены в поезде, встрече в Минске, деталей разработки Моисеенко и его связей в Москве. Спустя некоторое время Эди, помня о привычке резидента звонить в номер, произнес:
