– Добро как зеркальное отражение зла?

  – Совершенно верно!

  Пол пещеры дрогнул, вспорхнула пыль из стен, потолок плюнул горсть песка.

  – Что это!? – всполохнулся Алексей Павлович. – Ваши шуточки?

  – Нет, это землетрясение. Такое здесь бывает, – спокойно пояснил Мордерер.

  – В таком случае наш разговор приобретает форму схоластического спора о верблюде и игольном ушке. Его можно продолжить потом, в любое время и в любом месте. А сейчас, как говорил герой одного старого фильма – тикать трэба и как можно скорее!

  – Не стоит торопиться. Пещера, в которой вы находитесь, как рассчитана на такое.

  – На какое такое!? На девять баллов? – уточнил Алексей Павлович.

  – Чуть меньше. Но в этой местности сильно не трясет, так что успокойтесь.

  – Ну-ну, вашими бы устами… – поерзал на диване Алексей Павлович.

  Мордерер растягивает губы в снисходительной улыбке, снова появляется рука со стаканом воды.

  – Так вот, именно Мессинг с городской свалки помог мне раскрыть способности и я стал таким, какой есть.

  – И какой же вы есть? – спросил Алексей Павлович, недоверчиво оглядываясь.

  – Угадываю желания и мысли по глазам и выражению лица. Обладаю идеальным здоровьем, несмотря на то, что мне далеко за девяносто лет от роду. Замедляю время. А также многое другое, чего вам знать пока не нужно, – улыбаясь, сообщил Мордерер.

  – Ага, – кивнул Алексей Павлович. – Первые два пункта меня не впечатляют, тут возможны махинации и простой обман. Поясните насчет третьего, замедления времени.

  – Я не совсем верно выразился, но других слов не подобрать. В ситуациях, связанных с риском для жизни, мне удается ускорить мыслительные процессы что ли… – пожимает плечами Мордерер. – Я начинаю видеть все, словно в замедленном воспроизведении. Это дает возможность уклониться от пули, перехватить занесенную руку с ножом, ударить до того, как противник успеет проломить мне голову кастетом. Вы понимаете, о чем я? Такое состояние длится мгновения и только в минуты смертельной опасности.

  – Где-то я слышал о таком. Или видел в кино, – недоверчиво хмыкнул Алексей.

  – Фантазии режиссеров и писателей имеют реальную основу. Кстати, вы тоже обладаете такой способностью.

  – Да? Не заметил.

  – Не обратили внимания. А вот Шарль заметил и сделал правильные выводы.

  – Ладно, пусть так. Но тогда мы возвращаемся к простенькому варианту наемного убийцы или шпиона, – развел руками Алексей Павлович. – И знаете, меня совершенно не прельщает такая карьера.

  – Отлично! Именно на такой ответ я и рассчитывал, – широко улыбнулся Мордерер.

  – Вот как? – удивился Алексей Павлович.

  – Да поймите вы, что ваше место на вершине! Там, где нет места ничтожествам, инициативным дуракам и мерзавцам. Пусть они копошатся внизу, жрут друг друга и убивают почем зря. Но ваши способности нуждаются в раскрытии. Вы пока еще кокон. Посмотрите на меня – таким вы должны стать!

  Алексей Павлович критически осматривает себя, голого и грязного, переводит задумчивый взгляд на экран, на котором в объемном формате красуется Давид Мордерер. Именно красуется, ибо “ангел” стоит в полный рост, под дорогой тканью костюма легко угадываются массивы мышц, видны широкие плечи, плоский живот и узкие бедра.

  – Это, конечно, заманчиво, но хотелось бы ума побольше. И, если уж честно, силы воли. Характер у меня, знаете ли, тот еще… – мямлит Алексей Павлович.

  – Это у вас-то? – Скорее небольшой комплекс неполноценности, который легко устраним. Это мелочи, у вас будет куда больше, – твердо пообещал Мордерер. – Но ничто в этой жизни не дается даром. Придется заплатить.

  – Что!?

  – Препарат – те самые таблетки! – продолжает действовать. Вы меняетесь. Это незаметно постороннему глазу, но я-то вижу.

  Алексей Павлович похолодел.

  – В лучшую сторону? – спросил он севшим голосом.

  – Не сомневайтесь. И еще – надо сдать экзамены. Их несколько. Самый первый вы сдали.

  – А именно? – решил уточнить Алексей. – В последнее время так много всего произошло…

  – Первое – вы не сломались в яме, – начал методично перечислять Мордерер. – Вы поставили на место дикарей, не испугавшись убийства даже ребенка. Вы доказали свою необходимость Шарлю. В проявили волю к жизни, качества лидера и неплохую сообразительность.

  – Только неплохую? – пошутил Алексей.

  – Пока да. Но сообразительность, как и шпионство, дело наживное.

  Алексей вздыхает, взгляд бежит по стенам, замирает на роскошном диване.

  – Если вы не против, я сяду. Мне как-то неуютно стоять голым, – извиняющимся тоном говорит Алексей. – Но что дальше, господин сверхчеловек? Судя по вашим словам, в мире появилась некая элита, которая если не управляет им, то стремится к этому.

  – Вы совершенно правы, Алексей Павлович. Человечество всегда делилось на две части – управляющих и выполняющих. Иначе общество разумных существ не может функционировать. Рожденных повелевать мало, один на миллион, если не меньше. Согласитесь, глупо и чрезвычайно расточительно не использовать данные природой таланты во благо.

  – Нельзя не согласиться, – со вздохом отвечает Алексей. – Но благо понятие конкретное, а не отвлеченное.